За поворотом открывается новая широкая улица – начинающаяся от высокого замка в центре города и заканчивающаяся у далёких садов за его границами. Каждый её перекрёсток охраняют десятиметровые золотые статуи закованных в латы мужчин с крыльями.
– Они ведь могут ожить? – киваю на гигантов.
– Они запечатаны первыми Аранскими, – Арен обхватывает меня за талию. – Но прошло очень много времени, возможно, печати ослабли.
– Почему их не уничтожили? – снизу вверх заглядываю в почти скрытые шлемами лица. Наполированное золото блестит, в заострённых носах и подбородкам чувствуется что-то хищное, статуи будто наблюдают из-под полуопущенных век, и хочется спрятаться от их взглядов. – Разве уничтожить не безопаснее, чем просто запечатать?
Отвечает неожиданно Элоранарр:
– Эёран знаком с экспансией рас из других миров, да и со своими родными вампирами мы не всегда дружим, избавляться от оружия показалось неразумным. Какие бы разногласия ни были между нами и Фламирами, в одном мы едины – в желании защитить свои земли от завоевания.
– Эти стражи могут пригодиться нам в битве против Нарака, – тихо добавляет Арен.
Песнопения вновь сменяются. Такое ощущение, что здесь в каждом здании кто-нибудь да распевает.
А на колоннах одного из них пестрят знакомые объявления. Сосредоточившись, направляю магию к ним. Выдыхаю – огненные дорожки разбегаются к целям, выжигая их прямо на золотых столбах.
– А что это такое было интересное? – хитро любопытствует Элоранарр.
– Ни-че-го, – отвечаем мы с Ареном синхронно.
Чеканный драконий шаг тонет в цокоте копыт. В полусотне метров позади нас из-за здания выкатывается несколько золочёных повозок, а створки огромных резных дверей в самом здании раскрываются, выпуская разряженных в шелка, бархат, порчу и драгоценности существ. Мужчины, женщины, среди которых есть и эльфы, и даже пара болотных гоблинов, возбуждённо щебеча, спускаются по массивным ступеням или расходятся на группки в тени колоннады.
Всё это очень похоже на… выход заядлых театралов.
– Это опера, – хотя мы и так далеко, Арен поспешно тянет меня прочь от возбуждённой, обсуждающей представление толпы. – Быстрее, пока они не начали церемонно кланяться. Старая столица – центр развлечений. Здесь на каждом шагу театры и оперы, полно артистов, расположены виллы самых богатых существ, живущих не за счёт предпринимательства. Под весёлый квартал и игорный квартал выделены целые сектора города. В садах вокруг города собирают плоды хамджан, произрастающие только здесь, на пепле вулкана, когда-то извергшегося прямо посередине поля и ставшего основой цитадели Фламиров. Из сладко-терпкого хамджана делают уникальное креплёное огненное вино, его в особых глиняных кувшинах выдерживают ровно сто лет, прежде чем выставить на аукционную продажу. Когда его наливают в бокалы, оно горит необжигающим пламенем. Секрет его изготовления принадлежит Фламирам.
– И даже Видящие не смогли этот секрет разгадать? – удивляюсь я.
– Не смогли. – Пальцы Арена пробираются в крыловую щель жакета и поглаживают поясницу, вызывая сонм горячих мурашек. – Но если у тебя получится, это будет отличный щелчок по носу Фламиров.
– И прибавка к казне, – добавляет Элоранарр. – Если спереть у них золу для удобрения хамджана.
Несколько экипажей от оперы едут в нашу сторону, бодро поцокивают копытами лошадки.
– Правящие драконы, – охает пассажир открытой коляски и судорожно дёргает возницу. – Аранские.
Оба пригибаются, но побледневший возница тянет за поводья, разворачивая экипаж. Соседние тоже лихо разворачиваются и спешно укатывают прочь под недовольное бурчание хозяев, сидящих в закрытых каретах и не видевших причину резкого поворота.
Похоже, Арен не совсем шутил о сигнале всем разбегаться. Их с Элоранарром чеканный шаг разносится далеко, и больше в нашу сторону никто не едет, голоса посетителей оперы резко стихают. Остаются только приглушённые пение и музыка, пробирающиеся на улицу из высоких зданий с золочёными колоннами.
– Это что, целая улица опер? – не верится мне.
– Да, – Арен скользит пальцами к лопаткам. – Опер и театров. Сейчас разгар сезона.
Мы доходим до перекрёстка с золотыми исполинами, сворачиваем, проходим ещё несколько «поющих» домов и опять сворачиваем, но уже на перекрёстке без волшебных стражей, и оказываемся на мощёной чёрным мрамором улице домов с садами. Алые листья деревьев будто горят над высокими алыми стенами с золотыми орнаментами. Неподалёку гневно орут коты. Блестят золотом крыши с загнутыми вверх уголками.
Каждые ворота дома – настоящее произведение искусства: сцены сражений и быта, цветные орнаменты, фрактальные узоры отчеканены на золоте, украшены сканными узорами, эмалями, перламутром и камнями. Возле каждых можно останавливаться, как перед музейными экспонатами, но мы минуем десяток образчиков дивного мастерства и останавливаемся возле ворот с золотым драконом на бирюзовом фоне. Чешуйчатый гигант попирает когтистыми лапами малахитовую землю и перламутровые волны моря, исторгает огненные опалы пламени и поднимает вихри из кварца. В глазах дракона сверкают жёлтые топазы.
– Это дом Вильгетты? – тихо спрашиваю я, в шоке от богатства «калитки».
– Это штатная резиденция представителя Аранских на землях Фламиров, – поясняет Арен. – В данный момент здесь проживают Кофраны с прислугой, помощниками и секретарями.
Драгоценную дверь даже трогать страшно, но Элоранарр небрежно толкает её, и ворота, щёлкнув, открываются. Похоже, резиденция знает, кто здесь настоящий хозяин.
Сверкая в тёплых лучах солнца, створки распахиваются, открывая вымощенный чёрными, алыми, белыми и голубыми плитами двор. Полукруглое крыльцо украшено резными колоннами. Золотые двери с замысловатым узором охраняют два каменных дракона двухметрового роста.
Слева и справа – стены с арочными ажурными дверями в сады с красными деревьями. Ветер доносит оттуда спокойный сладкий аромат. Но даже вкусный запах, сонное жужжание пчёл и мерный шелест листьев не в силах прогнать напряжение, притаившееся в трёхэтажном особняке из белого камня, украшенного бесчисленными пилястрами и каменными резными наличниками.
Не сговариваясь, мы вшестером делаем шаг вперёд. На пятом шаге ворота за нами сами собой закрываются. На седьмом открываются роскошные двери дома, и на крыльцо мелким шагом выступает громадный мужчина в тёмном мундире с золотыми нашивками, пуговицами и отворотами. Он широкоплеч и массивен, как все медведеоборотни, а радужки глаз слишком большие, они кажутся не карими, а чёрными, и это ощущение развеивается, только когда он выходит из тени на свет.
Медведеоборотень склоняется в глубоком поклоне:
– Для меня большая честь принимать таких высоких гостей. Если бы вы предупредили, я бы подготовился должным образом. И… – он опускается на колени и касается лбом каменных плит. – Прошу простить мою непутёвую дочь и не гневаться, она молода, импульсивна и не ведает, что творит. Я уверен, она не хотела своим уходом оскорбить денею Валерию, она просто не знала, что высокая госпожа…
