— Мы как-нибудь сами сходим, — нервно отзываюсь я.
— Нет-нет, — Элоранарр качает пальцем. — Я за тебя отвечаю и не отпущу без присмотра того, кому доверяю.
Возводя очи горе, зацепляю взглядом Халэнн.
— А секретарю своему доверяешь? — киваю на неё.
— Да, конечно. — Элоранарр складывает руки на груди. — Но Халэнн не захочет заниматься всеми этими глупостями, а я, как хороший руководитель, не должен загружать его слишком неприятной работой, да ещё сверхурочно. У Халэнн завтра выходной.
Сдавать Халэнн этому упёртому женоненавистнику я не собираюсь, но она-то об этом не знает. Глядя на неё, замечаю:
— А мне кажется, Халэнн с удовольствием прогуляется с нами в город.
Если не захочет — что-нибудь ещё придумаю.
Обернувшись, Элоранарр язвительно уточняет:
— Халэнн, неужели ты хочешь вместо выходного охранять мисс Валерию в Нарнбурне?
— Да, хочу, — ровно подтверждает Халэнн.
У Элоранарра подскакивают брови.
— Значит, замётано, — схватив Тарлона под локоть, тащу его прочь. — Халэнн, жду тебя в десять возле общежития.
Только за дверями библиотеки замечаю, что Тарлон какой-то слишком бледный.
— Ты в порядке? — отпускаю его, вглядываюсь в лицо. — Нормально себя чувствуешь?
— Ага, — он потирает локоть. — Надеюсь, руку ты мне не сломала, но синяки точно будут.
— Ой, прости… наверное, случайно усилила мышцы. Прости, я не специально, это впервые со мной так спонтанно.
— Меня куда больше интересует, что ты сделала с дра… — Покосившись на охранников, Тарлон мотает головой. — Нет, ничего, забудь. До завтра.
— Что ты хотел спросить? — окликаю его в спину.
— Ничего, — уверяет Тарлон, продолжая растирать руку.
Надеюсь, я ему не сильно навредила.
За новой книгой возвращаться не решаюсь: не стоит провоцировать Элоранарра.
Хотя… его провоцируй не провоцируй, а завтра он может явиться к общежитию вместо Халэнн.
На ходу погладив Пушинку между ушей, приговариваю:
— Лапочка моя, ты завтра со мной пойдёшь, и если что, кусай спереди.
Один из охранников прыскает. Остальные с трудом сохраняют серьёзные лица. А Пушинка задирает нос и раздувается от гордости.
Глава 44
* * *
— Оиии…
Арендар! Мгновенно проснувшись, подскакиваю на кровати и действительно вижу его золотящееся в сумраке лицо.
— Оиии, — вздыхает свернувшаяся в изножье Пушинка на волшебную проекцию из пуговицы.
Пуговицы, которую Арендар подарил мне.
— Отдай. — Протягиваю руку.
— Оё. — Пушинка прижимает лапку к груди.
— Отдай.
— Оё… — Подавшись назад, она громко шлёпается с кровати.
Золотая пуговка взвивается вверх, кидаюсь к ней, но врезаюсь в подскочившую Пушинку. С воплем «Оё-оё-оё!» она уносится из алькова. Вместе с моей волшебной пуговицей.
— Отдай, — выскакиваю следом.
— Что случилось? — сонная Ника выглядывает из своего алькова.
— Она спёрла мою пуговицу, — рычу я, вглядываясь в темноту комнаты.
Загорается ослепительно-яркий свет. Кажется, Ника включила лампу телекинезом.
Пушинка вжимается в угол между стенами с эркером и секретерами. В молитвенном жесте стискивает между лап мою пуговицу.
— Отдай, — растопырив руки, надвигаюсь на Пушинку, хотя не представляю, как отнимать пуговицу у мохнатой драконобойной громадины. — Отдай.
— Лера, — ласково зовёт Ника, — если тебе нужна пуговица, могу одолжить. Даже две.
— Эта пуговица особенная. — Бросаюсь на Пушинку.
Она исчезает. По колену проскальзывает шерсть, будто Пушинка пробегает рядом. Оборачиваюсь: её нигде нет. Ещё одна удивительная способность вдобавок к поглощению магии и ядовитым зубам?
— Оё, — заявляет Пушинка от моего алькова.
— Она ещё и невидимой становится… — Ника поднимает взгляд к потолку. — Надо мыслить оптимистично. Наши мысли влияют на мир, поэтому надо мыслить оптимистично.
Она возвращается в альков, продолжая бормотать об оптимизме и о том, что она простая студентка, не ей думать о безопасности академии.
Будь я магом поопытнее, наверное, смогла бы найти невидимую Пушинку, но пока остаётся лишь сдаться.
Выключив свет, забираюсь в кровать. В тепле под одеялом так хорошо, хоть и тоскливо до ломоты в груди, думать об Арендаре… Кровать проминается под тяжестью Пушинки. Одеяло с меня стягивают. Пушинка укладывается рядом, потирает лапки, и над нами возникает золотистое лицо Арендара. Он так близко, будто смотрит на меня. Но не обнять, ни просто прикоснуться. Сердце ёкает. Ещё столько ждать! Наворачиваются слёзы.
— Оиии, — вздыхает Пушинка.
— Самое настоящее оиии.
Из общежития выглядываю осторожно. На одной лавочке сидит Тарлон с сумкой на коленях, с другой стороны стоит Халэнн и смотрит на дерево таким взглядом, что удивительно, как то не замёрзло. Интересно, какой она дракон, ледяной, как принц Саран?
Пушинка, задев подол, просачивается мимо меня на улицу и потягивается, зевая и прижимая уши с ярко-золотыми кисточками.
— Доброе утро! — Тарлон взмахивает рукой и опасливо косится на Халэнн.
— Доброе. Халэнн, рада, что ты идёшь с нами.
Она молча разворачивается и медленно направляется прочь.
Тарлон, кивнув моим охранникам, подходит ближе.
— А твоя зверюшка сладкое любит? — Похлопывает по сумке. — У меня есть.
— Сладкое любит моя соседка Ника, а Пушинка магическое существо, она питается магией.
— Понятно, почему она такая жирненькая.
— Пфф, — вздувается Пушинка.
— Такая пушистенькая, — исправляется Тарлон. Шагов двадцать спустя, кивнув на идущую впереди Халэнн, передёргивает плечами. — От этого секретаря мороз по коже. Кажется, он совсем не хочет иди с нами, хотя вроде вызвался добровольно.
Теперь, когда надо мной не нависает перспектива совместной прогулки с Элоранарром, за почти шантаж становится так стыдно, что к щекам приливает кровь.
— Только не говори, — испуганно шепчет Тарлон, — что ты ещё и с секретарём старшего принца мутишь. Он, конечно, тоже дракон, но наследный принц лучше.
— Ещё императора мне предложи, — нервно посмеиваюсь я, вспомнив планы Повелителя.
Тарлон вздёргивает брови и придвигается ещё ближе:
— А что, есть шанс императора… хм, окрутить? Если так, то это было бы чудесно, так сразу…
