Поднимаю взгляд на капсулу с дедулей. Его телескоп окутан ровным алым сиянием. Магия тонкими ручейками перетекает из призванного предмета в дедушку и обратно, иногда подпитывается кристаллами из гнёзд в изголовье и изножье.
– Так что твоё пожелание удачи мне не помешает, – заканчиваю я, но дедушка спит.
Целители говорят, он вот-вот проснётся, это может случиться в любой момент, особенно если близкие будут с ним разговаривать, только всё не случается, хотя я каждый день рассказываю ему о своих делах.
Об опыте работы в ИСБ, прерванном ради тренировок, и о том, как усиленно занимаюсь с Ланабет, чтобы отследить связь между исчезнувшим Тордосом и его работницами. О самой Ланабет – мягкой и строгой одновременно.
О жёстких тренировках с Дарионом, Рассекающей и Пронзающим, успехах в фехтовании и стрельбе, о молчании малого пистолета.
Даже о том, как во всех странах изымали из магазинов и складов наборы для маговыпечки, рассказала. И о том, что под заводом нашли лишь сгоревшее и оплавленное оборудование да тоннели, выводящие за город.
Поведала о достижениях Линарэна в исследовании способа, которым травили магические источники: выделяемое вестником вещество было неактивно. Когда его выпекали с использованием магии, микрочастички Бездны настраивались на источник их создателя и ему подобных. То есть если выпечку создавал человек – она вредила только людям и полулюдям, как было с Валарионом, отведавшим печенье человека Герда. У Линарэна есть несколько идей, как использовать эти данные для лечения заражённых Бездной. Жаль, пока это только идеи.
Мои разговоры не помогают, но ведь я не единственная его близкая здесь. Возможно, надо позвать кого-нибудь из Флосов? Жену дедушки, например? Но Арен видеть их во дворце не жаждет, а мне немного страшно: вдруг он очнётся при ней, и она представит ситуацию с Элидой в таком свете, что дедушка во мне разочаруется? Это было бы больно.
– Ладно, дедуль, я пошла. – Поднявшись, ещё некоторое время стою, прижимая ладонь к прозрачной крышке капсулы. – Удачи нам.
В коридоре ждёт наставник Дарион. И как всегда, в какое бы время ни зашла, здесь что-то происходит. Обычно это Элоранарр и одна из его драконодев с очередным спором об отношениях и планах на будущее. Раз был гость со свадьбы, категорически возражавший против того, чтобы его признавали полностью здоровым. Сегодня выяснениями на повышенных тонах занимаются император, Элоранарр и Линарэн. Последний, прижимая к груди планшет с бумагами, повторяет:
– Я не поеду в Новый Дрэнт королём, нет у меня времени на такую ерунду!
Он меряется грозным взором с отцом, а Элоранарр, почуяв возможность сбежать, крадётся к дверям с лекарской территории.
Да, пока я занималась с ИСБ расследованием, империя Эрграй завоевала Новый Дрэнт. Как объяснил Арен, это получилось случайно: они не знали, что король, чтобы никто не мешал его союзу с Культом, избавился от всех ближайших кандидатов на свой престол, а так как сместили короля Аранские, то им и править теперь в королевстве, отделённом от империи несколькими государствами.
Элоранарр от короны отказался, сославшись на слабое здоровье, Линарэн – на занятость, но император пытается хоть кому-нибудь из старших сыновей вручить бразды правления.
– Я устал повторять, – отвечает император, – что сажать на трон представителя вассальных родов – значит в будущем потерять эту территорию, а терять её, раз уж получили, глупо.
Драконье хомячество в императоре сильно.
– Отдай королевство Элору, – Линарэн указывает на открывающего дверь Элоранарра, но тот и не думает останавливаться.
Пока император смотрит на уходящего старшего, Линарэн с потрясающей скоростью скрывается в одной из комнат.
– Элор не… – император разворачивается и озадаченно смотрит на место, где только что стоял средний сын. Моргает. И тяжко-тяжко вздыхает. Кивает нам с Дарионом. – Валерия, удачи с расследованием.
Я сбиваюсь с шага: он же последние дни в мою сторону даже не смотрел, и вдруг такое пожелание. Поспешно отзываюсь:
– Спасибо, постараюсь найти того человека.
Кивнув, император направляется именно в ту комнату, в которую улизнул Линарэн.
Я же в сопровождении Дариона шагаю дальше. В коридоре вне крыла целителей спрашиваю:
– Как там мои ребята в Академии?
– Тренируются, – даже тихий его голос звучит грозно. – Очень усердно.
За прошедшие пять дней со своей личной гвардией я виделась лишь однажды – на совместной тренировке. Нам всем было немного неловко (мне от того, что они защищают меня, им – из-за наблюдавших за нами гвардейцев). У ребят плохо получалось работать в команде. Хотя они старались, и Ника была очень чутка, Иссена старательна, а Бальтар отлично выполнял команды, Ингар слишком индивидуалист, а Вильгетта чересчур вспыльчива. И со своим оружием и предметами они, кроме Ники, ещё не сработались, ведь у них меньше возможностей тренироваться из-за занятий в Академии. Так щит прекрасный Иссены постоянно падал, Инагр свою секиру вовсе отложил, а алебарда Бальтара чуть не порезала Вильгетту, в ответ поколотившую Бальтара своим посохом. Рассекающая показала себя покладистым и сообразительным оружием, а вот Пронзающий подзуживал меня проделать в ком-нибудь маленькую дырочку, и не уверена, что это была только шутка. Но начало положено.
– Хорошо, – киваю я.
На улице нас охватывает сладкий аромат цветов – благодаря магам земли они цветут практически круглый год. В парке мы доходим до дремлющей на солнце Пушинищи и останавливаемся в ожидании Арена. Атака на Пат Турин послезавтра, армии собираются вокруг закрытого города големов, и он с трудом выделил время на расследование.
Дарион оглядывается по сторонам. Деликатно не отвлекает меня разговорами от настройки на работу с даром Видящей. Только у меня всё внутри подрагивает от волнения, и я лишь стараюсь успокоиться. Вспоминаю ободряющие слова Ланабет: «У тебя есть дар, всё что нужно – просто быть внимательной и аккуратной. Это ты сможешь, я уверена». При ней мне было стыдно так бояться.
Пушинка приоткрывает золотой полумесяц глаза, и кажется, смотрит в самую мою душу, переполненную страхом ошибиться и напрасно всех отвлечь.
– По-лу-чит-ся, – с натугой ворочая языком, произносит Пушинка.
– Надеюсь.
– Если даже нет, – небрежно произносит Дарион, – Арен разомнётся, а кое-кто получит незабываемые впечатления. Даже самые богатые аристократы не могут себе позволить кататься на драконе правящего рода.
Нервно усмехаюсь. О да, Арену придётся побыть личным транспортом. И всё почему? Потому что внезапно у него взыграла ревность, и он запретил капитану Зинарру участвовать в вылете. И другим драконам запретил собственник чешуйчатый, а грифоны не вариант: они долго привыкают к новым всадникам и не выносят существ с большим числом магических печатей – а таких у осуждённых полно, да и у офицеров хватает. Так что пусть теперь Арен катает нас всех.
