* * *
Утро Арендар выделяет мне на решение имеющихся в академии дел. В первую очередь собираю солидную пачку эскизов и вместе с Пушинкой отправляюсь к Тарлону. Его приходится вызвать с занятий магкаллиграфией. Увидев пачку, он расцветает:
— Солнце ты моё золотое, пчёлка наша трудолюбивая. Я уж и не чаял получить такое сокровище!
Я это сокровищем не считаю, но всё равно его восторг радует.
— Значит, так. По поводу моей части вознаграждения. — (Тарлон сразу скисает). — Оно пойдёт на восстановление академии. Сходишь к Эзалону и узнаешь, как ему удобнее получать деньги.
— Зачем сразу получать? — Тарлон качает головой. — Давай вкладывать в развитие?
— Академию надо починить.
— Да ничего не будет с этой академией, она тысячи лет стоит.
Хмуро смотрю на Тарлона. Но он не унимается:
— Что тебе наплёл этот пройдоха?
— Какой пройдоха?
— Эзалон, конечно.
— Почему ты его так называешь?
— Так он же из всех деньги вытряхивает. Хоть и человек, а ведёт себя хуже дракона. Набрался от ректора за триста лет.
— Триста лет? Эзалону — триста лет?
— Ну, они вместе в академию пришли, так что… да, триста лет. Неплохо он сохранился, кстати. А уж как деньги со всех дерёт — просто загляденье.
— Академия пострадала из-за меня, мне и платить. Эзалон расскажет, как.
— О да, это он может.
— И последнее. — Вытаскиваю из сумки золотистый конверт. — Приглашение на свадьбу. Магический пропуск получишь прямо на входе, таковы условия безопасников.
У Тарлона округляются глаза:
— Пропуск на свадьбу… там же столько потенциальных клиентов. А! Валерия! Ты должна была сказать раньше! Я должен подготовиться. — Схватив конверт, он убегает, так ни разу не оглянувшись.
— Ндя, — тянет Пушинка и качает головой.
Проводив его взглядом и, каюсь, слегка тревожась о его поведении на будущем торжестве, иду к завхозу Анисии сдавать на попечение мелких пушинок.
Они становятся видимыми прямо перед её кабинетом, так что моё появление в окружении мохнатых комочков вместе с мохнатой «лошадью» и дюжиной гвардейцев получается впечатляющим. Анисия растерянно моргает. Охранники, проверив кабинет, уходят, а я остаюсь со своим выводком.
Она смотрит на меховые комочки, те, вытаращив глазки, смотрят на Анисию. И начинают прыгать, как резиновые мячики.
— Они будут работать накопителями магии, — сообщаю я.
— Д-да, я слышала, — кивает Анисия, следя за попрыгунчиками.
— Им бы домики на полигоне.
— Сделаем.
— Они разумные. Говорить не умеют, но всё понимают. Может, вы объясните это студентам, чтобы никто не пугался?
Комендант Анисия с трудом отрывает взгляд от пушинок. Несколько раз моргает.
— Вы в порядке? — уточняю я.
— Да, — кивает она и улыбается. — Просто они такие… милые. Они мебель и стены грызть не будут?
— Они питаются магией.
— Хорошо, я позабочусь о них и попрошу стихийников вырастить уютные домики.
Распрощавшись с ней (Пушинка крепко обнимает каждую сестричку), отправляюсь к корпусу боевых магов. Как обычно со всеми здороваюсь.
Уже на подходе к приземистому зданию боевиков гвардейцы вдруг окутываются мерцающей магической бронёй и прикрывают меня собой. В просвете между их ручищами я вижу ползущий к нам по газону большой куст.
Глава 38
Куст замирает. И как взревёт скрипучим кошачьим басом:
— Лерочка! Это я! Твой Малыш!
Ветки раздвигаются, из них высовывается огромная клыкастая рогатая белая голова. Охранники вскидывают оружие.
— Не стреляйте, я же милый котик! — Чудовище хлопает абсолютно чёрными глазами.
Морда и правда почти кошачья…
— Повелитель? — неуверенно уточняю я.
— Да, золотце, я самый. — Он поднимается, окончательно сбрасывая с себя ветки. Размером «котик» с сенбернара. — Медвежатину свою отзови.
На шести его лапах когти по двадцать сантиметров каждый. Если бы не видела, как он однажды превратился в монстра с помощью иллюзии, пожалуй, испугалась бы.
— А ты можешь принять нормальный вид? — чуть отодвигаю гвардейца. — Ты головой-то думаешь? В таком облике подходить к охране. А ночью я, пожалуй, тебя бы жахнула чем-нибудь с перепугу.
— Вы все иномирянки такие злые, да? — Повелитель патетично хватается за грудь двумя верхними лапами. — Лишь бы обидеть такого милого меня.
— Какие другие иномирянки?
Прижав уши, Повелитель невинно хлопает глазами:
— Никакие, ты моя единственная любовь на все времена, я ни с кем тебе не изменял и даже не думал. Поговорить надо.
— Всё в порядке, этот страшный облик — иллюзия, — поясняю я охранникам и прохожу мимо них, говоря уже Повелителю: — В нормальном виде никаких проблем бы не возникло. Так о чём ты хотел поговорить? Надеюсь, не…
Гвардейцы вновь встают между нами.
— Леди Валерия, на территории академии, кроме специальных тренировочных залов, нельзя накладывать иллюзии, защитные чары этого не позволяют.
— Но я же видела, как этот кот накладывал на себя иллюзию прямо на территории академии.
— Это невозможно, — повторяет один из гвардейцев.
— Но я же видела…
Повелитель пятится.
Я действительно видела его в виде иллюзии, и Эзалон говорил, что страшный облик Повелителя, когда тот украл ложечку ректора, иллюзия, и ни разу в этом не усомнился.
— И давно здесь нельзя использовать иллюзии? — спрашиваю я, хотя, кажется, что-то такое слышала…
— Никогда нельзя, это правило академии драконов: никаких иллюзий. На всей территории стоит специальная защита.
— Да нет здесь антииллюзорной защиты сейчас, — бормочет пятящийся Повелитель, — клык даю, что нет.
— Леди Валерия, — строже произносит гвардеец. — Мы не можем допустить вашего контакта с этим неизвестным существом.
— Это я неизвестный? — Повелитель встаёт на задние лапы и стучит по груди четырьмя передними. — Я — повелитель Шаантарэн! Да я… я… Да почему вы эту лошадь мохнатую, это чудище громадное, которое страшнее меня, не трогаете, а на меня оружие поднимаете?!
Он указывает громадным когтем в сторону. Поворачиваюсь: Пушинка невинно хлопает ресничками.
— Мур? — Она кокетливо склоняет голову и покачивает хвостом.
— Кота я изображаю! — взвизгивает Повелитель и тоже хлопает ресницами. — Лерочка, прелесть моя, давай всё обсудим спокойно, без этих больших и вооружённых лбов.
