Когда Джими и парни вышли из офиса, Чес и Майк приступили к делу. Не совсем зеленый, Чес предвидел контрактную путаницу в том, что Майк все еще был его собственным менеджером, согласно условиям действующего контракта, в качестве участника The Animals. Это означало, что Майк не только будет делить с ним проценты по Хендриксу, но и получит право на свои комиссионные от управления личными доходами Чеса.
Майк, конечно, уже предвидел это и предложил Чесу простое и щедрое решение. Они с Чесом разорвут контракт, который у них был, и создадут свое собственное менеджерское партнерство – с The New Animals и Аланом Прайсом, добавленными к пулу артистов, которыми будут руководить.
Они пошли в паб, чтобы отпраздновать это событие. Старый добрый Майк платит, а милый старина Чес все еще без гроша в кармане. На следующий день Чес уехал с группой на несколько сомнительных концертов во Францию, а Майк вернулся к тому, чтобы радовать Эрика, делая его первый сольный альбом – и планируя вернуть его с The New Animals.
Два месяца спустя Майк неожиданно звонит Джими. Говорит ему, как сильно ему нравится сингл, который записал Джими, и что с контактами Майка это может стать большим хитом. Но сначала, чтобы защитить долгосрочное будущее Джими, Майк любезно устроил так, чтобы они вдвоем встретились с адвокатом Майка Джоном Хиллманом в Мейфэре. Нет никакой необходимости, чтобы Чес был там. Чес – отличный парень, но это скорее заботы Майка. Юридические штучки. Чтобы убедиться, что Джими не ограбят, когда он начнет зарабатывать настоящие деньги – а так и будет, если он продолжит слушать Майка и делать, как он говорит.
На следующий день, в четверг 1 декабря, они встретились рано утром в офисе Хиллмана, Джими все еще был в изумлении и не ложился спать до рассвета. Джими вручается его собственный индивидуальный контракт – отдельный от группы, – чтобы защитить его как исполнителя и все его будущие доходы от ненужного налога.
Теперь Майк будет получать 40 % брутто дохода Джими от туров. Сейчас мы находимся далеко за пределами сферы действия любого «стандартного» контракта. Майк объясняет, что процент установлен немного выше, чтобы покрыть расходы на тур. Хиллман объясняет Джими порядок предоставления налоговых льгот в Yameta, но Джими уже думает о другом. С одной стороны, он знает, что его обманывают. С другой – он знает, что такова игра. Он неглуп. Он знает, почему Чеса там нет. Но если он хочет успеха – а, черт возьми, он хочет, – он готов сделать все, что скажут ему эти белые парни в костюмах. Разве не так было всегда, брат?
Он упоминает о контракте с Эдом Чалпином, но Майк с улыбкой отмахивается от него. Он разберется с этим, нет причин для волнений. Джими подписывает бумажки, и Майк везет его на репетицию. «Не надо ничего говорить другим парням, – говорит он ему. – Это все для твоей же пользы, Джими. Ты – настоящий талант. Ты должен думать о своем будущем». Джими знает, что это правда. Он никогда не упоминает ни о своем визите к Джону Хиллману, ни о новом «индивидуальном контракте», который подписал. Ноэль и Митч – хорошие коты, но честностью не заплатишь за квартиру. Что касается Чеса – Майк позаботится об этом. Майк позаботится обо всем этом дерьме.
Так оно и будет продолжаться в течение следующего года или около того – все «из сахара и пряностей и разных прочих вкусностей». Чес ежедневно заботился о Джими, Майк направлял доход в Yameta – и дальше. О, Ноэль и Митч – особенно гребаный всезнайка Ноэль – ругаются и стонут о своей зарплате. Но когда еще ты встречал такого артиста, который бы не ныл из-за денег? Напишите гребаный хит, а потом приходите и поговорите со мной о деньгах, маленькие засранцы.
Майк начинает суетиться в Америке. Получить контракт на запись легко, когда ваш парень только что сделал три хитовых сингла в Великобритании и вся страна, включая The Beatles, говорит о нем как о новом музыкальном Мессии. Между Reprise Records и Yameta заключена сделка, в которой говорится, что Yameta будет предоставлять записи, «отражающие творчество Джими Хендрикса или The Jimi Hendrix Experience».
Майк сидел в своем гостиничном номере, потягивая шампанское, глядя на аванс в размере 40 000 долларов за сделку стоимостью 150 000 долларов, с рекламным бюджетом в 20 000 долларов. Опять же, не нужно беспокоить Митча или всезнайку этой информацией. Они всего-навсего сотрудники Yameta.
Более срочным было то, что молокосос Джими, прежде чем приехать в Англию, отписал кусочки своей задницы. Теперь они все ждут с протянутыми руками. Майк бросает на это все средства, нанимает команду первоклассных нью-йоркских юристов, чтобы откупиться от различных мелких мошенников и вернуть права на семь песен, которые Джими записал в качестве наемного музыканта еще в 1965-м.
Пусть парни работают – таков план. Когда Ноэль пишет неприятное письмо Майку и Чесу, требуя рассказать о финансовых делах, даже заставляя Джими и Митча подписать его тоже – дерзкий маленький придурок, – Майк разбирается с этим, бросив им тугую пачку банкнот по 20 фунтов. Когда Джими говорит Чесу, который рассказывает Майку, что он заключил «устное соглашение» с парнями, чтобы разделить с ними свои деньги на основе 50–25–25, Майк смеялся так, что чуть не обоссался. Чертовы фанатики, живущие в стране грез.
У Майка грандиозные мечты. К 1968 году он обосновался в шикарном новом офисе в Нью-Йорке, теперь как Jeffery and Chandler Inc. Помимо Хендрикса, The New Animals и Алана Прайса он и Чес теперь управляют карьерой целого ряда новых артистов: Eire Apparent, Soft Machine и девчонками Goldie and The Gingerbreads.
Майк может все что угодно. С острым как бритва адвокатом Стивом Вайсом из офигенной юридической фирмы Steingarten, Wedeen & Weiss Майк решает, что он может справиться с продвижением американских концертов – и сэкономить миллионы. Майк в ударе!
Затем медленно, раздражающе, катастрофически все начинает рассыпаться. Эрик Бердон связывается с другим менеджером, неблагодарный урод. А потом грозит Майку неприятностями, когда узнает, что его так называемая заначка в Yameta на самом деле не существует. Боже мой, Эрик, я не знаю, как такое могло случиться. Это просто чертова загадка.
А потом Джими начинает тупить и сомневаться в подходе Майка. Даже говорит о распаде группы. Черт возьми, Джими! Ты же все испортишь!
Джими – это денежное дерево, и Майку очень нужно встряхнуть его, поскольку 1968 год превращается в 1969 год, и начинают накапливаться долги. Есть новая студия Electric Lady, в которой Майк и Джими должны быть партнерами, но даже Джими теперь понимает, что все это только на словах. Была первоначальная инвестиция в размере 300 000 долларов – так зафиксировано на бумаге. Кроме того, существует «соглашение» между Майком и мафией, которая владеет землей – и Майком тоже, если тот не играет по правилам. Студия строится на месте Generation Club по адресу Западная 8-я улица, 52. Говорят, что это территория Гамбино. Майк теперь тоже большой человек и чувствует, что может справиться с этим. У Майка все еще много друзей в высших кругах Британии: МИ-6, армия, старые приятели с севера, работающие неофициально, после наступления темноты, под прикрытием наличных, кучи наличных. Что такое мафия рядом с этим? Просто менее профессиональные парни в более дешевых костюмах и с более дорогими привычками, верно? Так ведь?
