***
Поездка до главного поселения проходит без происшествий, если не считать мелькающего то слева, то справа хорнорда с Риэль и Элоранарром. Последнему, похоже, в самом деле нравится кататься на шерстяной быстрой махине.
Осторожная Вейра, не убирая крыльев, едет на хорнорде с Ингаром – с ним никто из орков ехать не захотел, а Бальтар не оставил Вильгетту с посторонними. Диора, жалуясь на головокружение, почти неприлично крепко обнимает Эрршама. Сирин болтает с орком, он то и дело взмахивает руками, показывая в разные стороны и что-то поясняя.
Когда Элоранарр подгоняет к нам буйного хорнорда, лицо его сияет счастливой улыбкой:
– Смотрите, как здорово я им управляю! Ну, смотрите! Он полностью меня слушается, он так быстро бегает и ему можно сбруей команды подавать, – Элоранарр дёргает поводья.
Хорнорд, резко затормозив, издаёт пронзительный рёв и поднимается на задние лапы, мощно ударяет передними о землю и вздёргивает головой, будто насаживая невидимого врага на рога.
– Здорово, да! – вопит Элоранарр, снова дёргая поводья и нагоняя нас. – Ну скажите, что здорово! Халэнн, скажи, что я здорово им управляю!
Вот он перед кем красуется! Чует, видимо, близость избранной, и инстинктивно привлекает внимание.
Риэль – сама мрачность, и голос у неё убийственно холодный:
– Да, ты здорово им управляешь.
– Ну Халэнн! – Элоранарр вскидывает руки с поводьями, и хорнорд останавливается так резко, что он не вылетает из седла только потому, что Риэль успевает удержать его за шиворот. – Ну зачем таким похоронным тоном? Нет бы восхититься!
Точно красуется драконище в брачном периоде. Как бы его на подвиги не потянуло. Он вновь пускает хорнорда в буйный бег и, пронесшись мимо нашей неспешной группы, исчезает вдали.
Арен тяжко вздыхает, и в моих мыслях пробегает его усталое «Идиот».
– Он просто оптимист, – неожиданно возражаю я, всё ещё под впечатлением счастливой улыбки Элоранарра. Кажется, его ничто не проймёт, и даже Безымянный ужас не страшен… может, это и понимается Ареном как идиотизм, но лучше такое веселье, чем наша болезненная мрачность. – Нам всем не помешает расслабиться.
Арен похлопывает мою ладонь, лежащую на его талии, полуоборачивается, и я откидываю голову, чтобы не наткнуться на рукоять его перекинутого за спиной двуручника. Арен улыбается:
– Я просто переживаю, как бы Элор не наделал глупостей.
Вот тут… да. Как-то даже хорошо, что империю наследует рассудительный Арен.
– У него сейчас особый период, – продолжает Арен. – Элор… так долго ждал избранную, и её нежелание открыться давит на него намного сильнее, чем он старается показать.
– Всё в его руках, – мрачно повторяю я.
Арен согласно кивает и поворачивается вперёд.
***
Главное поселение орков – смесь монументальных серых построек с тёмными узорами и пёстрых, украшенных перьями и бисером шатров.
Посередине возвышается огромный зиккурат. Как и в башне на границе, нижняя его ступень значительно выше второй, а каждая следующая ниже стоящей под ней. К пылающему на вершине костру тянется длинная лестница, на каждой ступени она проходит между огромными жаровнями с разноцветным пламенем от тёмного внизу до яркого наверху. Орки, похоже, смыслят в химии.
Ингар, открыв рот, разглядывает центральную пирамиду и дюжину более маленьких по кругу, каменные дорожки, шатры, из которых выходят орки, чтобы поглазеть на нас.
Элоранарр тоже смотрит во все стороны, от резких поворотов его рыжие пряди подскакивают, и ветер норовит бросить их в лицо Риэль. У неё такой вид, словно она думает, не обкромсать ли этот огненный шёлк волос. Вместе с буйной головой красующегося перед ней дракона. Не впечатлила Риэль поездка на хорнорде.
Впереди, на каменной площадке между малыми пирамидами, нас ожидает делегация орков. На головах дюжины мужчин – высокие головные уборы из цветных камней и перьев, у шести женщин в сверкающих бисером юбках, топах и головных уборах подносы, полные снеди.
Подогнав к нам хорнорда, Элоранарр бодро интересуется:
– Как думаете, если попрошу, орки подарят мне эту зверюшку? Или лучше в драконьем виде схватить его и утащить на наши земли?
– Элор, – укоризненно взывает к его здравому смыслу Арен.
– Ну а что? – пожимает плечами Элоранарр. – Вдруг Эёран уничтожат, где я второго такого возьму?
Меня разбирает нервный смех, я, зацепившись за пламенный двуручник, утыкаюсь в спину Арена и трясусь почти в истерике: кто о чём, а Элоранарр о том, как бы что спереть.
– Тебе не кажется, что хорнорд – это несколько больше, чем обычное пёрышко? – интересуется Арен, вызывая у меня очередной приступ хохота.
– Я хочу спасти чудесное создание от гибели, – патетично восклицает Элоранарр, но, судя по сдавленному смешку, не удерживает серьёзную ноту. – Ладно, буду просить, всё равно один до границы его не дотащу.
По свистку орка все наши хорнорды выстраиваются в ряд.
Когда я спрыгиваю в объятия Арена, моё лицо ещё пылает от смеха.
Ингар, помявшись, подступает поближе ко мне, заворожено смотрит на ожидающих нас величественных орков. Шепчет:
– Это шаманы, хранители истинного знания.
Арен выводит меня вперёд, за нами встают Элоранарр с Риэль (он шепчет «Встань рядом, прикрой начальство от трёх прекрасных проблем»), за ними – Эрршам с Диорой, Сирин и Вейра, оттеснённый драконами Ингар, Бальтар с Вильгеттой и замыкают шествие сопровождавшие нас орки.
Шаманы, вопреки моим ассоциациям с шаманами индейских племён, в основном молоды. Украшения у них отличаются искусностью. Мощные тела мужчин и женщин покрыты тончайшими чёрными узорами татуировок, словно их обвивает изящный плющ.
Мужчины не кланяются, женщины тоже, не подают подносы, да и на подносах еда… кажется, слеплена из земли, глины и песка…
Женщины тоже шаманы! Как и мужчины.
И тут вдруг все шесть оркских женщин выступают вперёд, произносят хором, и голоса их сплетаются, сливаются в жутковатый гул:
– Приветствуем вас на землях Шааршем, дочери и сыны Великого дракона. В этот час тяжких испытаний, ниспосланных нам богами, да пошлёт ваш золотой отец вам мудрости и сил.
– Пусть земли Великого дракона будут к вам добры, и благословения богов снисходят на хранителей чистой крови и верных знаний, – повторяет Арен знакомую формулу.
– Вы, дети Великого дракона, в этот час испытаний, – женщины синхронно склоняю головы, – окажите нам честь, обратите к Шааршем просьбу помиловать нас, уверьте, что мы изо всех сил берегли кровь и знания, и не предавали её даже на чужбине.
– С радостью сделаем это, – отвечает Арен, а мысленно просит: «Лера, будь поближе ко мне, это совсем не по протоколу, обычно к нам выходят только мужчины и никогда не просят обратиться к Шааршем».
