Выглядываю в коридор: она, закрывая лапой трубку направленного на неё аппарата, рассматривает мою «команду».
«Помоги найти Линарэна», – делаю умный вид, чтобы изобразить, будто знаю, куда всех вести.
«Уверена? – Пушинка оглядывает эльфов. – Вдруг он решит их на эксперименты пустить? А тут дети…»
Округляю глаза.
«Да пошутила я, пошутила, – Пушинка, хихикая, проскальзывает мимо сплочённого отряда эльфов. – За мной!»
Эльфы осторожно оглядываются, несколько молодых мужчин через мою голову наблюдают за Валарионом. И только наместник Сейран сохраняет невозмутимость. Я разворачиваюсь:
– Ника, береги его, мы скоро вернёмся.
– Угу, – выдавливает Ника.
У неё подрагивают плечи. Валарион весь пунцовый. Его мама смотрит то на него, то на Нику. А из дубка огромной каплей высовывается водяной источник.
Выскочив в коридор и потеснив парней и девушку, я закрываю палату.
– Вперёд!
Меня пропускают к Пушинке. Трое исследователей, судорожно прижимая к себе приборы, почему-то крадутся прочь, испуганно на неё оглядываясь.
«Что с ними?»
«Ну… я сюда заходила пару раз. Мы познакомились. Близко», – она, обернувшись, улыбается во все зубы.
«Ясно», – не забываю оглянуться и подбодрить эльфийскую команду:
– Не переживайте, сейчас мы всё узнаем и вернёмся к Валариону. Мы просто обязаны всё выяснить о его здоровье.
– Да-да, конечно, – без особого энтузиазма соглашается наместник Сейран. – Это очень любезно с вашей стороны… А вы… как бы это сказать… вы уверены, что ваша подруга не кусается?
– Уверена, как в себе.
У Сейрана приподнимаются брови, он смущённо покашливает. Я же сворачиваю следом за Пушинкой.
Лаборатории Линарэна, построенные с тем расчётом, чтобы в случае необходимости погасить взрывную волну и затормозить распространение ядовитых испарений, сильно напоминают лабиринт. И у них просто неприятная способность даже в ярком освещении казаться жуткими. Ещё и от магических защитных знаков в глазах рябит. Одно радует: исследователи от шагающей впереди Пушинки отступают, перебираются в лаборатории по бокам коридора. Пару раз мы проходим гудящие машинные залы. У всех дверей понизу идут круглые, прикрытые клапанами отверстия, и иногда в них забегают или выбегают механические паучки.
«Арен… – мысленно тянусь к нему и вдруг ощущаю его присутствие на несколько сотен метров левее и выше. – Ты как там?»
«Печально… Лера, давай поймаем избранную Элора и запрём их вместе. Вдруг договорятся?»
«Нет! Никаких запираний!»
Совершенно неожиданно и даже противоестественно в царстве Линарэна выглядят гвардейцы на карауле у дверей. Медведеоборотни смотрят строго перед собой, но напряжение в их позах слишком необычно для таких сильных и уверенных в себе существ.
На приближающуюся толпу эльфов во главе со мной они поглядывают странно, но двери распахивают.
В лаборатории светло от фосфоресцирующих растворов всех цветов радуги, перетекающих в больших вертикальных трубах вдоль стен. Внутри труб что-то покачивается, но из-за сияния не понять, что именно. На каменном полу инкрустирована серебряная мерцающая печать. Столы с приборами, щерящимися датчиками и щупами, расположены в шести её лучах. А посередине – огромная грифельная доска с формулами. Под ней видны ноги в кожаных тапочках.
В раскрытую дверь пробегает пара паучков с запечатанными в колбы записками и несутся к обладателю тапочек.
– Линарэн, – зову я.
Ответа нет.
«Это точно он», – уверяет Пушинка, не сводя золотых глаз с паучков, с помощью магии взбирающихся по подставке доски.
– За мной, – моя походка намного решительнее, чем настрой, но отступать уже нельзя.
К тому же толпа эльфов за спиной неожиданно придаёт уверенности: вместе мы сила!
Линарэн, задумчиво созерцая выполненные мелом расчёты, постукивает стержнем по губе, от чего на ней и подбородке остаётся белый налёт.
– Линарэн, – повторяю я.
Его взгляд неотрывно скользит по схеме с линзами и формулам, удары мела по губе всё учащаются. Щёлкнув пальцами, Линарэн опускает на глаза гогглы, и в тёмных стёклах густо вспыхивают разноцветные знаки. Он лихорадочно дописывает формулу.
Тактично жду.
Эльфы тоже.
Наместник Сейран, не выдержав, покашливает.
Вписав цифры в круг наподобие магического символа, Линарэн приподнимает гогглы. Я поспешно спрашиваю:
– Как Валарион? Линарэн, ты вылечил Валариона?
– Да, – рассеянно отзывается он и, прищурив глаз, проводит мелом по нарисованным линзам.
– И с ним всё в порядке? Точно? – не унимаюсь я, помня о чёрных искрах, срывающихся с его пальцев и ушей. – Окончательно? Он полностью поправился?
– На восстановление физической формы потребуется время, – Линарэн продолжает неспешно чертить.
– Какие-нибудь последствия есть? – наместник Сейран встаёт рядом со мной.
– У него, как у нескольких других полукровок, источник мутировал, – буднично сообщает Линарэн. – Теперь он генерирует магию демонов. А в остальном – никаких последствий.
Глава 5
Умеет Линарэн не заморачиваться формулировками. И не обращать внимание на шоковое состояние окружающих тоже. Наместник Сейран бледнеет, остальные эльфы переглядываются.
– Мам, что случилось? – тихонечко спрашивает один из мальчиков звонко-ломким голосом. – Что это значит?
– Что вы сказали? – наместник подступает так близко к Линарэну, что тот опускает руку с мелом и несколько растерянно хлопает глазами. – Что с моим сыном? Почему… почему магия демонов?! Как?
– Магия демонов лежит в основе того, что инфицировало источники магии. У чистокровных источники более стабильны, ведь их формирует одна видовая особенность, поэтому влияние демонической магии не изменило самой этой цельной структуры. С полукровками сложнее: их источники магии, как правило, имеют двойную основу, и поэтому менее защищены от воздействия. В таком случае влияние демонической магии более существенно и приводит к трансформации сути источника. Я смог очистить их от разрушительных элементов и стабилизировать, но изменить основу – не в моей власти. Возможно, если попробовать обратное инфицирование на основе эльфийско-эёранской магии, что-то получится, но гарантий я не дам. К тому же сейчас мне некогда заниматься экспериментами в этой сфере: слишком много других дел.
Тактичные отказы тоже не в стиле Линарэна.
Бледные щёки наместника Сейрана наливаются кровью, следом за ними багровеют уши до самых острых кончиков.
– Как это у вас нет времени? – он указывает рукой себе за спину. – Там мой сын! Ему нужна помощь!
