В первую очередь подключались города; получив энергию, оживал район за районом. Затем должна была прийти очередь пригородов, в особенности тех, где сосредоточились промышленные предприятия. Последними в табели о рангах получателей электроэнергии значились сельские поселки и отдаленные сельскохозяйственные районы.
Но и тут делались некоторые исключения. Объектами первостепенной важности были больницы, водонапорные станции и очистные сооружения. Конечно, подобные предприятия, как правило, имеют собственные резервные генераторы, но те могли обеспечить лишь часть нагрузки, и для нормального функционирования требовались внешние источники питания.
Теперь внимание диспетчера переключилось на необычную карту энергосети с рядом цветных кружков, обстановку на которой он обсуждал по одному из телефонов.
Подождав, пока в разговоре диспетчера возникла пауза, Ним спросил его о значении этих кружков.
– А вы разве не знаете? – диспетчер явно удивился такому вопросу.
Ним отрицательно покачал головой. Даже вице-президент по планированию был не в состоянии хотя бы бегло ознакомиться с тысячами подробнейших схем, которые использовались в операциях такой крупной компании, как “ГСП энд Л”.
– Оборудование для жизнеобеспечения в частных домах. Тоже объекты особого внимания. – Диспетчер кивком подозвал одного из своих помощников и уступил ему место в своем кресле. – Мне нужно передохнуть. – Усталым жестом он провел рукой по своей седой шевелюре, потом, автоматическим движением кинув в рот очередную таблетку джелюсила, положил карту-схему электросети перед собой и Нимом. – Вот эти красные кружочки обозначают аппараты искусственного дыхания, их еще называют железными легкими. Зеленые – аппараты “искусственная почка”. А этот оранжевый кружок – кислородный аппарат, обеспечивающий дыхание ребенка. У нас имеются подобные карты для каждого участка, и мы их постоянно обновляем. Нам помогают больницы – их сотрудники знают, в каких домах установлено такое оборудование.
– Вы только что ликвидировали пробел в моем образовании, – признался Ним, продолжая изучать карту – она прямо-таки зачаровала его.
– Большинство людей, чья жизнь зависит от приборов жизнеобеспечения, пользуются аппаратурой, питание которой в чрезвычайной ситуации обеспечивается батареями, – продолжал свои пояснения диспетчер. – Тем не менее, когда подача электроэнергии от сети прекращается, они испытывают сильную тревогу. Так вот, в случае приостановки подачи электроэнергии локального характера наша задача – быстро установить причину неполадок. Затем, если у нас остаются какие-то сомнения или затруднения, мы срочно доставляем туда переносной генератор.
– Но ведь у нас нет портативных генераторов в столь большом количестве, и, уж во всяком случае, их не хватит в условиях такой крупной аварии, как та, что случилась сегодня.
– Конечно, не хватит. И к тому же у нас недостаточно бригад по их обслуживанию. Но сегодня нам повезло. Операторы местных подстанций следили за обстановкой. И ни одному из тех, кто пользуется домашними приборами жизнеобеспечения, не пришлось испытать неприятностей. А теперь во всех местах, обведенных кружками, – диспетчер указал на карту, – подача электроэнергии восстановлена.
Сама мысль о том, что о нескольких десятках людей помнили и заботились при любых, даже самых драматичных обстоятельствах, трогала до глубины души и успокаивала. Взгляд Нима переносился с одного сектора карты на другой. Он нашел хорошо знакомое пересечение улиц Лейквуд и Бальбоа. Один из красных кружочков отмечал жилой дом, мимо которого он много раз проезжал на своем автомобиле. Рядом значилась фамилия Слоун – вероятно, это был больной на искусственном легком. И кто этот Слоун, что он собой представляет?
Но тут его размышления прервались.
– Мистер Голдман, с вами хочет переговорить президент. Он звонит с “Ла Миссион”.
Ним взял трубку телефона, протянутую ему одним из операторов Центра управления.
– Ним, – раздался в трубке голос Эрика Хэмфри, – вы ведь довольно близко были знакомы с Уолтером Тэлботом, не так ли? – Его голос звучал, как всегда, ровно. При поступлении первых сообщений о взрыве он вызвал свой лимузин и вместе с Реем Паулсеном умчался на “Ла Миссион”.
– Да, мы с Уолтером были хорошими друзьями. – Ним почувствовал, что к глазам подступили слезы. Одиннадцать лет назад, вскоре после того, как он поступил на работу в компанию “Голден стейт пауэр энд лайт”, у них с главным инженером возникла взаимная симпатия, а потом и дружба, и сейчас он просто не мог представить себе, что они уже никогда не поговорят по душам.
– А как насчет жены Уолтера? Вы с ней знакомы достаточно коротко?
– С Ардит? Да, очень.
Ним почувствовал, что президент слегка замялся, и поспешил оборвать неловкую паузу:
– Как там у вас обстоят дела?
– Плохо. Никогда прежде мне не доводилось видеть тела людей, погибших от ожогов перегретым паром. Надеюсь, что больше и не придется. Кожи на них практически не осталось – сплошные пузыри, а под ними голое мясо. Лица обезображены до неузнаваемости.
На какой-то миг обычное самообладание, казалось, покинуло Эрика Хэмфри, но он сумел взять себя в руки.
– Именно поэтому я бы хотел, чтобы вы отправились к миссис Тэлбот и по возможности поскорее. Насколько я понимаю, известие о гибели мужа явилось для нее сильным ударом. Помогите ей по-дружески. Я бы хотел также, чтобы вы уговорили миссис Тэлбот не присутствовать на опознании тела ее мужа.
– О Боже! Эрик, почему вы просите об этом меня?
– По-моему, это ясно. Кто-то ведь должен это сделать, а вы знали обоих лучше, чем кто-либо из нас. Я уже попросил друга Даниэли пойти к его жене с такой же целью.
Ним чуть было не взорвался: “Так почему вы сами к ним не отправитесь, к женам всех четверых погибших? Ведь вы же наш главнокомандующий, да и оклад у вас прямо-таки королевский, так что можно хоть изредка жертвовать душевным комфортом! И кроме того, разве смерть при исполнении служебных обязанностей на благо компании не заслуживает того, чтобы ее руководитель соблаговолил лично выразить соболезнования родственникам погибших?” Но Ним этого не сказал, поскольку знал, что Дж. Эрик Хэмфри, отличный администратор, неизменно уклонялся от всего, что выходило за рамки его служебных обязанностей. Сейчас явно был один из тех случаев, когда Ниму с коллегами предстояло выполнять за Хэмфри его долг.
– Ну, хорошо, – уступил он. – Я это сделаю.
– Спасибо. И пожалуйста, передайте миссис Тэлбот глубокое соболезнование от меня лично.
Возвращая телефонную трубку помощнику диспетчера, Ним кипел от негодования. Поручение президента компании огорошило его. Конечно, рано или поздно ему пришлось бы увидеться с Ардит Тэлбот и, видя ее слезы, искать слова утешения, но ему хотелось, чтобы эта встреча произошла как можно позднее, когда горе хоть немного утихнет.
Выходя из Центра управления, Ним столкнулся с Терезой Ван Бэрен. Выглядела она вконец измотанной, да и неудивительно: один разговор с репортерами чего ей стоил, да и смерть Тэлбота, который был и ее другом, сильно по ней ударила.
