Только у этого была такая красивая улыбка.
— Ты тут по работе?
— Я? Да, — кивнула я, глядя как он забирает из окошка сдачу. — Была срочная доставка.
— И куда путь держишь?
— Домой, — я протянула в окно карточку, когда он посторонился. — Двадцать литров и-и-и… — задрала голову на небольшую витрину, — Сникерс, пожалуйста.
— Кофе? — равнодушно спросила кассир. — Три в одном?
— Да, если можно, — услышала я радостный вопль своего изголодавшегося желудка. И мозг, что кричал: воду для него наверняка зачерпнули в той самой луже у входа, сдался в предвкушении дозы кофеина и сам предложил ответ, что всё равно вскипятят.
— Домой туда или туда? — показал рукой парень в двух противоположных направлениях.
— Туда, — не стала я лукавить. Да и какой смысл. Ясно же, что мне в город.
Пусть наш городок и был небольшим, но по меркам страны всё же считался крупным, более пятисот тысяч жителей. И пункт доставки моей логистической компании был один на весь регион.
— Так я и думал. Не хочешь с нами прокатиться?
— С вами? — удивилась я. Выглянув из-за его плеча, увидела, что у машины уже о чём-то болтают между собой ещё двое. Такие же молодые, спортивные, мускулистые. Видимо, отходили в туалет или покурить, пока этот платил.
— Здесь недалеко. Мы покажем дорогу.
— А что там? Придорожное кафе? Бар?
— Ну-у-у, можно и так сказать, — сложил он на груди руки. — Обещаю, тебе понравится. Отлично проведём время.
— Даже не знаю, — смутилась я.
Воображение уже нарисовало уютный полумрак, барную стойку, громкую музыку. Зонтик в стакане с коктейлем. Покачивающиеся на танцполе парочки. Его сильные руки на своей спине.
Фак! Да о чём я!
— Я же за рулём. Мне пить нельзя.
Кассир толкнула в окошко пластиковый стаканчик с кофе и батончик. Считывающее устройство лизнуло банковскую карту и подмигнуло зелёным огоньком.
— Можно оставить твою машину здесь и поехать на нашей. А потом мы тебя привезём обратно.
— Вижу, ты уже всё придумал, — усмехнулась я.
— Ярослав, — протянул он руку.
— Ника, — я вложила в неё свою ладонь.
— Очень приятно, Ника. Соглашайся! — не сводя с меня глаз, ярких и голубых совсем как упаковка Сникерса Криспер, что я купила, улыбнулся он. И его рука тёплая, сильная и одновременно нежная, заставила моё сердце дрогнуть.
— Даже не знаю, — ответила я совсем не так уверенно, как собиралась отказаться ещё пару минут назад.
— Ну подумай, — открыл он для меня дверь. — Ещё есть время.
Не знаю о чём переговаривались у своей машины парни, пока я следила как щелкали литры на табло и большими глотками пила горячий кофе. Мне казалось, что ссорились. И, может, за бензин и платил мой Блондин, кто едет с ними на вечеринку, а кто нет, решал явно тот, что держал в руках ключи от машины и был выше Ярослава почти на полголовы. С такими же светло-русыми волосами, но длинными и вьющимися, верхние пряди которых были стянуты на затылке резинкой.
Интересно, брат? Причём явно старший. Или так совпало? Черты лица Высокого были грубее. Не как у короля выпускного бала и первого красавчика школы, кем, как мне кажется, был бы смазливый Ярик, учись он где-нибудь на Калифорнийском побережье, а как у того, с кем не спорят. Волевые. Решительные. Отчаянные.
И он понравился мне даже больше.
— Плохая затея… Нет… Это не обязательно, — доносились до меня отрывки фраз, пока гудел насос, наполняющий бензобак.
— Нет, Ярик, — возражал Высокий, что один стоял ко мне лицом.
Третий из них, темноволосый, больше молчал, опустив голову. Я даже лица его толком не видела, только расписанные татуировками руки, что были похожи на продолжение рукавов чёрной футболки.
— Мы же собирались… Ты собирался!.. Так почему не сегодня?.. Не она?..
Дальше они перешли на шёпот. Но могли бы и не переходить, я всё равно ничего не понимала, да и почти не слышала.
— Ярик, нет! — Высокий слегка оттолкнул Блондина и словно обжёг меня взглядом.
Может, они и были братьями, но глаза у них явно были разные: светлые у Ярослава, и тёмные, прямо как жёсткое дарк фэнтези, у Высокого.
И этот взгляд меня ни на шутку испугал.
Я на батончик в витрине смотрела с меньшим вожделением, хотя ела последний раз вчера, и бросила его на сиденье, даже не открыв. А голодный взгляд Высокого оценивал меня совсем не безобидно. Скользил по груди, животу, бёдрам. И то, что он видел, ему явно нравилось.
Фак, фак, фак! И нет, нет, нет! Никуда я с ними не поеду. Нафиг!
Я схватила шланг. Ткнула заправочный пистолет носиком в трубу, что тут была в качестве держателя. И поспешила запрыгнуть в машину и нажать на газ.
— Ника! Ника, да подожди ты! — побежал за мной Ярослав.
Я затормозила и опустила стекло. Слегка.
— Хоть номер телефона оставь, — улыбнулся он. Очаровательно. Даже соблазнительно, когда мимо проехал их Форд и резко остановился, шаркнув заблокированными колёсами по мелким камням размытой дождями дороги.
— Ярик! Поехали! — выглянув, рявкнул Высокий с водительского сиденья.
— Да сейчас, — огрызнулся тот, снова наклоняясь к приоткрытому окну.
— Нет, — покачала я головой. — Не сто̀ит.
— Не сто̀ит, что? — удивился он.
— Ничего. Прости. Я устала и тороплюсь, — и вдавила кнопку стеклоподъёмника.
Стекло медленно поползло вверх. Но вместо того, чтобы отойти, Блондин просунул в щель руку, словно пытаясь его остановить.
— А, чёрт! — скривился, когда стекло врезалось в пальцы.
Я чудь сдала его вниз.
— Почему? — освободив пальцы, он потряс рукой.
— Ярослав, я не знаю, что вы задумали, но я с вами никуда не поеду. А телефон тебе мой ни к чему, потому что мы вряд ли встретимся. Мне не стоило тебя обнадёживать. Хорошего вечера!
— Ну как знаешь, — дёрнул он плечом.
Я вывернула руль. И, выезжая на трассу, в зеркало заднего вида видела, как долго Ярослав смотрел мне в след. Как с досадой хлопнул дверцей машины, когда в неё сел.
Вот только зря я решила, что на этом всё закончилось, и они оставят меня в покое.
Сколько бы я ни добавляла газу, круглые фары Форда, как глаза хищного животного, упрямо преследовали меня в темноте.
Глава 5. Алан
Придорожное кафе, где я назначил встречу детективу, не отличалось ни чистотой, ни уютом, ни хорошей едой, ни разнообразием в баре. Но я выбрал его по единственной причине — закусочная «Пит-Стоп», мотель с баней и домашней кухней, как красноречиво гласила вывеска, была ближайшей к дому.
