– Чего молчишь, словно в рот воды набрал? Ты в Риге?
– Да.
– Слушай, нам надо срочно встретиться и поговорить.
– А по какому делу?
– Все узнаешь, чувачок, но в свое время… Ты, часом, в «Шкаф» еще не заявлялся?
– В шкаф?! Какой шкаф? – изумился я, да все ли у него дома, у этого старикашки?
– Ладно, неважно. Ты просто пока не в курсе, потом расскажу… Короче, чувак, дело это безотлагательной срочности, не хочу тебя пугать, но… нам обоим грозит смертельная опасность, и с этим срочно надо что-то делать!
– Илья Данилович, – перебил его я, сподобившись обратиться к нему по имени-отчеству, – я в самом деле ничего не понимаю…
– Вот что, чувак, – решительным тоном заявил Шпилькин, – давай обойдемся без лишнего пафоса, он нам ни к чему, зови меня просто Шульц, как прежде.
– Шульц? Просто Шульц?
– Именно! Ты где сейчас?
– У вокзала.
– Отлично. Это недалеко от моего дома. Пятнадцать минут ходу. Встречаемся у «Ленты Мебиуса» через четверть часа.
– Что за лента, где это?
Я зря забеспокоился, он все доходчиво объяснил – как с привокзальной площади выйти на улицу Элизабетес и дальше пройти до пересечения с улицей Бривибас, где как раз и размещается эта местная достопримечательность, воздвигнутая там пять лет тому назад по случаю 800-летия Риги. Эту подробность мне также успел сообщить Шпилькин. То есть, тьфу ты, Шульц!
И я отправился указанным маршрутом. Людей на улицах не прибавилось. Впрочем, на эти обстоятельства я уже не обращал никакого внимания, погруженный в свои тяжкие думы. О чем таком важном он хочет поведать? Какие такие страсти-мордасти нас поджидают? И что это за «шкаф»? Тоже мне нашелся великовозрастный чувак… Ну и все в таком же роде… Я шел быстрым шагом. Мимо уютного сада Верманис с открытой летней эстрадой (слева от меня), мимо помпезного кинотеатра «Рига» (справа), мимо типичного для Риги «модернового» дома № 57-а, стоявшего во внутреннем дворике между двумя примыкавшими к нему зданиями. В этом доме и проживал Шпилькин, помнится, я еще тогда подумал, чего это ради он назначил встречу у какой-то несуразной «ленты», а не дома… Кстати, а вот и она – стоит прямо посреди пешеходного тротуара, идущего вдоль газонов с высаженными деревьями – здесь улица Бривибас почти на два квартала превращалась в бульвар. Как я уже упоминал, шел я быстро, и потому оказался на месте не через пятнадцать минут, а значительно раньше. Два раза обошел концептуальную скульптуру, состоявшую из трех стилизованных лент Мебиуса, образующих число 800. Она, честно говоря, меня не впечатлила, глазам не за что зацепиться, наверное, поэтому я здесь и не задержался, а отправился в обратную сторону. Снова пересек Бривибас, но вышел почему-то теперь на противоположную сторону улицы Элизабетес, встал у пешеходного перехода, ожидая разрешающего зеленого света – только-только загорелся красный. И тут я увидел, как из внутреннего дворика дома № 57-а вышел пожилой человек – достаточно бодро для его возраста – с длинными всклокоченными седыми волосами, развевавшимися на ветру во все стороны. Вне всяких сомнений, это был Шульц, я его сразу узнал по выставленному на его страничке фото, правда, там он был помоложе. Шульц меня тоже узнал, приветливо махнул мне рукой и ускорил шаг, и в это же самое время краем глаза я успел приметить, как на улицу Элизабетес из-за сада Верманис вырулила легковая машина. Она ехала в нашу сторону, водитель явно пытался успеть проскочить на зеленый свет, уже начавший мигать, поэтому прибавил газу и уже включил правый поворотник, готовясь повернуть на Бривибас. Шульц остановился на краю тротуара, как и я, ожидая зеленого. Мы посмотрели друг другу в глаза, и клянусь, на его лице я не заметил ни тени тревоги, никакого беспокойства, наоборот, оно светилось радостью, как я теперь понимаю, от встречи со старым другом; думаю, в эту минуту он ощущал себя по-настоящему счастливым человеком. Шульц еще раз мне улыбнулся, а потом шагнул на проезжую часть дороги… прямо под колеса мчащегося автомобиля!
Все произошло неожиданно и быстро. Водитель, конечно же, видел, как под колеса его машины кто-то стремительно и опрометчиво шагнул, но свернуть в сторону не успел. Раздался глухой удар, и Шульц, точно тряпичная кукла, неловко кувырнулся сначала вбок, потом на землю. Я зажмурился, инстинктивно втянув плечи внутрь, весь скукожился, сжался в комок – было такое чувство, будто это меня самого шибануло автомобильным крылом. Только и услышал, как противно взвизгнули покрышки уезжавшего с места происшествия автомобиля. Открыв глаза, увидел на тротуаре метрах в трех от проезжей части абсолютно недвижимого Шульца, лежащего на спине с раскинутыми в стороны руками и неестественно вывернутыми ногами. В расплывающейся багровой луже крови пугающе выделялась голова с разметанными по асфальту седыми волосами. Как увидел его таким, так сразу понял: он – мертвый, живые люди так не лежат. Стоял, наверное, секунд пять как вкопанный, остолбенев от дикого ужаса, и просто не мог поверить глазам, а потом бросился бежать в сторону сада Верманис. У меня элементарно сдали нервы, и первым желанием было избавиться от внезапно возникшего кошмара. Уже на привокзальной площади меня догнал скулящий вой одинокой сирены «скорой помощи» или полиции, прибывших к бедному Шульцу.
Интуитивно я стремился к своей «Ладе», точно к спасательному кругу. Вот и она, стоит, дожидаясь хозяина. Клацая зубами, точно отбивая морзянку, долго не мог вставить в щель ключ зажигания – руки тряслись, как у алкаша. Хотел только одного – как можно быстрее убраться из Риги и мчаться обратно в Питер, вновь оказаться в привычной домашней обстановке, быть рядом с дядей, готовить нам обоим еду, зубрить латынь – да-да, я грезил даже об этом пренеприятном факторе (у меня, как известно, переэкзаменовка была не за горами, чтобы избавиться от ненавистного «хвоста»; «пора уж браться за ум», как говаривал мой добрый дядюшка). Так я себя успокаивал, пытаясь выкинуть, стереть из памяти, как ненужный файл, забыть чудовищно-страшное происшествие, свидетелем которого стал… Наконец мне удалось вставить ключ, машина завелась с пол-оборота, и я с места рванул по направлению на восток – вперед! На Питер! Но не проехал, наверное, и километра, как из-под капота повалил белый дым – опять закипел тосол. В бешенстве саданул пару раз по клаксону. «Лада» просигналила душераздирающе звонко, и этот неугомонный звук неожиданно привел меня в нормальное состояние. Я смог спокойно припарковать машину к обочине и задуматься. Куда бегу? От кого? И главное – зачем? Мне выпал шанс изменить историю. Кто спасет моих родителей, кроме меня? Действительно – ну кто еще выполнит эту миссию? Нет, рано мне сдаваться, еще ничего толком не предприняв… И тут мне пришло в голову: а вдруг удастся неким чудесным образом подправить сложившуюся реальность и Шульц, так нелепо погибший у меня на глазах, в конечном итоге останется в живых. Бред? А вдруг!.. Да, эту партию стоило сыграть. Так что, дружок, сказал я себе тоном, не терпящим возражений, вытаскивай тощий зад из салона авто и делай то, что предписано!
Перво-наперво я решил вернуться на место происшествия и проверить – а вдруг Шульц жив? Меня, точно преступника, тянуло туда, но… я себя, конечно же, таковым не считал, совесть у меня была чиста, без сомнения, произошедшее – фатальная случайность. Для Шульца, само собой. Уже издалека увидел мерцающий свет от включенных «мигалок» – двух полицейских машин и одной «скорой помощи», припаркованной прямо на тротуаре. Улица Элизабетес в обе стороны была закрыта для дорожного движения. Здесь уже толпилась стайка зевак, полицейские, шустро работая рулетками, заносили данные в протокол, тело Шульца лежало на носилках, с головой покрытое белой тканью, а на тротуаре, где растеклась лужа крови, на месте жертвы остались лишь обведенные мелом очертания – все было ясно.
