– Ты, Руслан, и то что у тебя есть в суд вовремя направить не можешь. Твои постоянно сроки продлевают, – Головачев решил осадить зарвавшегося подчиненного.
Так-то Курбанов не грешил против истины, ему тоже не хватало сотрудников. Но вводная начальства и то, что нераскрытчиков было всего пятеро, включая Левашова и помощника следователя. То есть полноценных следователей – всего трое. И Кривощеков тоже входил в их число. Как ни странно, но работал он нормально, ни разу не пропустил дежурства, в делах завала было не больше, чем у других, да и в первую половину дня его вполне можно было застать трезвым, что бы там не утверждал Лусенко. На раскладушке он оказывался ближе к вечеру, да и то в дни, когда не дежурил.
Головачев взглянул на Курбанова, тот обиженно насупился, но не перестал метать в Левашова злобные взгляды.
– Новый сотрудник, значит, – вновь оживился Левашов. – И когда его ждать?
– Мохов обещал содействие в ускорении оформления документов, – обнадежил подчиненного Головачев.
Левашов на это довольно потер руки, но затем как-то насторожился.
– Значит, а куда я его посажу? Может вы мне отдадите кабинет, где сейчас вещдоки хранятся? – озадачился он нарисовавшейся проблемой.
– А куда вещдоки деть? – сразу же не согласился Головачев.
– Вот видите, Илья Юрьевич, у него даже сотрудника посадить негде, а я ему выделю место в кабинете с опытнейшим следователем, – оживился Курбанов.
– Руслан, вопрос уже решен, – не терпящим возражения тоном отрезал Головачев, – Дима найдет место для нового сотрудника, – пресекая пререкательства, подполковник сменил тему. – А теперь, товарищи, давайте вернемся к делам нашим скорбным.
Глава 16
Ночевать все же пришлось ехать в общагу. Пошарив в квартире, я не обнаружил постельных принадлежностей – ни подушек, ни одеял, ни постельного белья, даже покрывало нигде не завалялось.
С кухонной утварью дела обстояли не лучше. Нашелся чайник с черным днищем и такая же кастрюля. Еще обнаружил пару битых тарелок в верхнем шкафу. Зато столовых приборов оказалось целый ящик – вилки, ложки разных размеров и форм, но тоже все в черном налете. Порывшись в ящике кухонной тумбы, я так же отыскал один разделочный нож с затупленным лезвием. Средний ящик порадовал меня двумя находками – изрезанной разделочной доской и прожженными прихватками. А вот нижний третий ящик таил в себе главное сокровище – утюг.
– Так, понятно, – закончил я инвентаризацию съемной квартиры и не особо довольный из-за расстроившихся планов отправился на остановку.
– А я думал ты не придешь ночевать, – такими словами встретил меня сосед по комнате.
– Рано обрадовался, – хмуро пробурчал я.
– Да живи ты сколько хочешь, – засмеялся Леха, с тобой хоть не так скучно.
– Мне это веселье уже поперек горла стоит, – настроение у меня было хреновое. Сосед это понял и отстал.
Утром мы с Лехой первым делом отправились в ведомственную поликлинику.
– Ты же, вроде, домой ехать собирался? – удивился я, когда понял, что у нас с ним намечается общий маршрут.
– Так сдам анализы, да поеду. Результатов все-равно не меньше недели надо ждать, а то и две, – просветил он меня.
– Что-то долго, – засомневался я, точно помня, что раньше результаты анализов приходили на электронную почту уже на следующий день.
– Возможно в ведомственной и побыстрее сделают, – предположил он, глядя на мои сомнения.
Полчаса езды на автобусе, и мы на месте. Обычное для этого времени старое обшарпанное здание. Что меня здесь поразило, так это отсутствие очередей как снаружи, так и внутри. На первом этаже было пусто. Я даже принялся оглядываться, высматривая где-то притаившуюся толпу народа.
Зато здешний сервис вернул все на свои места. В процедурном кабинете на нас наорали из-за того, что мы приперлись без своей тары под анализы. Я навскидку прикинул и выходило, что кричали на меня за неделю больше, чем за всю прошлую жизнь.
Разоряясь, и демонстрируя, что отрывает от сердца буквально последнее, медсестра протянула нам по две майонезных банки, что со скорбной миной достала из стеклянного шкафа.
– И не задерживайтесь там! – напутствовала она нас начальственным рыком.
Узких специалистов мы обошли до обеда и, выйдя на крыльцо поликлиники, я начал строить планы на оставшиеся в моем распоряжении полдня. Так-то цель была уже намечена – закупка вещей для квартиры. Раздумывал я над тем, ехать ли мне в центр или обойтись магазинами, что находятся в районе недалеко от дома. Но поразмыслив, что в крупном торговом центре должно быть больше выбора, чаша весов склонилась в сторону ЦУМа.
Мебельный отдел отыскался на втором этаже. На входе в него толпились люди, но попыток пройти внутрь не предпринимали. Они проводили меня подозрительными взглядами. Особенно настороженно в меня всматривалась стоящая впереди всех полная женщина, что держала в руках обычную ученическую тетрадь.
Озадаченно обогнув странную компанию, я вступил на территорию торгового зала и побрел вдоль рядов с мебелью, выбросив мысли об аборигенах из головы.
Столы, письменные и обставленные табуретами и примитивными стульями кухонные, комоды, сервант одна штука, два шифоньера, монструозная стенка с множеством секций. Кровати, но все односпальные, мне не подходят.
А вот она моя красавица. Нет не красавица и выглядит дешево, но мне сейчас не до изысков. Я притормозил возле одиноко стоящей двуспальной кровати. Это было то, что я искал.
Высматривая персонал, я наткнулся взглядом на интеллигентного вида мужчину, которого недавно приметил в той толпе у входа. Он явно оказался в торговом зале по мою душу, так как неотрывно смотрел на меня блестя очками.
Сектанты что ли? И зачем я им понадобился? Жертву наметили? Так я вроде не девственница.
Стебясь про себя, я отыскал взглядом продавщицу. Она стояла за стойкой, где со скучающим видом листала какой-то журнал.
– Девушка, можно вас? – крикнул я ей.
Услышав мой голос, она какое-то время изображала глухоту, но затем, натянув на лицо недовольство, все же соизволила подойти. Женщина лет тридцати с испорченной химией волосами, смотрела на меня взглядом владелицы дорогого бутика на забравшегося в ее владения вонючего бомжа.
Конфликты в мои планы не входили, так что в ответ я изобразил радость от встречи.
– Добрый день… красавица, – пришлось ее так назвать, бейджика с именем на ней не было.
– Чего надо? – проигнорировав комплимент и не меняя выражения лица, спросила она.
– Мебель надо, – поразился я отсутствию у нее сообразительности. На грубость местного обслуживающего персонала я уже почти не реагировал. – Мне пожалуйста, вот эту кровать, вон то кресло-качалку, – указал я рукой на соседний ряд, – и вот то обычное кресло. А у вас есть другие расцветки? – я вновь посмотрел на нее, ее лицо наливалось возмущением.
