В таком огромном здании начальство себя не обделило, уверенно забрав под собственные нужды целый этаж – хотя вряд ли эти нужды действительно были так велики, тут скорее вопрос престижа. Жемчужно-белые стены были украшены стилизованными изображениями вереска, талантливыми, совсем не похожими на жутковатые рисунки на стенах детских поликлиник, где на цветочки смотрят человекоподобные монстры, отдаленно напоминающие зверюшек.
Коридор был настолько широким, что в нем без труда помещались уютные плюшевые диваны, предназначенные для ожидающих встречи гостей. Но близнецам не пришлось задерживаться здесь и считать цветы в напольных вазах, их сразу же пригласили к директору.
Кабинет Яковлева оказался неожиданно скромным – и по площади, и по оформлению. Рабочий стол, окно на всю стену, за которым шумит старый лес, металлические полки с книгами, какими-то наградами и троицей дронов – не игрушек, дорогих, такие используются в соревнованиях. Видимо, отсюда и награды.
Хозяин кабинета дожидался их за столом. Он приподнялся лишь для того, чтобы пожать Яну руку, а потом снова плюхнулся в кресло. Возможно, так он хотел продемонстрировать, что очень занят и нет у него времени на пустую болтовню. Хотя Ян считал более вероятным другое: Яковлев сразу же сообразил, что он на голову ниже полицейского, и не хотел лишний раз это демонстрировать.
Хотя в целом, никто бы не назвал его тщедушным. Да, невысокий, но плотно сбитый, мускулистый – он стремился подчеркнуть внушительный рельеф мышц и вместо рубашки носил обтягивающую водолазку. Ян не любил лезть в дебри психологии, это он оставлял старшей сестре, однако в случае Яковлева слово «компенсирует» само собой приходило в голову.
В остальном же директор дома отдыха вел себя вполне приветливо. Не лебезил перед ними, но и враждебности не проявлял. Он уже знал, ради чего они приехали – Ян сообщил об этом по телефону.
– Мне жаль, что вы потратили время на такую дальнюю поездку, – признал Яковлев. – Но не думаю, что смогу вам чем-то помочь.
– Сюда не жаль приехать, – обворожительно улыбнулась ему Александра. К удивлению Яна, в словах сестры мелькал легкий, но очевидный акцент. – Это прекрасное место! Очень приятно здесь оказаться.
– Благодарю… Простите, мы не представлены, я говорил только с Яном Михайловичем.
– Сандра Моррис, – она продемонстрировала ему удостоверение. – Федеральная полиция Австралии.
– Австралии?.. Серьезно?
– Я участвую в программе обмена опытом. Пока я здесь, можете быть уверены, у меня те же полномочия, что у других полицейских. Я веду это дело вместе с Яном Михайловичем, он мой куратор, но расследуем мы на равных.
– Но вы же. Вы. – Яковлев растерялся, не зная, как произнести нечто очевидное, никого не обижая. В погоне за толерантностью цензура пробралась даже в самые банальные беседы.
– Похожи, – подсказала Александра. – Да, очень похожи. Думаю, кто-то здесь, в России, заметил это и решил проявить чувство юмора, поставив нас работать вместе. Это совпадение, но меня все устраивает. Ян Михайлович – очень хороший следователь.
Становилось все любопытней. Александра крайне редко разыгрывала эту фишку с австралийской полицейской. Обычно удостоверение показывал Ян, а сестра оставалась за его спиной, делая вид, что в ее присутствии здесь нет ничего необычного. Это сработало бы и на сей раз, если бы она сама не полезла в разговор с мнимым акцентом.
Понятно, что она сделала это нарочно. Непонятно, зачем.
– Вернемся к Маргарите Вишняковой, – предложила Александра.
– Ах да, Вишнякова. Я лично ее не помню.
– Вы не знали ее?
– Знал, конечно, я общался со всеми нашими администраторами, да и с другими сотрудниками тоже. Но вы должны меня понять: здесь работает много людей, а клиентов у нас еще больше. У меня не было причин выделять Риту до того… до того, как это случилось. Это лишь означает, что с ней не было проблем. Мое внимание привлекают, когда с человеком начинаются трудности, а Рита была не такой. О ней все очень хорошо отзываются.
– Когда человек умирает, ему чаще всего поют дифирамбы, – рассудил Ян. – За все время, что она работала, у нее были с кем-нибудь конфликты?
– Если и было, то что-то настолько мелкое, что даже кадровик не знает, а я и подавно.
– Какие отношения с клиентами у нее были в целом?
– В целом – никаких, и не должно было быть, – отрезал Яковлев. – Не поймите меня неправильно, но за такое тут сразу увольняют. Для личных отношений есть личное время.
– А если бы она завела отношения с клиентом в личное время, это было бы допустимо?
– Только до тех пор, пока об этом не знали бы на работе, это часть профессиональной этики. Но мне сказали, что Рита ничего подобного не делала. У нас есть сотрудницы, которые, к сожалению, наплевательски относятся к инструктажу при найме. Рита была не из их числа. Мне сообщили, что ее планировали повысить до старшего администратора, и она, насколько мне известно, не собиралась нас покидать. Ее смерть – это действительно большая потеря. Но когда мне сообщили о ее смерти, мне сказали, что это самоубийство. Разве нет?
– Самоубийство – это один из вариантов, – указала Александра. – Кстати о нем. Никто из коллег Вишняковой не замечал, что она подавлена? Не было изменений в ее настроении в последние дни?
– Нет, ничего такого. Знаете, мы внимательны к персоналу. Все наши сотрудники знают, что могут бесплатно воспользоваться услугами штатного психолога! Но – нет, Рита не казалась печальной. Напротив, ее коллеги отмечают, что в последние недели она была особенно бодрой и оживленной.
Любопытно… На нее мог вот так подействовать роман, но роман начался раньше. Как вариант, она могла узнать о своей беременности – и сообщить об этом тому, кого такая новость спровоцировала на убийство. Но все равно непонятно, при чем тут тогда Эдуард Дежуров.
– Я бы действительно хотел вам помочь, но не могу, – развел руками Яковлев. – Рита не оставляла здесь никаких личных вещей. Только рабочую форму – но ее уже постирали. Говорю же, мы могли обсудить это по телефону!
– Но раз уж мы приехали, можно нам осмотреться? – Александра выдала очередную улыбку. – Это и правда очень красивое место!
– Я не против – я сейчас вызову администратора, чтобы вас сопроводили. И благодарю за вашу оценку, «Долиной вереска» мы очень гордимся. Будем рады видеть вас при менее печальных обстоятельствах!
– О, думаю, это возможно.
Администратор был необходим вовсе не для того, чтобы они не заблудились в местных красотах. Истинной ролью провожатого было убедиться, что полицейские не сунутся, куда не надо. Но и это не было прямым указанием на преступление: почти у каждого бизнеса есть свое «куда не надо».
Гораздо важнее для Яна было то, что «Долина вереска» выглядела обжитой не только на первый взгляд. Все, чем располагал дом отдыха, активно использовалось пять лет, это не просто декорации для чего-то иного. Да и администратор, сопровождавшая их, не была похожа на хранительницу темных тайн. Сначала она с грустью вспоминала Маргариту, однако воспоминания эти были краткими и бесполезными. Потом переключилась на заученный текст про то, что «Долина вереска» – рай на земле.
