– Садитесь мистер Ли, – приветливо, но с нескрываемым изумлением произнес Виктор, распахнув дверцу, – вам куда?
Он был одет в спортивный костюм темных тонов, слегка небрит, волосы, как обычно, растрепаны, и ни тени… тоски или уныния на лице. На переднем сидении лежал работающий кассетный магнитофон, из динамиков которого доносились беспокойный ритм зачина, звуки недавно записанной песни «Кончится лето» с нового альбома «Кино».
– Плиеньциемс, – выдавил я глухим голосом.
– Надо же – по пути! – удивился Цой. – А там куда?
– Рыбный завод мне нужен, – не моргнув глазом соврал я.
– А-а, знаю, знаю это место, этот завод, садитесь, мистер Ли. Что нового в Голливуде? – задорно спросил Цой, убирая на заднее сиденье портативный кассетник.
Когда я сел рядом с Цоем, сердце мое чуть не выпрыгнуло из грудной клетки – надо же – Получилось! Но радоваться пока еще было рано, я сделал глубокий вдох и замер…
Не прошло, наверное, и двадцати секунд, как мы уже оказались всего в ста метрах от мостика через речушку Тейтупе. Где-то внизу в кювете продолжал копошиться Шульц, пытаясь прийти в себя. Как раз в это время мимо нас массивной тенью с шумом пронеслась туша рейсового автобуса, оставляя за собой шлейф тягучего едкого черного дыма. Я с облегчением выдохнул.
– Какими судьбами в Юрмале, мистер Ли? – вновь спросил Виктор.
Я не стал отвечать, рывком стянул с лица маску и повернул голову в его сторону… Виктор, едва взглянув на меня, зашелся в нервном кашле.
– Так вот значит, как – Двое из ларца! – гневно вскрикнул он и резко затормозил, так резко, что я треснулся башкой о лобовое стекло, я же не пристегнутый был. – А ну, вон из машины!
Дважды повторять не пришлось… Я колобком выкатился прямо в мягкую траву, потирая ушибленный лоб. «Москвич», выпустив сизый дымок выхлопных газов, рванул с места и вскоре пропал из виду, скрывшись за поворотом. «Получилось!» – уже в третий раз в это счастливое утро подумал я и громогласно на все окрестности проорал победный клич во всю мощь легких и подпрыгнул от распиравшей меня радости – подпрыгнул аж до самых небес! И сразу ощутил давно позабытые чувства упругости и силы молодого тела, гибкого, не скованного полувековым недугом… И это было так здорово!
Впереди у меня была целая жизнь.
Санкт-Петербург, май 2016 – март 2020
