– Других расцветок нет! И все это образцы! Они не продаются! – отчеканила она гневным тоном.
– Так я понял, что не продаются, – я все еще пытался разрулить обозначившийся конфликт миролюбиво. – Я же не прошу конкретно эту кровать мне завернуть, а указываю какую модель хочу купить.
– Этих кроватей нет в продаже, и кресел тоже нет! – еще немного и она меня покусает.
– А чего они тогда тут стоят, людей смущают? – взъелся я – любого ведь доведут.
– Так надо! – заявила она.
– Девушка, мне мебель нужна, – мне окончательно надоел этот балаган. – В торговом зале представлен товар, я выбрал модели и хочу их купить. А вы должны мне их продать, раз уж работаете здесь продавцом. Продать покупателю товар – ваша прямая обязанность, – объяснил я ей расклад отношений продавец-покупатель, не повышая голоса.
– Я вам ничего не обязана! – прокричала она мне в лицо.
– Светочка, что случилось? – к нам на помощь спешила, вышедшая из служебного помещения, женщина.
– Да, ходят тут всякие, работать мешают, – объяснила продавец свое видение проблемы.
– Покупатель мешает работать продавцу? – усмехнулся я. В занятное все-таки время я угодил.
– Молодой человек, что у вас? – строгим взглядом-рентгеном окинула меня подошедшая дама. Это была очень прилично одетая дама и, самое главное, умеющая носить недешевые вещи – отметил я, разглядев новое действующее лицо – эффектная женщина бальзаковского возраста: стильная прическа-каре, привлекательное ухоженное лицо, запах дорогого парфюма.
– Пытаюсь купить мебель, – оценив женщину, я добавил в устремленный на нее взгляд восхищение. – Но ваша сотрудница непреклонна, отбивает все мои атаки.
– Мария Сергеевна, я ему объясняю, что товара в наличии нет, а он слышать ничего не желает, – наябедничала Светочка.
– Молодой человек, записывайтесь в очередь и ждите, – разобрав суть конфликта, заявила мне Марья Сергеевна.
– И сколько надо ждать? Неделю, месяц? – ждать заказа было для меня делом привычным, поэтому я и не удивился такому объяснению. Мне и Светочка могла бы это все объяснить, но та предпочла верещать и топать ножкой.
Полгода – год, – ответила Марья Сергеевна и вот тут я офигел.
– Сколько? – переспросил я, вновь начав рассматривать дешевую кровать, что стояла рядом, не понимая, чего тут столько долго можно ждать, я же не ручную работу заказываю.
– Возможно и дольше, – меня решили добить.
И что делать? Опять договариваться и переплачивать? На этот советский сервис никаких денег не хватит. Придется каждый месяц под машины прыгать.
Я беззвучно рассмеялся.
– Понятно. Спасибо, что разъяснили. Всего доброго, – вежливо распрощался я, решив, что посплю и на старом диване.
– Молодой человек, – Марья Сергеевна отчего-то не спешила меня отпускать. Она смотрела на меня задумчиво. Легким движением ладони, женщина спровадила подчиненную. – Вы не местный? – спросила она меня, когда Светочка удалилась.
– Не местный, – согласился я, пожав плечами, не понимая к чему это выяснять.
– С Запада приехали, из соцлагеря? – последовали другие вопросы, и не дожидаясь ответа. – Я так сразу по вам и поняла.
Я удивился, вспомнив про свой немодный прикид.
– Одеты неброско, вежливы, держитесь независимо, – заметив мое недоумение, пояснила она.
Я с любопытством взглянул на эту проницательную женщину. По сути, первую, кто, заметив мою чуждость, разложил все по полочкам. Остальные лишь чесали репу, соображая, что со мной не так.
– Будет вам кровать, – заговорщицки подмигнув, сообщила она мне.
– И за сколько денег она материализуется в моей квартире? – поинтересовался я. Денежный вопрос был для меня немаловажным. Если много запросит, то я от кровати откажусь.
– По госцене, – засмеялась она красивым, переливающимся смехом.
"С чего такие преференции?" – удивился я, но спорить с женщиной не стал.
Дальше меня пригласили в подсобное помещение, записали мой заказ и адрес доставки. Я оплатил мебель по госцене, добавив два червонца за работу грузчиков.
Распрощались мы с Марьей Сергеевной сердечно, но без интимного подтекста, как я уже себе напридумывал. Женщина вела себя со мной доброжелательно, но не флиртовала, при этом настойчиво вручила мне номер своего телефона как рабочего, так и домашнего. И я совсем уже ничего не понимал.
А на выходе из отдела меня ждало препятствие в виде выстроенной в боевом порядке толпы-сектантов. Все как один, они смотрели на меня неприветливо.
Я озадаченно окинул их взглядом, задержавшись на стоящей напротив меня их предводительнице – широкое лицо с двойным подбородком, замаскированная крупными бусами дряблая шея, темное длинное платье, на плече увесистая сумка.
– Ваша фамилия? – начальственным тоном спросила она и помахала перед моим лицом тетрадкой.
– А что вам до моей фамилии? – раз уж пришлось остановиться, решил я узнать причину наезда.
– То есть вас нет в списках! – обличительно воскликнула она. – Решили без очереди отовариться?! – женщина недобро прищурилась.
– Еще один блатной выискался! Без очереди влез! – к обвинениям присоединился давнишний, казавшийся интеллигентным, очкарик.
– Товарищи, идите вы лесом, – поняв в чем дело, послал я их по не самому дальнему маршруту, а сам не обращая внимание на ругань, свернул к лестнице – мне еще нужно было купить постельное белье и посуду.
Освободился я только часа через два – очереди, очень медленное и нерациональное обслуживание, дефицит товара, нервотрепка и хамство продавцов – причуды советской торговли, с которыми мне пришлось столкнуться, выкачали из меня всю жизненную энергию. Так что, приехав в квартиру, я застелил диван, и, позабыв про ужин, вырубился.
Первую половину следующего дня вновь провел в ведомственной поликлинике, собирая подписи врачей о том, что годен к службе. Затем меня ждала последняя примерка у портного, что отняла еще полтора часа моего времени.
– Вам, не кажется, что чего-то не хватает? – спросил я у Вениамина Анисимовича, когда рассматривал надетый на себя костюм в зеркале.
– Что не хватает? – обеспокоился портной, пытаясь отыскать изъян в пошитом им изделии.
– Туфель, – помог я ему.
– Туфель? – поразился портной ответу. Какое это имеет ко мне отношение? – говорил его взгляд.
– У вас получается отличный костюм, – сделал я комплимент его мастерству. – Но, увы, хороший костюм с сандалиями не оденешь.
Мы синхронно посмотрели на мои ноги, и я для наглядности пошевелил пальцами.
– Да, непорядок, – пораженно пробормотал портной, словно дивясь только что сделанному открытию.
