Соскочив с диванчика, она прижимается к нашим ногам. Золотое пламя уносит нас куда-то ещё… На побережье моря. Волны кипят бурунами, шуршат. Увлекая меня за собой, Арендар отступает на несколько шагов по песку. На месте, где мы только что стояли, вспыхивает костёр золотого огня, а вокруг нас тоже поднимается пламя. Накатывает смолянисто-хвойный запах. Громадные сосны тихо шелестят далёкими иголками, стучит дятел. Ноги утопают во мхе. Вновь отступив и воспламенив прежнее место перемещения, Арендар уносит нас на уступ скалы. Холодный воздух обжигает лёгкие. На этот раз золотое пламя вспыхивает одновременно и вокруг нас, и рядом, а нас переносит на галечный пляж спокойного моря. Снова пламя, и вот мы уже в степи, тяжёлый жар солнца давит сверху, рвётся в нос раскалённым воздухом. Несколько шагов в сторону — и снова два костра, нас телепортирует в сумрак помещения. Всё стремительно, почти мгновенно.
— Лера… — Арендар обхватывает моё лицо горячими ладонями, загораживает всё собой, сияющими глазами. — Лера-Лера-Лера.
Обнимает крепко-крепко.
— Арен, что?..
— Я не могу тебя защитить, даже во дворце, в сокровищнице. Это чудовищно, это невыносимо!
— Ты защитил меня, Арен, всё нормально, — глажу его по плечам, задевая разметавшиеся волосы, сыплющиеся с них не обжигающие меня искры. — Арен, всё обошлось.
— Нет, нет и нет, — повторяет он, дрожащими руками гладя меня по спине. — В самом безопасном месте ты в опасности, я даже покормить тебя не могу, потому что там может оказаться эта дрянь.
— Можешь, вот об этом можешь не беспокоиться, я уви…
Арендар так резко отталкивает меня за плечи, что сбивает дыхание.
— Арен, я…
— Научи её управлять пламенем, — говорит он кому-то поверх моей головы. Обращает на меня взор пылающих глаз. — Прости. — Арендар сдавливает меня в таких крепких объятиях, что невозможно вдохнуть. — Прости, что не могу тебя защитить.
— Арен, я Ви…
Он с хлопком исчезает.
— …дящая.
— Оздно, — вздыхает Пушинка.
Сжимаю метку Арендара на запястье, зову, но… Ни хлопков, ни ревущего золотого пламени. Арендар не откликается.
Сзади меня скрипит старческий голос:
— Он чувствует, что с тобой всё в порядке, поэтому не придёт, чтобы лишний раз не рисковать возможностью выдать место своего перемещения. Да и силёнки может уже не хватить, вы же знатно по империи попрыгали.
Медленно разворачиваюсь. Мы с Пушинкой не просто в помещении, мы в камере с решётками, пол которой посередине выложен чёрным камнем, как места для телепортации в Нарнбурне.
Из-за массивных прутьев за мной наблюдает сутулый старичок с тростью. Настолько древних на вид людей я не встречала. В полумраке на его коже слабо поблёскивают тонкие золотые росчерки, будто нарисованная чешуя.
— В-вы кто?
— А ты кто? — насмешливо скрипит старичок и, постукивая палочкой о серые плиты, приближается к решётке. — Что избранная Арена — вижу, что Видящая — слышал, что террианская студентка академии драконов — знаю, а так, в целом — кто?
О, знаю этот коварный философский вопрос! Его часто всякие особо мудрые создания в книгах и фильмах спрашивают.
— Я это я, — с готовностью отвечаю я.
— Самостоятельная, значит, — покачивает головой старик. — Арену можно только посочувствовать.
— Вы можете его вернуть? Надо сказать, что я Видящая, чтобы он не волновался.
— Ха, ты думаешь, узнав о твоих способностях, он станет беспокоиться меньше? — скрипуче засмеявшись, старик утирает проступившие слёзы. — Да и… расслабились они там все, считают свою норку самой безопасной, забыли, как Культ в этой самой норке убил Карита Второго, его жену и троих сыновей. История любит повторяться, сейчас она идёт на второй круг, а эти слепцы всё лелеют заблуждение о неприступности дворца. Может, хоть Арен из страха за тебя глаза откроет.
— Но он переживает, он же…
— Все его переживания от неопытности. Чем быстрее он наберётся ума, тем больше у вас шансов выжить.
— Но я Видящая, я могу помочь.
— Это спорный вопрос, а когда о твоей способности узнают, начнётся охота. Если Культ не достиг уже того уровня, когда никакие Видящие не страшны.
Что, если он прав? Культ фактически разрушил академию драконов, достал нас с Арендаром в императорском дворце.
— Ты это, сильно-то не огорчайся, — хрипловато просит старик. — Может, всё не так плохо. Открывайте, они мои гостьи.
В темноте за его спиной вспыхивают дюжина алых глаз. Механический скрежет и цокот напоминает звуки, издаваемые Степаром. Из темноты выходят два голема-паука выше старика ростом. Поднявшись на задние лапы, они передними шуршат над потолком камеры.
Мне остаётся только наблюдать их стальные брюшки с заклёпками и чеканным узором. Что-то щёлкает. Огромные прутья опускаются в пол.
Механические голоса в унисон сообщают:
— Тип доступа: гостевой. Время пребывания: не ограничено. Предупреждение: любые попытки выяснить секреты города и его обитателей караются смертью. Добро пожаловать в Пат Турин.
Глава 12
Такое многообещающее «Добро пожаловать» вызывает одно желание — бежать подальше, но големы-пауки под шуршание поршней входят в клетку и встают по бокам от меня. Пушинка становится невидимой. Выскочившая из спины паука механическая клешня охватывает что-то объёмное и незримое, поднимает на уровень шести красных глаз.
— Невидимость на территории Пат Турина запрещена. Первое предупреждение. В следующий раз вас ожидает умерщвление. Вы понимаете?
Вернув нормальный вид, Пушинка усиленно кивает. Клешня разжимается, отпуская её на каменный пол.
— А если кто-то из гостей попытается убить другого гостя? — интересуюсь я. — Что тогда?
— Нарушитель будет уничтожен, — скрипят пауки в один голос.
Понятно, почему Арендар оставил меня здесь: если ничего не нарушу, меня будут защищать.
— Покиньте зону прибытия, — требуют пауки.
Пулей бросаюсь к дедуле, но Пушинка подбегает к нему первая, поднимается на задние лапы и пристально разглядывает. На его сморщенной коже вместо старческой пигментации проступают золотые чешуйки и их контуры.
Он — золотой дракон?
Под присмотром големов вопросы, которые можно истолковать как попытку выяснить секрет обитателя Пат Турина, задавать не решаюсь.
В молчании мы покидаем этот зал, проходим по мосту над пропастью из труб и бочек. Молча же вступаем в гудящий круглый лифт с четырьмя сидениями.
— Пристегнись, — старичок усаживается и ловко закрепляет себя ремнями.
Я сначала пристёгиваю Пушинку, потом себя.
