Принципиальных возражений против этих положений почти не было. Лишь некоторые пункты вызвали бурный протест французов. Они сочли неприемлемым требование о передаче самолетов, которое не меньше задевало честь летчиков, чем моряков – требование о передаче флота, если бы от него не отказались. Французы требовали для самолетов интернирования, на что немцы дали свое согласие. Потеря столицы была также тяжелым ударом для французов, но их обнадежили, что в будущем французское правительство, возможно, сможет вернуться в Париж. Требование о выдаче немцев-эмигрантов французы восприняли как недопустимое нарушение обычного международного права убежища для политических эмигрантов, но в этом пункте Гитлер остался непреклонным.
Старый маршал в Бордо считал, что такие условия перемирия не накладывают пятна на честь французских вооруженных сил, и одобрил их. Да и что еще оставалось делать после того, как уже пошли по этому пути?
Во время переговоров в Компьене немецкие армии не прекращали боевых действий. Удары в юго-западном и южном направлениях обеспечили им захват всего Атлантического побережья Франции от Шербура до военного порта Брест и далее до Бордо. Был занят также Лион. Действовавшие там немецкие войска продвигались дальше на юг и юго-восток, чтобы помочь итальянцам преодолеть Альпы.
Трагическая судьба постигла защитников линии Мажино. Они были вынуждены очистить крепостные сооружения прежде, чем те подверглись серьезным атакам. Отданный 12 июня приказ об отводе вызвал всеобщее замешательство. В офицерском корпусе поднялся сильный протест, но приказ не был отменен. 14 июня основные силы оборонявшихся на линии Мажино французских армий начали отступление. Только в самих оборонительных сооружениях были оставлены гарнизоны, чтобы как можно дольше задержать противника.
Решение об отступлении пришло слишком поздно, чтобы спасти от уничтожения 3-ю группу армий в составе 2, 3, 5 и 8-й армий. Все они в ожесточенных боях делали вначале отчаянные попытки отразить все усиливающийся натиск с запада, чтобы организованно отвести свои соединения и затем пробиться на юго-запад. Прорывы немецких войск восточнее реки Саар через линию укреплений, на которой мужественно оборонялись французские гарнизоны, и натиск 7-й немецкой армии у Вогезов сковали северный и восточный фронты отступавших французских армий. Усиливалась неразбериха в перепутавшихся друг с другом соединениях, снабжение прекратилось, контрудар в южном направлении, который должен был закончиться прорывом, не был предпринят. Танковые дивизии Гудериана продвинулись севернее Бельфора, блокировали все перевалы на западных склонах Вогезов до района западнее Страсбурга и продолжали наступление по обе стороны от Эпиналя через реку Мозель. Известие о том, что французское правительство предложило заключить перемирие, парализовало стремление французской армии продолжать, по ее мнению, бесполезное сопротивление. Окруженные в нескольких местах остатки восьми совершенно дезорганизованных армейских корпусов общей численностью 500 тыс. человек капитулировали 22 июня в треугольнике Нанси, Бельфор, Донон. Одновременно 12 тыс. французов и 16 тыс. поляков, которые были отрезаны восточнее Бельфора, перешли в районе Сент-Юрсанн швейцарскую границу и были интернированы.
На других участках фронта с 18 июня серьезных боев не было. Солдаты обеих сторон были убеждены в бесцельности дальнейшего кровопролития. Там, где французы добровольно складывали оружие, их брали в плен; если они еще не хотели сдаваться, то войска отходили на некоторое расстояние друг от друга, как на маневрах, и затем полагались на будущее, которое уже не вызывало сомнений.
Между тем французская комиссия по перемирию 23 июня вылетела из Парижа в Рим. Итальянцы не предъявили никаких неприемлемых условий. Их войска оставались на достигнутых рубежах, проходивших почти по самой государственной границе. Во французских районах, примыкавших к итальянской границе, и у ливийско-тунисской границы были созданы демилитаризованные зоны. Французские порты Тулон, Аяччо на острове Корсика, Бизерта в Тунисе и Оран в Алжире подлежали демилитаризации на все время войны с Англией. Но было обещано, что итальянская комиссия по перемирию признает особое значение сил, необходимых для сохранения порядка во французской Северной Африке и Сирии. В последующих переговорах французам удалось отстоять для Северной Африки значительные вооруженные силы. В остальном итальянский вариант соглашения о перемирии почти полностью повторял положения германского варианта.
24 июня были подписаны условия перемирия, и 25 июня в 0 час 35 мин оно вступило в силу на всех фронтах. Германские вооруженные силы по праву гордились этой кампанией, которая не имела себе равных в истории. Немецкий народ смотрел в будущее, полный радужных надежд: война казалась оконченной. Какими бы горькими ни были утраты в немецких семьях, их следовало признать вполне терпимыми, учитывая грандиозность достигнутого успеха. 27 074 человека были убиты, 18 384 пропали без вести (из них лишь часть погибла), 111 043 человека были ранены.
Командование и войска с первых же дней стремились по возможности облегчить французскому населению бремя оккупации. Французы, миллионы которых бежали от внушавших им ужас немцев, с удивлением замечали, какими дисциплинированными и в то же время обходительными были немецкие солдаты в чужой стране. В основной массе они чувствовали облегчение оттого, что победа Германии так быстро положила конец войне и избавила Францию от тяжелых потерь и жертв, подобных понесенным ею во время Первой мировой войны. Характерно, что возникшее в те времена оскорбительное слово «бош» теперь больше не употреблялось, а скорее во многих случаях заменялось обращением «мсье немецкий солдат»
[9]. Чтобы быстро и беспрепятственно вернуть французское население к прежнему месту жительства, немцы создали организацию, которая, располагая широкой сетью пересылочных и заправочных пунктов, за несколько недель устранила возникший хаос. Кое-что было неожиданным: по распоряжению Гитлера севернее Соммы создали зону, куда не допускались беженцы французы. Цель такого распоряжения пока хранилась в глубокой тайне. У Гитлера были на этот счет свои собственные замыслы, которых он никому не открывал: он хотел создать «Великую Фландрию», простирающуюся до самой Соммы. Поэтому вся Северная Франция с Бельгией были объединены в «военное губернаторство Бельгии и Северной Франции». Имелся, конечно, и план предусмотреть в будущем мирном договоре создание «Великой Бургундии» с городами Нанси и Бельфор и передачу Германии горнорудного бассейна в районе Брие. Все это были плохие предзнаменования для свободной объединенной Европы, которую Гитлер предполагал создать и за которую он, по его словам, боролся. Подобно тому, как на Востоке расовая политика и преследование евреев наносили престижу Германии огромный ущерб, в высшей степени опасный в политическом и непоправимый в моральном отношении, на Западе было в самом зародыше подорвано согласие с французами, для которого, как впоследствии утверждали французы, при умеренной политике имелись широкие возможности.
