Что-то звонко падает.
— Пора вставать, — повторяет ровный голос над ухом.
Меня придавливает какой-то тяжестью.
Распахиваю глаза: всё залито солнечным светом. Я в кровати. И на мне что-то лежит, что-то золотое с обеих сторон торчит между столбиками балдахина.
Крылья…
На мне лежат крылья.
Приподнимаюсь, и крылья оттягивают мышцы на спине.
А потом… потом они поднимаются.
Они двигаются. Закидываю дрожащую руку за спину: крылья растут из моей спины.
Глава 20
Паника грозит перерасти в истерику: крылья не убираются, они тяжёлые, они дёргаются, они застряли между столбиков балдахина, и мне просто не выбраться с кровати.
Ещё и Пушинка бегает вокруг:
— Охни-нахни! Охни-нахни!
Откуда крылья? Откуда у меня крылья? Я кровь Арендара не пила!
Что происходит?
Покусав запястье, прихожу к выводу, что это ни разу не сон, а какая-то сумасшедшая реальность.
«Лера, что с тобой? — звучит в голове голос Арендара. — Открой портал. Лера!»
— Пушинка, пусти Арена! — вскрикиваю я.
Она бросается к коврику на портале. Судя по грохоту, вписывается в стену.
— Лера, откуда у тебя крылья?! — задаёт Арендар этот необычайно животрепещущий вопрос.
— Это ты мне скажи!
Крылья, судорожно хлопая, подкидывают меня на кровати.
— Спокойно. — Арендар придавливает меня, нажимает в основании шеи, и крылья опускаются. — Всё… э… нормально.
— Да-да, я это по твоему голосу слышу!
— Ты мою кровь пила?
— Нет, откуда я её возьму?!
— Да мало ли… — Арендар поглаживает меня вдоль позвоночника, слегка надавливая то в одном месте, то в другом, и крылья слабо подёргиваются.
— А ты не подливал мне кровь? — бормочу в подушку.
— Я бы не стал так с тобой поступать.
После его попытки представить моё обучение здесь благородным порывом, звучит не слишком убедительно. Но, ладно, не буду параноить.
— Но это… крылья у меня сейчас — это ведь ненормально?
Арендар проводит по ним пальцами. Почёсывает их основание, и от этого по телу разбегаются мурашки.
— Они очень красивые, Лера, — восхищённо произносит он и наклоняется, целует крыло. — Как чистое золото. И форма такая изящная…
Арендар их поглаживает, целует меня в основание шеи, прикусывает с тихим урчанием.
— Арен, ты что?!
Когда он прижимается, понимаю, что. Прочувствываю основательно. Логично, конечно, что драконищу должны возбуждать девушки с крыльями, но… Он томно урчит в шею, наглаживает крылья.
— Арен, они тяжёлые. Арен, мне…
— Красота-то какая, Лера, — мурчит он.
— Арен, возьми себя в руки! — Я дёргаюсь, и крылья вновь судорожно трепещут. — Почему мои крылья выросли так рано?
— Не знаю, — признаётся Арендар.
* * *
— Не знаю, — удивлённо заключает Линарэн полчаса спустя и щелчком пальцев отзывает с меня пауков-анализаторов. — Крыльев быть не должно.
— Но они есть! — Указываю на крылья за своей спиной, они вздымаются вверх, чуть не опрокидывая меня с кушетки. Ткань халата трещит.
— Я так-то не слепой, вижу. — Только символы на его гогглах в этот момент потухают, и из-за тёмных стёкол кажется, что не видит.
Пушинка зло следит за ним из угла комнаты, куда он отогнал её, чтобы не мешала снимать показания.
— Лера, что ты переживаешь? — Арендар даже не пытается изобразить сочувствие: сияет, как начищенная монета. — Они всё равно должны были вырасти. Выросли раньше. Красиво. — И смотрит, как кот на сметану.
— А вдруг я чешуёй обрасту?
— Не должна, — авторитетно заверяет Линарэн.
— Крылья тоже не должны были вырасти. — Повожу плечами, пытаясь их сложить, но крылья складываться не хотят, только судорожно подёргиваются.
Оба драконища наблюдают за мной. Почувствуй себя мышкой подопытной, причём один из наблюдателей — сумасшедший учёный, а другой — голодный котяра.
— Может… Лера денея? — с придыханием произносит Арендар, и у меня сосёт под ложечкой от надежды в его голосе. — Ты же не можешь сказать, не было ли у неё близкого родства с кем-то из Эёрана, а я рано начал её чувствовать…
— Арен, я понимаю, ты хочешь заполучить денею, но всему этому есть более простое объяснение: ты быстро её почувствовал как раз потому, что у Леры близкое родство с Эёранцами, а крылья… возможно, ей досталось немного твоей крови при страстном поцелуе или ещё каким способом. Поверь, эти варианты куда более вероятны, чем то, что наш родовой артефакт по какой-то неведомой причине не опознал денею и не наполнил её необходимым для быстрого резонанса с тобой объёмом магии. Я проверял артефакт и до, и после отбора. Он исправен, он был заряжен под завязку. У него нет причин сбоить.
— Но…
— Два варианта: либо было случайное попадание твоей крови, либо наш родовой артефакт работает некорректно. Как думаешь, какой из них более вероятен?
— Случайность вероятнее, но вдруг…
— Связь между денеей и драконом может сформироваться и без посторонней помощи, просто медленнее. Даже если Валерия состоит в родстве с кем-то из Эёрана, достаточное для резонанса источников насыщение её тела магией произойдёт не скоро. Время покажет, кто из нас прав.
— А если обменяться кровью?
— Кровь меняет тело, но не насыщает магией, это никак не повлияет на процесс, только даст возможность зачатия. Как повлияет зачатие — не спрашивай, я не специалист по денеям. Но если вдруг Валерия окажется ею, — Линарэн многозначительно смотрит на меня, — с удовольствием её изучу.
Пушинка выскакивает из угла и встаёт между нами.
— Тебя я бы тоже изучил с удовольствием, — таким тоном произносит Линарэн, что хочется обнять Пушинку и спрятать за собой.
Она и не думает пугаться, лишь нахохливается сильнее.
— Ладно, спасибо за бесценную помощь, — я сползаю с кушетки и рукой пытаюсь сложить крыло. — Но мне пора на занятия. Наставник Дарион опозданий не любит.
— Лера, а может… — Арендар подходит ко мне и поглаживает крылья. — Не будем их складывать. Ведь прелесть же.
— Арен, я с этой прелестью ходить пока не могу. — Запрокидываясь на спину, вцепляюсь в него и только благодаря этому сохраняю равновесие. — Они красивые, очень, но к ним нужно привыкнуть. Меня немного пугает, что они двигаются сами по себе.
— Это пока идёт соединение нервных окончаний, — поясняет Линарэн, что-то вписывая в блокнот. — На это, теоретически, нужно несколько дней. Потом можно будет тренировать полёты.
