Он, покосившись на неё, объясняет мне:
— Призыв — торжественное событие в жизни одарённого, обычно на ритуал приглашают семью. Первыми идут маги условно мирных направлений, потому что их призыв вряд ли закончится чем-то страшным. И это позволяет уменьшить число зрителей. Затем на призыв отправляются щитовики. Как правило, их призванные предметы неагрессивны.
Кивая в ответ на приветствия, мы минуем административное здание и в числе редеющей толпы двигаемся по широкой аллее к круглому приземистому зданию почти у самой стены. Внимания я на него прежде не обращала, считая какой-то хозяйственной постройкой. Но сейчас вокруг него полно наряженных людей.
— Зал призыва находится под землёй, — поясняет Арендар и переплетает наши пальцы. — Не переживай. Кстати, Никалаэда тоже в списке призывающих.
— Здорово.
Только мне сейчас нездорово: кажется, я всё забуду и сделаю неправильно. И так боялась провалиться, а провалиться на глазах у целой толпы… Ужас-ужас.
Нас приветствуют, кланяются. Если провал будет, то эпичный.
— Всё хорошо, — Арендар поглаживает меня по руке. — Всё в порядке.
— А вдруг у меня не получится?
— Я буду тебя защищать, — он целует мою руку.
Пушинка, вздохнув, обегает его и пристраивается рядом со мной, потирает мощным мохнатым плечом:
— Усё мурр.
Возле здания на перекладине из камней висит огромный гонг с надписью на драконьем языке.
Судя по бледным лицам студентов, окружённых родными или топчущихся друг с другом, боюсь не только я.
Нику трясёт, Санаду держит её за плечо и что-то говорит с насмешливой улыбкой. Наверняка шутит. Полуорк Ингар казался мне большим, но рядом с громадным седовласым орком он почти заморыш. Оба молчат, говорит статная старушка, — явно человек, — но Ингар не на неё смотрит, а в сторону. И она в конце концов умолкает.
В толпе эльфов, разрисованных зелёными, голубыми и жёлтыми узорами, мелькает Валарион — тоже раскрашенный. Среди его сопровождающих одна человеческая женщина в сверкающей диадеме из изумрудов.
Отдельно перешучивается Бальтар с такими же громадными мужчинами и женщинами. Оба волка-оборотня из нашей группы и их семьи стоят общей стаей.
Магистр Саториус ходит в толпе, пересчитывая своих подопечных. Дарион высматривает нас с крыльца здания, притопывает, почти касаясь носком ботинка огромного чёрного с золотым узором сундука.
Под шепотки мы проходим сквозь расступившуюся толпу ближе к входу.
Следом за нами, легко вскидывая массивный посох, подходит ректор Дегон в алом плаще с капюшоном. Зрителям видна лишь заплетённая в косу борода, плотно сжатые губы и кончик носа. Он рассекает толпу и останавливается возле гонга.
Оборачивается. Окидывает всех взглядом из-под капюшона.
— Удачи, — громоподобно желает ректор и ударяет в гонг.
Оглушительный перезвон наполняет воздух, взвивается к небесам.
Первой отправляют Нику.
Она бледна, глаза судорожно вспыхивают алым. Санаду что-то шепчет ей на ухо, она кивает. Поднимаясь на крыльцо, Ника оборачивается. На миг её взгляд застывает на толпе эльфов. Затем скользит ко мне. Улыбаясь, показываю ей вскинутые вверх большие пальцы и шепчу: «Всё получится».
Кивнув, она разворачивается к Дариону. Он вытаскивает из сундука два серебристых бруска. Стиснув их до побеления пальцев, Ника поворачивается к дверям. Те распахиваются, пропуская её во тьму.
— Чуть не опоздал, — раздаётся сзади голос Элоранарра.
Вздрогнув, оборачиваюсь, но он уже встаёт по другую сторону Арендара, и тот отвечает:
— Наш призыв нескоро.
Ожидание известия Элоранарра о какой-нибудь беде сменяется пониманием, что он пришёл сюда просто как брат Арендара на этот важный для него ритуал. А моя семья…
Арендар сжимает мою руку. Он теперь моя семья. И Элоранарр.
Кажется, время тянется бесконечно. Но вот двери распахиваются, выпуская красную как рак Нику.
Уткнувшись взглядом в пол, она поднимает вверх сковородку.
Сковородку?
По толпе пробегает шепоток.
Сдав брусок удивлённому Дариону, Ника быстро спускается к Санаду.
— Оригинально, — шепчет Элоранарр. — Интересно, какими свойствами может обладать сковородка менталиста?
Мне тоже интересно. Санаду похлопывает Нику по плечу. Она кивает.
Следом за Никой заходит высоченный, худой парень, чем-то напоминающий богомола. Похоже, последовательность призыва определили заранее. Он выходит с весами. Магов «условно мирных направлений» заходит восемнадцать существ, но лишь двенадцать из них возвращаются с волшебными предметами, среди которых помимо сковороды и весов оказываются три браслета, два ожерелья и пять жезлов. Похоже, весы и сковородка это действительно оригинально.
И у всех — по одному предмету.
Получившие призванное оружие и их сопровождающие кланяются крыльцу и уходят прочь.
Солнце уже высоко, припекает. Оставшиеся гости переминаются с ноги на ногу, прохаживаются по лужайкам.
Дегон, неподвижно стоявший возле гонга, ударяет по нему дважды.
В ушах ещё звенит, когда первый парень из щитовиков взбегает на крыльцо за заветными двумя брусками. Призыв этой группы длиться ещё дольше, зрители расхаживают и скучают более откровенно, украдкой едят бутерброды, пьют из фляжек. Мы с Арендаром прикладываемся к фляжке предусмотрительного Элоранарра.
Из двадцати двух подопечных магистра Саториуса лишь семнадцать девушек и парней выходят обратно со щитами. Щиты разных форм и расцветок, гладкие и покрытые шипами. Все студенты как один возвращают Дариону второй брусок.
Обладатели щитов и родственники кланяются и уходят.
На этот раз Дегон ударяет трижды, и мой сжавшийся желудок вместе с застывшим сердцем и всеми остальными внутренностями падают куда-то в бездну.
— Ты идёшь сразу за мной. — Арендар, поцеловав мою руку, направляется к Дариону.
Сердце бешено стучит, в голове гудит так, что плывёт перед глазами. Получив бруски, Арендар оборачивается ко мне и улыбается.
— Не паникуй, — шепчет Элоранарр. — Не отвлекай его от призыва, он же чувствует твои переживания.
Киваю Арендару, и он уходит. А я изо всех сил стараюсь сохранять спокойствие. Кошусь на Элоранарра: он смотрит на двери, за которыми исчез Арендар.
— Как дела? — шепчу я.
— Нормально, — Элоранарр дёргает плечом.
— Где Халэнн?
— Решает некоторые вопросы с Эзалоном. — Элоранарр покачивается с пятки на носок. — Я извиниться хотел.
— Ничего страшного. Я не сержусь.
