Когда они подошли ближе к зданию, жужжание в голове Джез стало громче, и она поняла, что не ошиблась. По коже побежали мурашки. Там была сила, мрачная, демоническая. И настолько могучая, что сбила с толку слабого демона, заточенного в клипсе, лежавшей в кармане Триники. Если Триника действительно там, это объясняет, почему они потеряли с ней контакт.
— Что-то… — начала она, но опять слова не хотели выходить. Демон в ней все еще находился слишком близко к поверхности, пробужденный встречей с императором и этой новой угрозой. — Впереди что-то плохое, — напряженным голосом сказала она.
— Ну, и что в этом необычного? — прокомментировал Малвери, глядя на здание. Он перевел взгляд на Фрея: — Ненавижу себя за то, что так говорю, но, кэп, ты должен подумать. Ты вообще рассматривал возможность того, что мы идем прямо в ловушку? Вроде бы это не первый раз, когда Триника нас кидает.
— Тебе не надо говорить об этом, док, — ответил Фрей. — Первый знак чего-нибудь такого, и мы отсюда свалим.
— А разве это не первый знак? — сказала Ашуа, указывая на Джез. — Полуман только что предупредила нас, что впереди что-то плохое. Я бы сказала, что это и есть первый знак.
Фрей округлил глаза:
— Лады, второй знак. Как насчет этого?
Ашуа пожала плечами:
— Мое дело сказать.
Вход в здание стерегли четверо стражей, рядом стояла пара «Оверлендов» с еще несколькими повозками. Джез решила, что это и есть тот конвой, который они видели раньше.
— Что-нибудь от Сило? — спросил Малвери.
— Мне кажется, что я что-то слышу, — сказал Фрей, прикрывая ухо рукой. — Очень слабо, но… — Внезапно он приободрился. — Не Сило. Не могу разобрать. Но я слышу голоса.
— Ну, без стрельбы через главный ход не войти, — сказала Ашуа. — Давайте поглядим сзади.
Они на порядочном расстоянии обогнули здание, стараясь не показываться никому на глаза. Второго входа не было, но сзади они нашли место, где к этому зданию примыкало другое, почти вплотную. В темном переулке не было света, зато в глухой стене было окно, у самой крыши.
— Джез? — спросил Фрей. — Сумеешь в него забраться?
Джез показала зубы, что у нее сходило за улыбку. Она выхватила веревку у Пинна, повесила себе на плечо и бросила себя вверх. Распластавшиеся по стене руки держались за камень с нечеловеческой силой. Зацепиться не за что, но она все равно ползла вверх. Вполне хватало мельчайших трещин. Она взбиралась по стене с жестокой радостью в сердце, радуясь тому, что на мгновение освободилась от экипажа. Они замедляли ее. Все замедляли ее.
Она проскользнула в окно и спрыгнула в коридор, выложенный металлическими плитками и освещенный электрическими лампами. Стояла тишина, но ощущение странной силы этого места заставляло воздух шуметь, в ее ушах. Она прикрепила веревку, сбросила ее вниз и, не в силах ждать остальных, отправилась на разведку.
Она исследовала коридор до конца, но обнаружила только закрытые двери. Все ее ощущения настолько перепутались, что она не смогла обнаружить кого-нибудь поблизости, так что она вернулась, как раз вовремя, чтобы найти Малвери, перелезающего через подоконник.
«…даже заметить меня? Разве я не молился? Разве я…»
Она застыла. Обрывок мысли, пролетевший через сознание. Не Малвери. Кого-то другого.
В конце коридора открылась дверь. Она побежала. Страж, вошел внутрь, молодой белокурый человек со стрижкой «горшком», винтовка висит на спине. Он едва успел удивиться, как Джез схватила его за горло и прижала к стене.
Страж повис, пятки бесполезно били об пол. Глаза от ужаса выпучились, лицо покраснело. Джез глядела на него с злобной гримасой на лице.
Она могла нажать на шею посильнее. Она хотела нажать. Кости в его шее треснули бы, как кучка прутиков.
Она ударила его в подбородок, и страж осел, холодной кучей упав на пол.
Она посмотрела на мужчину, лежавшего у ее ног. И тут на ее плечо легла тяжелая рука. На этот раз она не вздрогнула.
— Молодчина, Джез, — сказал Малвери теплым голосом, который она так редко слышала в последнее время. — Молодчина.
Глава 18
Темнота — Диагноз — Человек в черном — Вина
Крейк почувствовал, как темнота прижалась к его плечу. За пределами света электрических ламп лежали призраки и ужасные воспоминания. Не имело значения, как сильно он пытался заткнуть им рот, они все равно шептали из черноты.
Он сгорбился над томом, лежавшем на столе, пальцы побежали по формулам, закрепляя их в памяти. Закончив, он встал и глубоко вдохнул.
«За мной никого нет».
Он повернулся. Никакие фантомы не ждали его, естественно. Только брат, неподвижно лежавший на скамье и одетый в красный шелковый халат.
Магический круг был готов. Воздух наполняла еле уловимая пульсация резонаторных мачт, окружавших его; они образовывали клетку из частот, через которую не сможет пройти никакой демон. Крейк твердо решил, что на этот раз никто и ничто не сможет убежать.
Он придирчиво проверил оборудование. В центре круга находился осциллятор: обычная металлическая полусфера, подключенная к передвижному стеллажу, находившемуся за кругом; стеллаж держал модулятор, пару резонаторных коробок и осциллоскоп. Крейк оглядел батарею датчиков с верньерами и проверил запасной генератор, который должен будет включиться в работу, если произойдет короткое замыкание. Рядом с осциллятором лежало железное кольцо диаметром в фут, подключенное ко второй резонаторной коробке. Он внимательно проверил соединение.
Последней он осмотрел эхо-камеру, большую клепаную батисферу, притаившуюся на краю света. Она ему не нужна, подумал он. Понадобилось бы нечто экстраординарное, чтобы заставить его опять включить чертову штуковину.
После трагедии они закрыли подвал и, на вид, оставили все его принадлежности нетронутыми. Закону они ничего не сообщили. Все, что происходило в доме Крейков, оставалось в семье: бизнес отца был слишком важен, чтобы выносить скандал на публику. Смерть Бесс объявили трагической случайностью, дверь подвала заперли и наняли шакльморцев, которые всегда держали рты на замке. Слуги знали, конечно, но никто бы не стал даже слушать их слова, если есть свидетельство такого могущественного аристократа, как Роджибальд Крейк.
Почти три года винный подвал лежал непотревоженным. Ждущим, как какое-нибудь злобное создание, затаившееся и терпеливое. Ждущим его.
— Перестань! — вслух сказал он себе. Его голос эхом отразился от колонн и вернулся назад глухим и замогильным. Но он не согнется перед ужасом из прошлого. Бесс мертва. Он это принял. Здесь остались только воспоминания.
Ему потребовалась большая часть ночи, чтобы подготовиться. Он жадно порылся в старых книгах, впитывая в себя их вино. Он думал, что больше никогда не возьмет в руки это собрание знаний. Какое-то время он был так поглощен этим, что забыл, зачем пришел сюда, и устыдился, вспомнив. Когда-то Искусство было его всепоглощающей страстью. После трагедии он отвернулся от него, но оно все равно влекло его обратно, словно мотылька к пламени.
