К лету 1997-го у нас были готовы все песни для будущего альбома. К некоторым вещам, оставшимся по наследству от Роди, прибавились наши совместные с Лехой песни: «Пиво на вино» и «Панк-рок-песня». Я сочинил «Дурную башку» и Do you wanna be punk. Мы решили записать еще одну кавер-песенку «Фильм, фильм, фильм» из одноименного мультика и переписать «Крысу».
Мы много играли и стабильно собирали небольшие, но лояльные аудитории. Нам по-прежнему приходилось все делать самим, клубы не желали вкладываться в промо наших концертов, предоставляя нам самим заботиться о рекламе акций. При этом они также не давали нам «хороших» дней для концертов и душили мизерным процентом в качестве гонораров. Мы тратили слишком много времени, средств и энергии на изготовление афиш и флаеров, их распространение и расклейку. Мы зарабатывали гроши, еле отбивая средства, потраченные на промо. Они высчитывались из нашей доли «дверных» денег. Процент клубу уходил безо всяких вычетов. «Четыре таракана» уже не были неизвестной группой, поэтому в некоторых случаях картина меня, приклеивающего на стену в рок-магазе афишу с собственным лого, выглядела просто неприлично. Я также заебывался от поездок по магазинам с кассетами. Уставал от постоянных терок с клубными менеджерами, которые пытались опускать нас по понятиям и на условия. В общем, уставал от всей этой мелкой суеты, которая дико не кайфова. Мы НИКОГДА не относились к DIY как к религии и НИКОГДА не клялись в верности «идеалам». «Сделай Это Сам» – было единственно возможным способом оставаться на плаву в течение долгих лет или просто существовать. Мы делали это от безысходки, а не потому, что нам так уж это хотелось делать. Мы всегда с иронией относились к идеологическим и мифологическим составляющим DIY и, тиражируя кассеты, оставляли право попиздеть за идеологами.
Рассуждения о «несвободе» «контрактных» групп и давлении лейблов всегда воспринимались нами как пустопорожнее пиздобольство. Никто и никогда не сможет сделать из нас то, чем сами не захотим стать. А это и есть свобода, не так ли?
Короче, нам был нужен контракт и менеджер.
5. Песни с минимумом слов
Весной 1997-го мы решили отметить свой очередной день рождения. Дата была некруглая, и мутить масштабную акцию не хотелось. К тому моменту основной площадкой для концертов групп нашего плана стало новое место – «Р-клуб». Рокешное заведение на ст. м. «Волгоградский проспект» работало уже около года. С понедельника по среду там играли солянки из молодых групп на условиях выкупа билетов, по четвергам и воскресеньям – банды нашего уровня. В «хорошие дни» – группы типа «Мастера» или «Монгол Шуудан». Вскоре и мы стали претендовать на пятницы и субботы, и, немного покобенившись, клубное начальство стало давать нам эти дни. В основном мы играли с «Мэд Дог». С ними, несмотря на их стилистическую неустойчивость, мы имели отличные отношения. Снейк брал на себя основные заботы по промо, вокруг него постоянно тусили какие-то полуграндж-полуготик-девицы, которые, собственно, и занимались всей грязной работой. Также мы частенько подписывали «Смех», «Идиотов», Apple Core, Am I Sexy (первое название «8-й Марты»), «П. З. О.», «Радио 1», «Ульев» и только начинавшую делать свои первые шаги «Червону рутту».
На свое шестилетие мы решили пригласить наших новых питерских знакомых «Король и Шут».
Этот концерт должен был стать их первым визитом в Москву и частью концертного обмена, о котором мы договорились незадолго до этого в Питере. Полгода назад они выпустили на кассетах свой блестящий альбом «Камнем по голове», звучавший свежо и оригинально и при этом по-настоящему роково. У них были отличные мелодии и очень продуманные аранжировки. В некоторых местах они даже пытались играть в ска-манере, а комичный в «Эдуард Хиль-стиле» тембр голоса Горшка вообще валил наповал. Они очень заморачивались на хорошую игру живьем, по всей видимости, много репетировали и звучали достаточно убедительно. Сами по себе парни были очень простые, если не сказать простоватые. Горшок производил впечатление импульсивного и эмоционального чувака, которому просто мучительно не хватало элементарного образования. Князь оказался основным поэтом в группе, хотя внешне выглядел еще комичнее Горшка. Я могу ошибаться, но иногда мне кажется, что глубоко внутри Андрея запрятано удивительно оригинальное чувство юмора, которое вылезает наружу крайне редко, отчего невозможно сказать, осмысленно он пошутил сейчас или просто случайно попал в цель. Леха иногда вспоминает, как в один из наших приездов в Питер они отправились с Князем к тому домой, и Андрей решил приготовить еды. «Прикиньте, он сварил сосиски в пленке и в ту же воду, не вынимая сосисок, кинул вариться макароны! Типа, так будет вкуснее. Нормальный чел?»
Балу просто приятный малый, Яша – чувак «себе на уме», с неплохими менеджерскими задатками (он даже рулил группой какое-то время, пока «КиШ» не обрели нормальный менеджмент). Поручик также производил приятное впечатление. Дима Журавлев по кличке Шумный, их тогдашний менеджер, был одним из первых людей в этой стране, понявших, что в лице «КиШ» он имеет дело с потенциально ОЧЕНЬ БОЛЬШИМИ ЗВЕЗДАМИ. Насколько я знаю, Шумный был с группой еще с «там-тамовских» времен, и львиная доля их успеха на предварительном этапе, перед рывком к вершинам, заслуга именно Шумного. Я не уверен, что «КиШомания» развивалась бы в стране с той же скоростью, не будь с ними Шумного, зато знаю, кто вложил первый камень в фундамент этого «проклятого дома». Работая на питерском ТВ (у Димона была собственная рок-программа «Лестница в небо»), Шумный отрулил группе целый документальный фильм, частями которого стали малобюджетные клипы на пять или шесть песен с «Камнем по голове» из предыдущего их альбома. Это кино несколько раз показывали по «питерскому каналу» (так тогда называли «пятую кнопку», то место ТВ-эфира, где сейчас «Культура»). Два или три показа фильма вызвали в Москве такую мощную волну интереса, какую не вызвали бы и 200 эфиров в неделю нашего Don’t Come.
Первый концерт «КиШ» в Москве, на шестилетии «Четырех тараканов» в «Р-клубе», оказался также первым и последним нашим с ними выступлением, когда мы играли ПОСЛЕ «КиШ». Никогда потом такого с нами не случалось. Клуб был забит до отказа. Людей, знавших что-то о «Король и Шут», пришло всего несколько десятков, но они с таким жаром поддерживали парней, что их энтузиазм легко передавался остальным. Уже тогда была заметна странная вещь – те, кто пришел на «КиШ», не выглядели как панки. Мало того, часть этих людей была одета в майки «Арии», которая тогда была далеко не в таком шоколаде, как последние несколько лет. Первыми московскими фэнами «Король и Шут» на самом деле были чудики из Нескучного сада, волосатики-толкиенисты, по четвергам сражавшиеся на своих картонных мечах. Было весьма забавно наблюдать, как массовая известность и народная любовь распространяется на «КиШ».
Группа, о которой никто не знал в апреле 1997-го, уже в июне имела перед сценой сотню фэнов в самодельных майках.
Еще через полгода их сольный концерт в «Р-клубе» не смог вместить всех желающих, и была назначена дополнительная дата на следующий день – случай беспрецедентный для московской рок-сцены. Еще через год, в самом начале посткризисного 1999-го, они играли сольник в «Горбушке».
