И даже занятие с Дарионом начинается как всегда, пусть он и хмурится больше обычного.
Выводит его из себя, как ни странно, Ника (обычно в этом силён Ингар и Вильгетта, недостаточно ловко обращающаяся с посохом). В обеденный зал Ника с нами не ходила, и с перерыва на тренировку возвращается с пятиминутным опозданием.
Пока мы фехтуем с многорукими каменными големами, Дарион стоит напротив дверей, подперев кулаками бока и покачиваясь с носка на пятку.
«Какой-то нервный он последнее время, – замечает Рассекающая, отбивая удар каменной руки. – Наверное, переживает за вас».
«Женщины давно не было», – хмыкает Пронзающий. Даже не знаю, с чего он так решил, и знать не хочу.
Маленький пистолет традиционно молчит в кобуре на бедре.
Ника осторожно заглядывает внутрь. Дарион по-медвежьи фыркает. Она вздрагивает, и кристаллы в серьгах, подвесках на браслетах и поясе отзываются нервным перезвоном. Ника прижимает сковороду к груди и огромными печальными глазами смотрит на наставника, только его ни жалостливый вид, ни её худоба (килограммов десять она точно потеряла на всех этих нервах) не трогают, он мрачно выговаривает:
– В тот раз ты письмо любовное читала, что на этот раз отвлекло от подготовки к спасению мира? Какое архиважное дело?
У Ники дёргается губа, я уже хочу заступиться, но она вздёргивает подбородок:
– Я справляла ритуал на алтаре Нергала, чтобы он подарил нам удачу и защитил в предстоящем бою.
Дарион судорожно вдыхает, плечи его раздаются в стороны, одежда трещит, а чеканная броня со странными креплениями легко ложится по форме увеличившегося тела.
– Нергал тебе в бою не поможет! – рёв Дариона слышен, наверное, и на верхнем этаже. – Тренировки, тренировки, ещё раз тренировки, здравый смысл и свои силы – вот что подарит удачу и защитит в сражении, а не песнопения и разбрызгивания жертвенной крови по куску камня!
– Но Нергал… – лепечет Ника.
– Сто отжиманий! – рычит Дарион. – Можешь попросить помощи у Нергала, пусть он тебя приподнимает или толкает снизу.
В глазах Ники вспыхивают алые проблески, она склоняет голову и, обнимая сковороду, медленно направляется в угол зала. Сто отжиманий для вампирессы, даже новообращённой, задание несложное, но скорее унизительное. И самое плохое – если заступиться за Нику, Дарион его удвоит.
Големы бросаются на нас, мы с Иссеной, Вильгеттой и парнями едва успеваем отскочить. Взгляд полуобернувшегося Дариона демонически страшен:
– Не стоять, время не терять…
– Враги не будут ждать, – выдыхаем мы хором, сбиваясь в круговую оборону.
…
– Валерия, где твоя чешуя?
…
– Бальтар, хватит глазеть на соседку, следи за врагами, своих ты должен шкурой чувствовать!
…
– Иссена – выше щит! Вильгетта, поддерживай её заклинания.
…
– Ингар, молись, чтобы принц не заглядывал на тренировки, а то без глаз останешься.
Мы на миг замираем, я оглядываюсь, не понимая, в чём дело, но вижу лишь багрово-зеленоватое ухо Ингара. Големы, размягчив руки в щупальца, как у вестников, опять идут в атаку. А нарастающий гул возвещает о скором ударе Безымянного ужаса по Эёрану…
***
Чем больше тренируемся, тем мрачнее становимся. Обычно сдержанный Бальтар на замечания Дариона откликается глухим рыком.
– Вильгетта, не зевай, ты не на танцах!
…
– Иссена, если не выложишься по полной, на свидание не отпущу!
Она краснеет до кончиков волос и, оттолкнув голема ударом щита, рявкает:
– Не имеете права!
Мы замираем от такой дерзости. А вот Дарион своим големам такого приказа не даёт, и мы получаем хлёсткие удары каменными щупальцами. Меня спасает броня и драконья стойкость, хотя на ногах остаюсь с трудом. Ингар отлетает в стену, Бальтара зашвыривает под потолок. Ника удерживает щупальце руками, Иссену прокатывает по полу, а из рук Вильгетты выбивает посох. Набалдашник врезается ей в лицо, вспарывает губу, и алая кровь струйкой падает на белую, пропитанную потом рубашку. Только теперь обращаю внимание, что ткань облепляет её тело и грудь, чётко проступающую под двойной тканью рубашки и сорочки. У Иссены и у меня, кстати, тоже. Кажется, у парней действительно есть повод отвлекаться.
– Хватит уже! – Вильгетта утирает разбитую губу. – Хватит над нами издеваться!
– Я учу вас, чтобы вы могли выжить! – рычит в ответ Дарион, и его кулаки обрастают шерстью. – Глупые дети!
– Мы устали, – стонет Иссена. – Позовите Геринха…
– Нечего тут любовные игры устраивать!
– Да какая любовь, когда сил нет, – всхлипнув, Иссена натягивает на себя щит, он покачивается от её рыданий.
С одной стороны понимаю Дариона, мой земной тренер тоже был жёстким, заставлял делать растяжку, даже если обливаешься слезами, но тут – другое. Да, нам нужно подготовиться, но нам нельзя выматываться до состояния, когда проще умереть, чем бороться дальше.
– Вы её довели, – чеканно произношу я.
– Она сама себя довела, – огрызается Дарион. – Вы все слишком расслабленны. Одна думает о волкооборотне, другая – о делах отца, хотя сейчас проблемы Жэнарана пустяк в сравнении с надвигающейся катастрофой. – (Вильгетта краснеет пятнами, клыки у неё отрастают, медвежьи когти вспарывают сапоги и удлиняют пальцы). – Третья вся в переписке с ушастым, на тренировках думает, что он ей там ворковал.
– Неправда! – Глаза Ники вспыхивают алым, озаряя кожу вокруг неестественным светом. – Мы обсуждаем дела!
– Да неужели? – ехидно уточняет Дарион.
– Да что с вами? – разочарованно выкрикиваю я. – Почему вы не понимаете, что нам тяжело, что нам надо…
– Готовиться к войне! – рыкает Дарион.
– Мы не воркуем! – У Ники отрастают когти. – В эльфийских лесах творится что-то странное, эльфы говорят, там поселилось что-то невидимое, бродит в лесах, пьёт магию. Им страшно, просто страшно, как и нам!
Невидимое бродит… а ведь Пушинка сестёр устроила именно в эльфийские леса.
– Мне кажется, я знаю, кто там… – начинаю я.
Дарион нервно дёргает рукой, големы кидаются на нас. Отскакивая от одного щупальца, я пропускаю удар другого по боку. Сердце уходит в пятки: там, в кармане, платок и браслет с кристаллами…
Всё заслоняет алая пелена, лёгкие разрывает рык, тело наливается бешеной силой. В один миг я напрыгиваю на обидчика и вспарываю когтями каменную грудь, пламенем расплавляю голову. Метнувшиеся ко мне щупальца… Они тянутся к платку и камням!
Снова накатывает алая пелена. Зарычав, вырастаю в драконицу и в бешенстве топчу голема. Хватаю лапой другого, в пасти сжимаю третьего, ещё бы хвостом дотянуться до этих мерзких тварей! Мой рык оглашает зал, сотрясает всё.
