— Избранная, прочитай, пожалуйста, вот этот текст. — Демон протянул смартфон, на экране которого русскими слогами были написаны латинские слова для ритуала передачи связи.
Арина быстро просмотрела текст, попробовала про себя произнести несколько слогов, а потом сунула телефон обратно в руки Секундуса.
— Я не буду этого делать.
Демон на несколько секунд подзавис, в упор разглядывая Избранную зло прищуренными глазами. Арина ждала от него обвинений, напоминания об обещании, но вместо этого почувствовала накатывающую волну Харизмы и услышала спокойный вопрос: — Ты хочешь понимать значение слов, которые ты произносишь?
Догадливый сукин воспитанник! Не могла она ему доверять даже после всех объяснений и клятв. Арине казалось, что Козел хочет подставить ее и на этот раз.
— Да.
— Тогда читай. — Секундус быстро набрал текст и протянул смартфон Избранной. Клятвы работали на любом языке, хотя демоны предпочитали латынь. Традиции. Очень важный элемент для долгоживущих существ, поддерживающих Равновесие.
— Я, Арина Воробьева, Избранная, безвозмездно передаю Ракель Коэн право на свое движимое имущество, — на этом моменте Арина запнулась и бросила быстрый взгляд на Секундуса. Тот стоял как обычно невозмутимый и самоуверенный. Слуга долга. Движимое имущество. Надо же. Вот почему этот демон хотел, чтобы она прочла клятву на латыни. Арина чуть не хихикнула, но сдержалась и продолжила: — Капру Секундуса. Навсегда. Амен.
Появившийся в воздухе свиток замигал, то становясь прозрачным, то снова обретая плотность. Арина не глазами, а каким-то все еще новым для себя чувством, которое зародилось в ней после избранничества, ощутила, как нить, натянутая между ней и демоном, провисла, а потом изогнулась, обвилась петлей вокруг аномалии. Звук гонга зазвучал тихо и как-то неуверенно.
Конец нити отделился от Арины и как-то слепо начал шарить по воздуху, то подбираясь к радужной аномалии, то отодвигаясь от нее. Как будто связка была живым существом и сомневалась. А потом ткнулся обратно к Арине.
— Избранная, повтори. — Голос Секундуса оставался спокойным, он ловко сплетал обвисшую нить с почти такой же, но натянутой и идущей в центр аномалии.
Арина произнесла формулу передачи прав еще раз, вкладывая в слова все свое желание избавиться от демона-Козла и мысленно извинившись перед Ракель Коэн за такой «подарочек». И нитка послушалась, стремительно перелетела и нырнула в аномалию под громовой раскат невидимого гонга.
Получилось. Секундус улыбнулся. Передача демонической связи кому-то другому практиковалась очень редко и при личном присутствии всех участников. Аномалия опозналась как Ракель Коэн, а значит, допущения в его расчетах верны, что повышает вероятность благоприятного исхода.
— Уходи. Присутствие призрачного дракона будет мешать, — демон не смотрел на Арину Воробьеву, он продолжал переплетать на ощупь две незримые нити, идущие от него в центр аномалии. Слуга и господин. Имеющий право повелевать и обязанность подчиняться. Два разнонаправленных вектора, которые позволят ему вытащить Ракель.
Арина не то чтобы ожидала, что Второй рассыплется в благодарностях, но небрежный тон, с которым Секундус ее отослал, звучал очень обидно. Хотя чего она хочет? Люди для демонов всего лишь инструмент для достижения своих целей или игрушки. Будь они хоть трижды Избранными.
— В кармане халата кредитка. В пятистах метрах от крипты тебя ждет машина. — Спокойный голос Секундуса раздался уже в спину уходящей из комнатки Избранной. После небольшой паузы прозвучало удивительное: — Спасибо.
— Удачи, Капра, — Арина обернулась, выхватывая взглядом сосредоточенный профиль Второго. Хорош, чертяка! Секундус в этот миг был необычайно красив. Весь как натянутая тетива лука. Сильный. Арина не могла это не отметить. Демон затеял очень трудное и опасное дело. Даже она, человек, это понимала. Арина не желала Секундусу смерти. Ну, почти. Химерка будет плакать, если его отец погибнет. Жалко! Пусть все получится.
* * *
Расчеты, планы, трудная подготовка, совет, перебрасывание связи — все это было такими мелочами по сравнению с тем, что Секундусу предстояло сделать. Закончив переплетать нити, демон легонько тронул крученую струну пальцем, создавая вибрацию и вслушиваясь в получившееся звучание. Поправил плетение в паре мест, любовно огладил трепещущую под пальцами нить. Связка зазвенела под его рукой, наполняя окружающий мир звуком. Секундус закрыл глаза, чтобы видеть незримые нити ему не нужно было зрение. Весь тонкий мир, окутанный радужной сетью, пел, откликаясь на зов своего хранителя. Демон ловил невесомые нити, отзывающиеся колокольчиками и отливающие невыносимой синью летнего южного неба. Он аккуратно трогал толстые, как канаты, басовито звучащие глиняно-коричневые основы мирового плетения. Настраивал, подыгрывал, заставляя песню мировых струн звучать в нужном ему ритме. Только небольшая часть пространства не поддавалась его колдовству. Круг аномалии поглощал все звуки и вибрации. Здесь, в тонком мире, искаженная область казалась черной, вобравшей в себя все цвета. Ни одной нити не лежало в ее пределах, только две связки, ведущие прямо в центр и исчезающие, поглощенные жадной тьмой.
Секундус отпустил силу, позволяя своей энергии растечься, заполнить все вокруг, окружить аномалию. С радостью увидел, как края пятна неравномерно съеживаются, проваливаются внутрь себя. Один из спорных моментов разрешился благополучно. Он комкал и сворачивал упруго сопротивляющееся аномальное пространство, делая шар из тонкого диска. Вот так. Еще немного. Демон не замечал капелек пота, выступивших на лбу, не ощущал боли в прокушенной губе. Все его внимание сосредоточилось на образующемся шаре. Золото перекрученных нитей связи тут и там выглядывало на поверхности. Объединенное, но не смешанное. Ратиус объясняла на примере взвеси масла и воды. Если такую смесь оставить в покое, то получим двухслойную жидкость. Но стоит как следует потрясти, и на время они станут почти единым целым. Этим демон и занимался, локально тряс мироздание, смешивая два мира: реальности и аномальное искажение. Секундус действовал предельно осторожно, как будто имел дело с бомбой, которая может взорваться при малейшем неловком движении. Впрочем, так оно и было. Одна ошибка, и Равновесие будет нарушено, а его как хранителя, породившего Хаос, убьет рикошетом. Вероятность девяносто девять и девять десятых процентов. Но Секундус не собирался ошибаться.
Осторожно, по миллиметру, он принялся тянуть за нити связи. Шар в центре комнаты раскрывался медленным ночным цветком. Чернота разрезалась золотой крученой нитью как и было запланировано. Почти. Куски выходили слишком крупные. И мельче не получалось, как Секундус ни старался. Ну что ж, придется довольствоваться тем что есть. Спустя медленно тянущиеся минуты девятилепестковый цветок полностью раскрыл свой бутон. Демон продолжил тянуть. Центр трансформированной аномалии заволновался, вспучился, как будто вода, из которой пытаются достать громадную рыбину. Нить натянулась, завибрировала натужно и стала… трескаться. Растянувшись до предела, волокна рвались, образуя на поверхности связи неопрятные измочаленные обрывы. Секундус замер. Он впервые за долгую жизнь наблюдал такое. Разрыв связи считался невозможным. Двойная нить ему была нужна, чтобы разрезать плотную ткань аномалии. Теперь только переплетение удерживало нити от окончательного разрыва.
