Когда Эдвина и Майлз Истин выходили из маленького кабинета, помощник исполнительного директора предложил:
– Я пришлю миссис Нуньес. Вскоре в дверях появилась изящная, легкая фигурка Хуаниты Нуньес.
– Входите, – сухо произнес Нолан Уэйнрайт. – Закройте дверь. Садитесь.
Он выбрал официальный, деловой тон. Чутье подсказывало ему, что на фальшивое дружелюбие девушка не клюнет.
– Я хочу ещё раз выслушать ваш рассказ. Подробный и последовательный.
Хуанита Нуньес по-прежнему смотрела исподлобья, однако сейчас помимо враждебности появились и признаки утомления. Тем не менее она возразила с неожиданной запальчивостью:
– Я рассказывала уже трижды. От начала до конца!
– Вы могли что-нибудь упустить во время предыдущих рассказов.
– Ничего я не упустила!
– Значит, сейчас расскажете в четвертый раз, агентам из ФБР – в пятый, а если понадобится, то и в шестой. – Он произнес это властным тоном, не повышая при этом голоса и глядя ей в глаза.
– Я знаю, чего вы хотите, – сказала девушка. – Вы хотите поймать меня на лжи, думаете, сейчас я скажу что-нибудь новое.
– А вы лжете?
– Нет!
– Так о чем же тогда беспокоиться? Голос её дрогнул.
– Я устала. И мне пора идти.
– Мне тоже. Если бы не пропавшие шесть тысяч долларов, я бы уже закончил работу и ехал домой. Однако деньги исчезли, и мы должны их найти. Так что опишите мне сегодняшний день – с того момента, когда вы заметили неладное.
– Как я и говорила, это произошло через двадцать минут после обеда.
Он прочел в её глазах презрение. Когда он начал первый допрос, он почувствовал, что девушка расположена к нему несколько больше, чем к остальным. Несомненно, она решила, что раз он черный, а она пуэрториканка, то она может рассчитывать по крайней мере на взаимопонимание. Откуда ей было знать, что, когда дело касалось расследования, он превращался в дальтоника. Не мог он проникнуться сочувствием и к её личным проблемам. О них упомянула Эдвина Д'Орси, но, по убеждению Уэйнрайта, никакие личные обстоятельства не могут оправдать воровства или обмана.
Разумеется, Нуньес была права – он и в самом деле хотел подловить её на каком-нибудь несовпадении. И это при всей её осторожности могло-таки произойти. Как опытный следователь, Уэйнрайт знал, что от усталости виновники преступлений допускают ошибки на допросах – сначала мелкие, потом ещё и еще, пока наконец не запутываются в паутине собственных измышлений.
Разговор продолжался три четверти часа – версия Хуаниты Нуньес оказалась совершенно идентичной прежней.
– Ну что ж, на сегодня все, – сказал наконец Уэйнрайт. – Завтра вам предстоит проверка детектором лжи.
Он произнес это как бы невзначай, однако внимательно следил за реакцией девушки. Он никак не ожидал, что реакция будет столь внезапной и бурной.
Смуглое личико Хуаниты запылало. Она резко выпрямилась на стуле.
– Нет! Я не буду подвергаться этой проверке!
– Почему?
– Потому что это унизительно!
– Ничего унизительного здесь нет. Многие проходят это испытание. Если вы невиновны, машина это подтвердит.
– Не доверяю я таким машинам. Вам тоже.
– У вас нет причин не доверять мне. Все, чего я хочу, это докопаться до истины.
– Я говорю истину! А вы не понимаете! Вы, как и остальные, думаете, будто я взяла эти деньги. И бесполезно вам что-нибудь доказывать.
Уэйнрайт встал и открыл перед девушкой дверь.
– Я советую вам до завтрашнего дня пересмотреть свое отношение к предстоящему тестированию. Если вы откажетесь, это будет не в вашу пользу.
Она посмотрела ему прямо в глаза:
– Ведь я не обязана проходить эту проверку?
– Нет.
– Ну так я и не буду.
Она вышла из кабинета мелкими, быстрыми шажками. Минуту спустя Уэйнрайт не спеша последовал за ней.
Хуанита Нуньес зашла в гардеробную взять пальто и вернулась. В сторону Уэйнрайта она даже не взглянула. Майлз Истин, дожидавшийся с ключами, выпустил её через главный вход.
– Хуанита, – спросил Истин, – могу я чем-нибудь помочь? Отвезти вас домой?
Она лишь отрицательно покачала головой и вышла. Нолан Уэйнрайт наблюдал из окна, как она пересекала улицу по направлению к автобусной остановке.
Он не сомневался, что денег при девушке не было. Она слишком умна, чтобы так рисковать; кроме того, такую огромную пачку не спрячешь. Во время и после разговора он не спускал глаз с Хуаниты – одежда плотно облегала её миниатюрную фигурку, ничего подозрительного он не заметил. Из банка Нуньес вышла с маленькой сумочкой. Ни пакетов, ни свертков она не выносила.
Уэйнрайт был убежден, что здесь не обошлось без сообщника.
Виновность Хуаниты Нуньес почти не вызывала сомнений. Ее отказ подвергнуться проверке детектором лжи лишь укрепил Уэйнрайта в этом мнении. Вспомнив её недавнюю вспышку гнева, он решил, что это был подготовленный, а может, и отрепетированный спектакль. Вероятно, девица догадывалась, что зайдет такой разговор, и потому не была застигнута врасплох.
Уэйнрайт вспомнил её презрительный взгляд, которому предшествовала невысказанная надежда на союзничество, и его охватила ярость. Ему вдруг захотелось, чтобы завтра люди из ФБР задали ей жару и вытрясли из неё всю правду. Хотя это будет непросто. Она крепкий орешек.
Майлз Истин запер центральную дверь и вернулся. – Ну что ж, – бодро сказал он, – пора и душ принять.
Шеф службы безопасности кивнул:
– Денек выдался не из легких.
Истин собрался было что-то сказать, но передумал.
– Хотите поделиться какими-то соображениями? – спросил Уэйнрайт.
После некоторых сомнений Истин все же признался;
– Пожалуй, да. До сих пор я помалкивал, поскольку это может оказаться просто игрой воображения.
– Это имеет отношение к пропавшим деньгам?
– Вполне вероятно.
– В таком случае, – серьезно произнес Уэйнрайт, – вы должны мне все рассказать, невзирая на ваши сомнения.
Майлз кивнул:
– Кажется, миссис Д'Орси вам говорила, что Хуанита Нуньес замужем. Муж её бросил. Она осталась с ребенком.
– Да, помню.
– Когда они жили вместе, то муж Хуаниты время от времени заглядывал в банк. Встречал её после работы. Пару раз я с ним разговаривал. Если мне не изменяет память, его зовут Карлос.
– И что?
– По-моему, он был сегодня в банке.
– Вы уверены? – резко спросил Уэйнрайт.
