– Надо попросить Линарэна их остановить, – указываю на кокон, из которого торчит только его нос. – Он может…
– Нет, – Санаду волочёт меня к двери. – Он с ней заодно.
– Мне так не кажется. – В голове оглушительно ревёт. – Он… он не всегда.
– Он очарован суккубом! – Санаду выглядывает в коридор. – И на нём щит правителей, я не смогу его пробить, не смогу взять под контроль!
Пушинка, покачиваясь, идёт за нами.
– Заранея, – кричит миссис Клэренс, и ей вторят остальные.
Тоже хочется звать императрицу, но при одной мысли об этом всё плывёт, и в ушах гремит: «Ты не должна слушать Заранею».
– Где она? – вскрикиваю я.
– Не знаю, они с Эзалоном куда-то переместились.
В коридоре подёргивает рукой разодранный голем.
– Я не должна уходить, не должна! – кричит сзади миссис Клэренс. – Тут Заранея, она была тут!
Дверь в конце коридора пробита чем-то круглым или овальным, возможно, тем самым големом, что сейчас дёргается на полу.
Ещё две выбитые двери мы проходим свободно. Только с каждым шагом истерика миссис Клэренс усиливается, и мне за неё уже страшно.
За следующей дверью – штук пятнадцать искорёженных големов.
– Как вы смогли тихо подойти к Заранее? – борясь с головокружением, шепчу я.
– О, мы шли шумно. Тихо просочился только Эзалон. Защита дворца и этого зала не рассчитана на демонов, у них немного иная магия.
Рокот доносится из коридоров впереди. Грохот, подобный грому.
– Твой выход, леди Валерия, – Санаду безжалостно ведёт меня вперёд. – Расплавь этих големов, порадуй нас.
В голове снова гудит, но я собираюсь с силами, разливаю впереди себя магию – она похожа на золотой туман, и так, видя её, управлять ей намного легче. Я нагнетаю её в щель между измятыми дверями. Выглядываю в коридор: по нему шагает отряд шестиногих големов с искрящими электрическими дубинками.
Окутываю существ золотом своей магии и выдыхаю. В лицо ударяет горячий воздух.
– Ох ты, – Санаду прячется за меня. – Да с тобой надо поосторожнее шутить!
Пламя опадает, оставив на полу кучки оплавленного металла.
Миссис Клэренс рыдает в костлявых объятиях Огнада.
– А где Арендар? – я вцепляюсь в руку Санаду. – Что с ним?
– К счастью, крепко спит. Оно и к лучшему: не факт, что мы смогли бы его контролировать. Сейчас главное – выйти из дворца и не позволить Заранее вернуться: воздействие суккубов требует подпитки феромонами.
У меня ноги подгибаются – так хочется снова оказаться рядом с ней, но в голове повторяется и повторяется приказ, и я иду с Санаду. А сзади в руках Огнада плачет миссис Клэренс. На стенах вспыхивают куски магических печатей, оборванные нити магии.
– Заранея сказала Арендару спать, – бормочу я.
– Ну хоть не убиться предложила и то счастье. – Санаду поддерживает меня.
– Она добрая…
– Нет, – морщится Санаду. – Его самоубийство переполошило бы всю родовую охранную магию, просто не стала рисковать.
Мы выскакиваем в библиотеку. Я снова застываю перед портретом Марджемира Флоса с матерью и Видаром. Санаду решительно тянет меня вперёд. Дальше на нескольких портретах – брызги крови. Но тел нет. Здесь тоже все стены в осколках магических знаков и переплетений.
– Идём, идём, скорее, – Санаду тащит меня к выходу. – Тут Бездна что творится.
Пушинка бодает меня в спину, тоже подталкивает. Цепи на короне Санаду перемещаются, закручиваются. В коридоре я наконец спрашиваю:
– Кого вы ещё контролируете?
– Дегона. – Санаду, приоткрыв дверь в основную часть дворца, осторожно выглядывает.
– А ещё кого?
– Я контролирую дракона правящего рода! – Санаду возмущённо на меня смотрит. – Мне приятно, что ты такого высокого мнения о моих способностях, но только вас четверых.
– Но с короны спускается шесть цепей, – я плетусь за ним по дворцу. Здесь почти все защитные чары мерцают как надо, перебиты лишь некоторые знаки.
– М-м, всё же только вас четверых. – Санаду оглядывается по сторонам.
Миссис Клэренс заходится в пронзительном крике.
– Тихо, тихо, – бормочет Огнад и как рявкнет: – Вы должны были нас предупредить!
– Мы не должны были вызывать подозрений. – Санаду не оборачивается.
Наперерез нам выскакивают двое охранников с крыльями. Санаду молниеносно, почти невидимо глазу, подскакивает к ним. Одного вырубает хуком в челюсть, второго трескает головой об стену.
– Прошу прощения, это для вашего же блага. – Санаду вновь оказывается рядом со мной. – Все с ума посходили. Такого не должно быть. Сколько тут суккубов развелось? – Он дёргает меня за плечо. – Сколько у Заранеи помощниц?
Судорожно пытаюсь вспомнить, но все фрейлины как на одно лицо, я не пыталась их считать.
– Я не знаю, не знаю! Много!
Мы вдруг выруливаем в сад, залитый светом восходящего солнца и полупрозрачного магического купола, сплетённого из белых и синих нитей. На нём, образуя шестиугольники сот, рассредоточены магические печати. В этот купол уходит цепь от ошейника Санаду, из него куда-то во дворец тянется ещё одна цепь.
Обе эти цепи сходятся к сидящей под куполом фигуре. Рядом с ней стоит кто-то большой. Санаду ведёт меня к ним. Несколько «сот» щита раздвигаются, открывая перекрытый тонкой плёнкой вход. Она с натугой пропускает нас внутрь.
Потоки магии, питающие купол, исходят от башенного щита магистра Саториуса. Величественный, в броне с белой скалой на груди, он скован призрачным ошейником, цепь которого спускается к сковороде сидящей на траве Ники. Себя Ника тоже держит на цепи.
– Что? – Оглядываю полупрозрачные цепи, исходящие от сковороды Ники к её ошейнику, ошейникам Саториуса, Санаду и куда-то во дворец. – Ты держишь их под контролем?
– Не отвлекай суперменталиста, – Санаду разворачивает меня от бледной напряжённой Ники к себе. – Рассказывай, что там было.
– Там была Заранея… – Голову рвёт от непонятного шума, заглушившего стоны миссис Клэренс:
– Заранея.
Санаду встряхивает меня за плечи:
– Соберись. Рассказывай.
Воспоминания рассыпаются, раскалываются на части образами Заранеи, её голос в голове требует подчиниться, чужой голос приказывает не слушать, и как при этом что-то вспоминать? Но я стараюсь. Зажмуриваюсь и стараюсь осознать её слова:
– Она… она хотела отправить меня в другой мир, чтобы… оставить Арендара без избранной. Говорила… Что… Кажется, так она уже делала. С императором. Поэтому он не мог найти другую избранную, и… она добавляла его кровь на родовой артефакт, чтобы тот никому не находил избранных.
