Так что она пошлет сообщение. Она сделает все, что может, для блага этой страны. Но после она отправится к Малвери и напьется вдрабадан.
Машинное отделение всегда было вотчиной Сило, и он приходил сюда каждый раз, когда «Кэтти Джей» взлетала в воздух, чтобы избежать меланхолии. Здесь он мог спрятаться среди шума и тепла, исчезнуть среди труб и переходов. Сило было намного удобнее в компании самого себя, и сейчас он не хотел никакой другой.
Смерть Джез тяжело ударила по всем ним. Потрясение обрушилось на весь экипаж, но не было времени печалиться или успокаиваться. И это плохо. Сило видел достаточно печалей; он знал, на что способен человек, если не выплеснет наружу свое горе. Но время еще не пришло. Они уже давно попали в водоворот, еще с Водопадов возмездия, и сейчас где-то в центре. Скоро все должно закончиться: или он проглотит их, или выплюнет обратно.
«Ну, что будет, то и будет, — подумал он. — Отступать слишком поздно».
Каждый член экипажа справлялся с трагедией по-своему. Крейк с головой ушел в работу. Он был на «Ярости» вместе с Кайном, в святилище Рыцарской центурии; они, насколько могли, готовили контрмеры, используя данные, добытые у императора. И, может быть, когда все кончится и будет время, он найдет утешение в объятиях Самандры.
Пришедший в себя Харкинс летел на «Файеркроу». Там он был самым счастливым человеком в мире. Малвери пьянствовал, и Ашуа пьянствовала вместе с ним. Она не переживала смерть Джез так, как остальные, но она была там для дока, и это было хорошо. Малвери относился к типу людей, которым надо выговориться.
Они переживут. Они справятся с горем. Сило горевал по-своему, но более спокойно. Он жил рабом, воевал, как боец сопротивления, и привык к боли потерь. Смерть — часть жизни муртиан, она всегда стоит у них за плечами. Он отдаст честь другу, когда придет подходящий момент.
А вот Фрей его беспокоил. Кэп был не в себе, начиная с налета на базу пробужденцев. И этот новый удар был слишком сильным. Кэп был склонен изводить себя, но всегда был дерзким и непокорным. Сило не понравилось то, что он увидел в глазах кэпа, когда сидел за столом кают-кампании. Это напомнило ему людей, которых он видел в невольничьих лагерях. Людей, которых слишком сильно ударили и которые потеряли слишком много. Людей, которые сдались, легли и умерли.
К основанию мотора было привинчено любопытное устройство; его подсоединил прорицатель Гарин, когда они находились в лагере пробужденцев. Сило снял корпус несколько дней назад, но, заглянув внутрь, решил его не трогать. Большинство деталей было сделано по знакомой технологии, но в самом сердце прибора находилась маленькая стеклянная камера веретенообразной формы. Внутри медленно извивался цветной дым и вспыхивали искры от миниатюрных молний.
Технология азриксов.
Крошечное сердце было вделано в простое устройство связи. И у Сило была хорошая идея, что это такое. Пробужденцы должны были поставить подобные устройства на все корабли, присоединившиеся к их флоту. Здравый смысл говорил, что это и есть контрмера против их секретного оружия. В противном случае весь флот пробужденцев упал бы с неба одновременно с флотом Коалиции. Стражник, которого они схватили в городе азриксов, рассказал, что самми могли лететь взад и вперед, не обращая внимания на невидимое поле, которое посылали сложные системы проводов. Наверняка самми продали этот секрет пробужденцам вместе с необходимыми для работы приборов частями.
Угадав его цель, Сило не хотел играть с ним, боясь, что сломает его. Он рассудил, что это может пригодиться.
Он прошелся по лестницам и переходам, останавливаясь там и тут, чтобы проверить технику. Теперь, когда «Кэтти Джей» прогрелась, все шло как по маслу.
«По меньшей мере, хоть что-то идет как по маслу», — подумал он.
Он заметил Слага. Кот лежал среди труб, свернувшись клубочком на любимом месте. Он, несомненно, последние несколько дней отсиживался в недрах корабля, поближе к сердцу «Кэтти Джей», к которому утеплители не подпускали холод; они были спроектированы так, чтобы защитить чувствительные механизмы. Сейчас корабль двигался, и он вернулся в тепло машинного отсека. Вид кота как-то успокоил Сило. В эти хаотические времена Слаг оставался обнадеживающе постоянным элементом.
Подчиняясь импульсу, он подошел к трубам и протянул руку, чтобы почесать Слага за ухом. Вероятно, Слаг может цапнуть в ответ на такую дерзость, но в последние дни он не был достаточно быстрым.
Но прямо перед тем, как погладить Слага, Сило остановился. Было что-то совершенное в спокойствии кота. И в Сило закралось подозрение.
Он протянул руку и положил ее на бок Слага. Бок оказался холодным, никакое дыхание не приподнимало его.
Сило наклонил голову. Он глубоко выдохнул, давая удивлению выйти из него, а реальности — войти. Он знал смерть, знал чувство ухода, когда живое существо становится остовом. Эта смерть ожидалась давно, но все равно было странно, что она пришла. Наконец он почувствовал что-то вроде мирной печали, принятие неизбежного.
— Ты жил по собственным законам, — медленно сказал он, по-прежнему держа ладонь на боку Слага. — Бросал вызов миру своим собственным способом. Сейчас отдыхай, старый друг. Ты был воином. Они так никогда и не победили тебя.
Больше сказать было нечего. Сило убрал руку и, отойдя от труб, оглядел машинное отделение. Оно, казалось, стало другим. Что-то живое, не поддающееся определению, покинуло «Кэтти Джей». Еще вчера она была живой для него; сейчас она превратилась в механизм.
«Экипажу лучше не знать, — подумал он. — Ему только этого и не хватало».
— Сейчас отдыхай, — повторил он, на этот раз тихо, почти самому себе. Он подобрал мертвого кота и, нежно держа его в руках, направился в лабиринт труб и переходов; вскоре лязг ботинок по металлическому полу исчез в реве моторов.
Глава 35
Лучший способ убить мана — У меня плохое предчувствие — Откровения Дрейва — Синяки
Крейк стоял в кабине «Ярости» рядом с Самандрой и глядел на море света, простиравшееся внизу.
Грудж сидел в кресле пилота, гигантская, молчаливая фигура. Кайн все еще находился в святилище, заканчивая приготовления. За то время, что у них было, демонисты сделали все, что могли. Она создали несколько амулетов с демонами, которые, теоретически, могли бы защитить владельцев от силы императоров. После чего Крейк и пришел в кабину, чтобы повидать Самандру и взглянуть на город Теск, выкатывающийся из ночи.
Он смертельно устал. Только несколько часов назад он сражался с ужасом императоров и не имел ни мгновения отдыха. Работа с Кайном вдохнула в него немного энергии — практика в Искусстве всегда взбодряла его — но сейчас он чувствовал себя вдвое более усталым, чем раньше.
Работая, он старался не думать о Джез, но сейчас ее судьба тяжелым грузом легла ему на плечи. Мысленно он видел ее, маленькую обожженную фигурку, лежавшую в черном брезентовом мешке на операционном столе в лазарете Малвери. Он видел, как ее раны исцелялись с невероятной скоростью, и, когда она впадала в кому, всегда было невозможно сказать, мертва она или жива; но на этот раз никто не пытался обмануть себя.
