— Но в человеческой форме я могу поклясться, что в нападении не участвовал, не знал, что угодно, — Огнад смотрит на императора умоляющими щенячьими глазами.
Пока император думает, я нажимаю на метку и мысленно спрашиваю Арендара: «Можно как-то помочь Геринху?»
— Лера, тебе не надо на это смотреть, — Арендар отводит меня в сторону и, оказавшись почти спиной к отцу, прижимает ладонь к сердцу.
Тут же в мыслях звучит ответ: «Его ожидает допрос, как и любого сослуживца Вейвера. С отцом сейчас лучше не спорить. Если Геринха арестуют, я его выпущу. Потом».
«Но это же так унизительно — стоять здесь в наручниках. И почему он не может поклясться на крови? Это бы сразу сняло все подозрения».
«Это невозможно. На служащих его уровня ставят защиту, чтобы они не оказывались во власти клятв крови. К тому же… хотя официально считается, что эту клятву невозможно обойти, это не так. При должном умении можно и нарушить, и солгать под ней, мы это знаем, поэтому для нас она не является гарантией честности».
Покусав губу, оглядываюсь на Геринха. Он слабо улыбается, будто хочет уверить, что всё в порядке, но опасается делать это слишком явно. Перевожу взгляд на Эзалона… когда он клялся мне на крови, он правду говорил или… или он умеет обходить клятву? Поймав мой взгляд, Эзалон застывает, словно услышал мысль.
— Мне нужны анализаторы, срочно! — Линарэн вскидывает руку. — Прямо сейчас.
— За ними надо возвращаться во дворец, для этого надо снимать защиту, — император тяжко вздыхает. — Уверен, что без них никак?
— Один анализатор есть у нас дома, — тихо вставляю я. — Правда, его Пушинка пожевала. Но он вроде работает.
Я оглядываюсь: от Пушинки в комнате только призрачный силуэт. Похоже, она решила не высвечивать.
— В вашем доме моих анализаторов нет, — отмахивается Линарэн. И вдруг выпрямляется, хмурится и потирает подбородок.
— Тогда чей это был механический паук? — спрашиваю я в напряжённой тишине.
* * *
Механического паука, оставленного мной на полке в ванной комнате с порталом, на месте не оказывается. Пока ИСБшники прочёсывают дом, мы с Арендаром, заперев ванную изнутри, отправляемся в мои тайные апартаменты. Перерываем там всё, заглядываем во все щели, но паука нет.
— Он мог пройти в комнату Ники? — уточняю я.
— Нет, — мрачно роняет Арендар. — Защита не пропустит.
Мы возвращаемся вниз. Отчёт офицера ИСБ неутешителен: паука нет. Призраком приближается к нам Пушинка и, материализовавшись, мотает головой. Значит, она паука тоже не нашла.
В молчании мы отправляемся на кафедру исследований. Арендар хмурится, я… поглаживаю его ладонь, крепче переплетаю наши пальцы. Пушинка весело отбивает ринувшихся ко мне насекомых и скелетики мышей. Похоже, из-за проклятия все подвалы и прочие малодоступные помещения академии очистятся от мёртвой живности. Хоть какая-то от меня польза.
До нас доносится рёв жаждущих меня разорвать зомби, а курган над могильником под главной площадью ходит ходуном. Арендар резким взмахом руки практически удваивает его высоту.
— Арен, я даже не подумала, что паук может быть чужой, так привыкла, что ими пользуется Линарэн… прости.
— Ты не виновата, — Арендар обхватывает меня за плечи. — Это мы плохо защищали, не всё просчитали. Хотя то, что здесь произошло… этого невозможно предусмотреть.
Когда мы возвращаемся на кафедру магических исследований, император с двумя людьми в форме по-прежнему там. Бесчисленные пауки Линарэна ползают по мумии с луком. И по прикованному к соседнему столу Степару.
— Отвяжите меня, — стонет примотанный к манекену на колёсах профессор Гирол. — Я должен её съесть, я должен её уничтожить, немедленно!
Геринх и ещё двое офицеров ИСБ стоят у стенки в наручниках. Рядом с ними скованный Огнад переминается с ноги на ногу:
— Очень интересно, профессор Гирол, но почему такая тяга к убийству?
— Символы на ней. Эти знаки на её коже, они подчиняют, они порабощают. Я должен её уничтожить.
— Спалю. — Арендар задвигает меня к себе за спину.
— Хорошо, — соглашается Гирол. — Только дайте её сначала убить.
— Эти символы появились на мне из-за стрелы, — я выглядываю из-за Арендара. — Она, пролетев сквозь щиты, вонзилась в грудь, вошла в тело, а после этого появились знаки.
— Дайте мне обратиться личем, хоть одним глазком дайте глянуть…
— А ты не думаешь, — полуоборачивается к Огнаду император, — что в форме лича поддашься их чарам и захочешь убить?
— Вы же меня остановите, — обезоруживающе улыбается Огнад. — А я мог бы увидеть что-нибудь полезное.
— Её тоже надо исследовать, — Линарэн указывает на меня, и пауки волной скатываются с лука и взбираются на меня. — Мне нужны изображения символов на ней.
— Дайте же мне её укусить, — стонет Гирол. — Хоть пожевать. Немного. Пожалуйста. Это же невыносимо!
— Могу их нарисовать, — предлагаю я, стоически выдерживая ползающих по мне механических созданий. — Я тоже эти символы вижу.
* * *
Следующий час проходит весьма нервно. Попробуй не нервничать, когда с одной стороны находится зомби, рассказывающий о страстной жажде тебя съесть, а с другой — грозный император. Я нервно потираю чёрные знаки. Линарэн уже давно рассматривает их изображения на бумаге, пока его пауки продолжают ползать по мертвецу и неподвижному Степару. Вставший на цыпочки Огнад тоже рассматривает перерисованные мной символы из своего неудобного положения у стены.
Вбегает бледный офицер:
— Мы обнаружили вестника Бездны, он прячется в подвале.
— Всем оставаться здесь, — командует император и покидает лабораторию.
Вряд ли исчезновение Гирола принесло бы мне такое же облегчение, как уход этого венценосного дракона. Арендар поглаживает меня по спине.
— Я должен убить, — Гирол стучится затылком о голову манекена. — Должен убить, должен убить…
Огнад вздрагивает, приваливается к стене. Растерянно моргает. И вскидывает голову:
— Кажется, я знаю… — Глаза у него сверкают, улыбка озаряет миловидное лицо. — Кажется, я знаю, что это за проклятие!
— Ты знаешь, как снять проклятие с Леры? — Арендар подаётся вперёд.
— Нет, не знаю. Король-лич Ранвайзен! — Огнад потряхивает скованными руками. — Я уверен, его убили этим!
На чёрный лук Огнад смотрит почти так же влюблёно, как на миссис Клэренс (надеюсь, её кто-нибудь успокаивает, а то ей вредно волноваться).
— Величайшая тайна истории некромантии! — подпрыгивает Огнад. — Ранвайзен так боялся заговоров, что убил почти всех жителей своего королевства. Он всегда ходил в окружении магических щитов и пяти тысяч зомби, окружавших его плотной толпой. Никто не мог к нему приблизиться, а постольку поскольку на соседей он не нападал, его не трогали. Но однажды по неизвестной причине все зомби напали на Ранвайзена. Будучи их создателем, он должен был мгновенно их упокоить, но этого не произошло. Целую неделю они убивали его, а он поднимал себя, и куда бы ни бежал, везде поднимались зомби и бросались на него. И, да, его тоже окружала фиолетовая магическая печать, она медленно перемещалась вместе с ним. Так Ранвайзена и порвали на части, и никто не знал, кто это устроил и почему у сильнейшего некроманта своего времени не хватило сил обуздать собственных созданий.
