В итоге мы наняли для сведения альбома Билла Прайса. Резюме Билла вызывало одно уважение: он сводил первый альбом Pretenders, Never Mind the Bollocks группы Sex Pistols, и этого, на мой взгляд, было уже достаточно для того, чтобы предложить ему сотрудничество. Билл работал в студии в Ларчмонте в Калифорнии, и я считал своей личной миссией присутствовать там каждый день, наблюдать за его работой, помогать ему, где только можно, и следить за тем, чтобы готовые сведенные записи каждый день сразу же отправлялись домой к Акселю в Малибу.
Это был долгий утомительный процесс: я приходил в начале дня и слушал, что получилось у Билла. Как только я был доволен записью, мы переписывали ее на пленку и отправляли Акселю. Пока курьер доставлял запись Акселю, мы слонялись по студии или начинали работать над следующей песней. Как только Аксель получал запись, он сразу же ее слушал, звонил нам и давал комментарии, которые обычно оказывались очень полезны. Затем мы вносили все необходимые коррективы, снова сводили песню и снова отправляли ее Акселю. И так по кругу, песню за песней. У нас целая вечность ушла на то, чтобы сделать все как следует, но оно того стоило.
Во время этого процесса вражда между нашим менеджером Аланом Нивеном и Акселем достигла апогея. Остальные какое-то время пытались все замять, но недопонимание между Акселем и Аланом только усиливалось с годами – с того самого момента, как мы узнали, что Алан – менеджер, продюсер и соавтор песен группы Great White. Еще стоит учитывать, что у Алана было свое собственное мнение по многим вопросам, а Аксель с ним не всегда соглашался. Поэтому временами Акселю казалось, что его заставляют делать то, чего он делать не хочет. Аксель считал, что у Алана чересчур огромное эго и что он из Малкольма Макларена превратился в Питера Гранта. И действительно, эго у Алана было настолько же раздутым, как у нас.
Однако я защищал Алана, пока один случай не настроил и меня против него. Однажды вечером, когда мы с Рене были у него дома с ним и его женой Камиллой, Алан сказал Рене что-то очень неуместное. Точно не помню, что именно, но это было настолько ужасно, что мы тут же ушли. Я этого не забыл, но повторять здесь не буду. Как бы сильно я ни любил Алана за то, что он для нас сделал, как нам помог, – меня не слишком возмущало намерение Акселя его уволить. Я знал, что это произойдет, но не думал, что это будет переломный момент. Сейчас я понимаю, что эти события стали поворотной точкой для группы, когда мы были на вершине успеха… и начали с нее падать.
Еще я увидел, как за дело берется Дуг. Он занимал важное место в жизни Акселя, и, как только Аксель высказал ему свои чувства к Алану, Дуг взял бразды правления, и не думаю, что это простое совпадение. Он с самого начала стратегически продвигался по карьерной лестнице, словно хищник, который готовится выйти из засады. Хотя в конце концов никто не несет большей ответственности за гибель Guns N’ Roses, чем сами Guns N’ Roses, Дуг Голдстейн послужил ее катализатором. Его метод «разделяй и властвуй» сыграл важную роль в нашем крахе.
Если пробежаться по истории гибели великих рок-групп, то можно обнаружить, что многие из них бросили своего первого менеджера в погоне за каким-то призрачным шансом, и, как только они так поступили, все пошло прахом. Меня немного бесит, что мы тоже последовали этой традиции.
Несмотря на нашу склонность к саморазрушению и барьеры в общении между участниками, у нас было желание играть и идти вперед любой ценой. И очень жаль, что группу смогли разрушить до основания какие-то внешние факторы.
Это была мечта, ставшая явью… но, когда мы готовились к своему монструозному турне, последним, о чем мы думали, была осторожность в желаниях.
Думаю, уже через пару дней Дуг Голдстейн официально стал новым менеджером Guns N’ Roses. Мы еще не закончили сведение пластинки, но Дуг с самого начала хотел сделать себе имя в индустрии и зарабатывать деньги, а мы были для этого идеальным средством. Нам сразу же организовали серию концертов, а в выходные мы отправлялись в студию работать над альбомами. На какое-то время наш плотный гастрольный график задержал выход альбомов на неопределенный срок.
Правда, мы, конечно же, повеселились. Дуг вытащил нас из студии, и мы отправились в Бразилию на фестиваль «Рок-ин-Рио» 1991 года – это было первое выступление Мэтта и Диззи в составе Guns. Было просто невероятно: мы играли два вечера подряд на стадионе «Маракана» перед 180 тысячами зрителей. Фестиваль уже длился несколько недель, и там играли все, от Megadeath до Faith No More, INXS, Run-D.M.C. и Принса. Это было нечто совершенно новое. Не думаю, что еще когда-либо в жизни видел более безумную толпу фанатов Guns N’ Roses, и это о чем-то говорит. Когда мы вступили с бриджем Paradise City, люди буквально стали нырять вниз с верхнего яруса стадиона – выглядело это смертельно опасно. Нет слов, чтобы передать силу их одержимости: у нашего отеля так плотно толпились люди, что мы не могли оттуда выйти. Мы даже не могли спуститься к бассейну, потому что, когда мы так делали, люди каким-то образом перепрыгивали через пятиметровую стену, подбегали и нападали на нас. Они вроде не хотели сделать нам больно, но явно хотели оттяпать кусочек себе на память. Это было так странно. Мы не могли даже выйти из номеров, а наши жены, девушки и любые женщины, замеченные в нашем окружении, подвергались насмешкам, и в основном поклонницы желали им смерти.
Мы отыграли еще несколько концертов. У нас состоялось три концерта в Лос-Анджелесе, Сан-Франциско и Нью-Йорке, и на разогреве играли разные группы вроде Blind Melon, Faith No More и Raging Slab. На нью-йоркском концерте мы отсняли кадры, которые лягут в основу клипа к саундтреку «Терминатора 2». В этом видео еще есть кадры с Арнольдом Шварценеггером, самим Терминатором, в клубе «Рейнбоу». Затем мы отправились в турне со Skid Row по США и два вечера выступали на форуме «Инглвуд» в Лос-Анджелесе, и я говорю вам, что быть настолько популярной группой чертовски убийственно. Турне со Skid Row было что надо: полный беспредел.
Задолго до того, как мы закончили сведение и мастеринг альбомов, Аксель решил найти лучшую иллюстрацию для обложки. Так как именно он принес замечательную картину Роберта Уильямса для альбома Appetite, мы доверили ему найти иллюстрацию и для этих двух альбомов. И у него снова получилось блестяще: для непонятной мешанины из разных песен, которая у нас получилась, он подобрал картину Марка Костаби. На ней фигура какого-то голландца в позе мыслителя, а вдохновением послужила картина эпохи Возрождения. Аксель очень хотел, чтобы это изображение стало обложкой обоих альбомов. В конце концов мы сделали одну красной, а вторую синей, и остальные сказали что-то вроде: «Да, норм». Выбранная обложка сделала концепцию двух альбомов более приемлемой.
Это было одно из тех «важных» решений, которые мы как группа слишком быстро сваливали на вокалиста. Но я нисколько не жалею об этом: если именно там Аксель собирался бросить перчатку, то все нормально. Меня гораздо больше беспокоило, что альбомы Illusion будут выпускать отдельно, чтобы нашим поклонникам не пришлось тратить тридцать или сорок долларов на новую музыку: они могли выбрать первый или второй альбом. А мы, конечно, надеялись, что они захотят купить оба. В конце концов, продажи первой части Use Your Illusion превысили продажи второй.
