Уровень невоздержанности, по крайней мере с нашей стороны, стал просто возмутительным. Помню, как однажды вечером я лежал на кровати после концерта с Иззи и какой-то девчонкой. Мы по очереди занимались с ней сексом, но Иззи не надел презерватив, поэтому, черт возьми, кончил мне прямо на ногу, когда я лежал рядом. Мне пришлось остановиться на полпути. Я сел, посмотрел на него и сказал: «Эй! Иззи… чувак. Нам нужно найти место попросторнее».
Когда что-то выходит за рамки дозволенного, оно обычно не длится долго – и когда наш притон накрылся, это произошло эффектно. Как-то после концерта мы, как обычно, прихватили с собой друзей и всех желающих, кто был с нами в клубе, и пришли в свой гараж тусоваться до утра. Так вот, большинство девчонок, которые развлекались в нашем темном переулке до шести-семи утра, и так были не самыми умными. А в этот вечер у одной из них и вовсе поехала крыша. Мои воспоминания об этих событиях туманны, но помню, что она занималась сексом с Акселем на втором ярусе. К концу ночи, видимо, когда наркотики и выпивка уже закончились, она почему-то вышла из себя. Аксель велел ей уйти и попытался вышвырнуть ее вон. Я хотел их обоих успокоить, чтобы она просто тихо ушла домой, но у меня не получилось.
Примерно через неделю к нам ворвались полицейские и перевернули все вверх дном, когда там был Стивен. Они сломали что-то из аппаратуры, пока искали контрабанду, и допрашивали всех, кто как-то с нами связан. Стивену угрожали арестом, если он не скажет, где найти нас с Акселем, потому что нас разыскивали за то, что мы якобы изнасиловали ту девушку. Стивен связался с нами и рассказал об этом, так что до конца дня мы старались держаться подальше от дома. На следующее утро я туда вернулся. Шел дождь, и было не по сезону холодно, и там я нашел Иззи, который пробирался сквозь завалы, оставленные копами. Я был сильно озадачен, потому что не сделал ничего плохого, – я почти и не общался с той девчонкой тогда, да и никто не общался.
Ситуация была неприятная, так что я захватил кое-что из аппаратуры, пару своих вещей и вместе со Стивеном отправился к его новой подруге Монике, которая жила в нескольких минутах оттуда и готова была нас спрятать. Моника была шведской порнозвездой и уже приютила Стивена, так что я и представить не мог убежища лучше, потому что у нас с ними были потрясающие тройнички. Моника была великолепной, а также замечательной хозяйкой, а еще у нее был телефон, и я мог получать свежие новости о наших отношениях с законом. Как правило, не очень хорошие новости. Ситуация сложилась нешуточная: нам с Акселем предъявили обвинения в изнасиловании. Будущее выглядело мрачным, а продвижение группы немедленно остановилось.
У родителей девочки были связи в полиции Лос-Анджелеса, и они намеревались выдвинуть обвинения в полном объеме. Аксель уехал в округ Ориндж и несколько недель прятался у какой-то девчонки, а я остался со Стивеном и Моникой. Опасаясь ареста, мы не давали концертов и держались в тени. Правда заключается в том, что Аксель действительно занимался с той девушкой сексом, но это произошло по обоюдному согласию и никто ее не насиловал. А я вообще к ней не прикасался. Когда через несколько недель мы пришли в себя, то разобрались с ситуацией благодаря своим друзьям.
Аксель вернулся в Лос-Анджелес, и мы вдвоем переехали к Вики Гамильтон и Дженнифер Перри, ее соседке по квартире, и Вики наняла адвоката вести наше дело. Уверен, что Вики сразу же пожалела, что взяла нас к себе. Мы с Акселем заняли гостиную в ее своеобразной квартирке с одной спальней и вместе с бесконечным парадом чудных персонажей, которые, казалось, всюду следовали за нами, за одну ночь устроили в ней полный беспорядок и в придачу собрали коллекцию пустых бутылок от спиртного. Аксель спал на диване, я – на полу, а гостиная превратилась в комнату, куда словно упала бомба. На кухне ситуация тоже была катастрофическая: за неделю там скопились целые горы грязной посуды и мусора. К счастью, я убедил свою бывшую подругу Ивонну присмотреть за моей змеей Клайдом. Дело дошло до суда, но в какой-то момент обвинения против меня были сняты. Акселю же пришлось получить иск и предстать перед судом, но, как только суд заслушал показания, обвинения сняли, и на этом дело кончилось.
Кажется, мы целый год жизни потеряли на эту юридическую тягомотину, потому что до этих событий мы каждый день двигались вперед. После этого случая мы освободили место для репетиций в гараже и снова начали играть и работать над новыми песнями. Наши друзья Денни и Джо все еще нам помогали. Зеленый «Олдсмобиль» Денни по-прежнему служил нам транспортом. Денни был отличным парнем с прической как у Джеймса Дина и еще очень крутым и уверенным в себе. Мы с ним стали вместе ширяться. Как только я пристрастился к героину, мы стали гонять ржавую зеленую тварь на колесах по всему Лос-Анджелесу в поисках дозы.
Джо тогда был нашим концертным помощником и моим гитарным техником, хоть и довольно паршивым. Помню, мы выступали хедлайнерами в «Рокси», и одной из задач Джо было принести мне слайд к соляку Rocket Queen, но к тому времени, когда он надел мне слайд на палец, соляк уже закончился. Я так разозлился, что буквально выкинул его со сцены. Потом все простилось, потому что Джо оказался по-настоящему верным и преданным другом и помощником, о каком можно только мечтать. Джо всегда готов был поддержать любого из нас, когда у нас возникал какой-то конфликт, а такую преданность не купишь ни за какие деньги.
Мы были совсем не похожи на остальные группы, выступавшие в Стрипе. В общем-то, нам было все равно, чем они занимаются. Правда, мы испытывали негласное пренебрежение к Poison, потому что они были самой известной местной группой и воплощением всего, что мы так ненавидели в музыкальной сцене Лос-Анджелеса. В самом начале карьеры мы несколько раз планировали с ними разные совместные концерты, но каждый раз что-нибудь важное нам мешало. По-моему, один раз они вообще не пришли на концерт, и нам пришлось играть два сета подряд, чтобы их прикрыть, а в другой раз промоутер отменил концерт в последнюю минуту из-за какого-то непонятного действия с их стороны.
Одним из наших самых запоминающихся выступлений в эту эпоху был фестиваль на открытом воздухе под названием «Стрит Син», который проходил на шести или семи сценах в центре Лос-Анджелеса и занимал несколько городских кварталов. Мы тогда впервые на нем выступали. Это был 1983 год, и мы должны были играть на разогреве у Fear, единственной лос-анджелесской панк-группы, которая мне нравилась. Мы приехали туда на «Олдсмобиле» Денни и только стали разгружать оборудование на специально отведенной для этого стоянке, как вдруг увидели, что в нашу сторону бежит толпа людей. Мы еще разгружались, а мимо нас проносились люди, словно убегая от чего-то – мы и понятия не имели от чего. Словно к нам приближался Годзилла или какой-нибудь парень бежал за ними с дробовиком. Мы не могли понять, в чем дело, до тех пор, пока не подобрались поближе к сцене и не увидели, что никакой сцены там нет. Фанаты Fear так перевозбудились, что разгромили сцену еще до начала концерта.
Мы с Вики, нашим менеджером, бродили по этим руинам в попытке пристроить нас выступать в другое время. Мы пробирались от сцены к сцене, общались с организаторами и искали себе свободное окошко, пока наконец не нашли – после группы Social Distortion. Не самой лучшей идеей было выступать после одной из самых горячо любимых зрителями местных панк-групп, но в конце концов наш выход стал одним из лучших в нашей жизни.
