Рик заговорил почти шепотом:
– Я узнал нож.
Правильно, он же мне его и дал.
– Нет, – еле слышно пробормотала я.
Ножа там быть не могло. Там лежал человек, в крови… Я затрясла головой, отгоняя нахлынувшие мысли.
– Почему он здесь? У тебя под раковиной?
– Лив, ты прибежала среди ночи, прося о помощи. Я старался помочь.
Пульс отдавался по всему телу. В глазах помутнело.
– Нет.
– Я его вычистил, – продолжал Рик. – Просто так же не выбросишь, мусор могут проверить. – Он взглянул на приоткрытую дверь. – За нами следят, Лив. За обоими. Выясняют, почему вдруг на границе наших участков кого-то убили.
Я закрыла глаза, собираясь с мыслями.
– Я видела у тебя в ванной пистолет.
– Говорю тебе, Лив, тут много нехороших людей… Я уже стар, реакция не та.
Можно подумать, опасность где-то еще, а не в нем самом и его доме. Я уже не могла остановиться.
– Следователь Ригби говорила, что о смерти твоей жены ходят слухи. Мол, это не самоубийство и тебе не следует доверять.
Рик напрягся, стал еще меньше, еще печальнее. Он выдохнул и как-то весь обмяк.
– Нина Ригби – хорошая девочка. А вот ее брат – от него одни беды. Втянул моего сына в свои делишки, тот связался с нехорошими людьми. – Старик провел ладонью по лицу, по его телу пробежала дрожь. – Клянусь, Лив, я был в сарае, когда услышал выстрел.
– Но следователь…
– Нине тогда исполнилось восемнадцать. Люди начали судачить, говорить, что в моей версии что-то не сходится. Что я вроде как находился близко, а в полицию позвонил не сразу. Так оно и было.
– Она сказала, что твой сын все знает. Уехал, потому что ненавидит тебя, и больше не вернется.
Из меня сыпались ужасные, злобные, жестокие слова. Страх и напряжение дошли до предела. Нужно было убедить себя, что я не виновата в смерти Шона Колмана.
Сосед сидел, уставившись в пол, затем поднял глаза.
– Хорошо, я все расскажу. Один раз. А потом ты.
Я нерешительно кивнула. Собственно, за этим я и пришла. За правдой.
– Я застал сына в комнате, и Мари лежала мертвая на полу. Несчастный случай, я никогда в этом не сомневался. Она убиралась в доме, когда он пришел, сам не свой. Совершенно невменяемый. Я увидел глаза… не моего мальчика. Он тогда посмотрел на меня так, будто… – Рик запнулся и покачал головой. – Я его выгнал. Надо было выслушать, но я не мог. Велел ему убираться, сын и ушел. Никто не знал, что он был дома, когда это случилось. Я все уладил, а он больше не вернулся. Знаешь почему? Не мог мне в глаза смотреть, так ему было стыдно. Да, мы оба лгали, но не ради меня. Не ради меня.
Мои глаза жгло так, что я боялась моргнуть. Боялась отвести взгляд. Боялась произнести хоть слово.
– Теперь ты, – сказал Рик.
– Я не убивала, – прошептала я, потому что тоже твердо в это верила.
– Может быть, все произошло случайно. Или ты оборонялась. Я же видел, как ты перед тем ходила во сне. В ту ночь тоже?
Больше скрывать не было смысла. Рик давно подозревал правду, но ничего не говорил. То же подозревал Беннетт и, скорее всего, следователь Ригби. Того же боялся Келвин Ройс. Я не стала отрицать, не стала врать Рику.
Он поднялся, шагнул ко мне, выставив вперед руки, чтобы не испугать – как в ту ночь, когда застал меня снаружи.
– Я знаю, что с тобой такое случалось в детстве. Знаю, кто ты.
Я отступила, облокотившись на раковину.
– Тебе Ригби сказала?
Некрасиво с ее стороны настраивать нас друг против друга.
– Нет, что ты, милая. Я это выяснил, еще когда ты подала заявку на дом. Должен был проверить, откуда такая сумма наличными. – Он кивнул на мою руку. – И шрамы. Я всегда знал, кто ты.
– Я собиралась все рассказать. Для того сюда и пришла.
– Моя жена следила за твоими поисками. Мы хорошо помнили тот случай. Она тогда молилась, даже… – Рик неожиданно замолчал на полуслове и махнул мне, приглашая следовать за ним. Я пошла, зажав нож в руке.
У каждого из нас была своя история и надежда, что другой поверит.
Миновав сейф с оружием, мы подошли к комнате, где я еще ни разу не бывала. Не хотелось идти дальше – мне не нравились слишком узкие стены, отсутствие окон и выходов. Тут Рик открыл дверь, и я увидела залитую светом комнату с креслом-качалкой, старинным буфетом и выкрашенными в голубой цвет книжными шкафами, от пола до потолка заставленными книгами.
– Мой сын больше не вернется. Не может посмотреть правде в глаза. Случилось непоправимое, немыслимое, но я говорил ему, что мы с этим справимся. Больше я его не видел. А потом появилась ты. Я тебя сразу проверил, чтобы убедиться, что деньги чистые. Так я узнал твое бывшее имя и, конечно, вспомнил, кто ты.
Рик подошел к одной из полок и достал книгу, которую я не видела много лет. Бледно-розовая обложка с нашей фотографией. Мать и дочь, обе с длинными вьющимися каштановыми волосами. «В поисках Арден».
– Мари купила книгу твоей матери. Поначалу я даже не поверил, что у нас решила поселиться та самая девочка. – Рик покачал головой, ему не хватало слов, чтобы выразить нахлынувшие чувства. – Знаешь, как будто помочь тебе было моим предназначением. – Его глаза задержались на ноже у меня в руке. – Чтобы на этот раз не сплоховать.
– Рик, поверь, я никого не убивала. Если бы защищалась, остались бы какие-то ранения, следы, правда ведь?
Как же мне хотелось, чтобы он поверил!
– Ну, не знаю… – Он показал на мою ногу.
– Я упала уже потом. Правда. – Я вытянула вперед руки. – Видишь, никаких следов борьбы.
– Ладно, – сказал Рик, не соглашаясь и не возражая. – Они точно обыщут либо твой дом, либо мой. Нина меня сегодня утром спрашивала, можно ли зайти. Я уже через это проходил, поэтому ответил, что только с ордером. Уверен, что они придут обыскивать. Нужно только решить, кого. Им мало догадок, им нужны основания. Вот они и вынюхивают, к кому из нас приходил убитый.
Я вспомнила о предложении Беннетта связаться с его сестрой.
– А ты не говорил с адвокатом?
– Нет, Лив. Предпочитаю с ними дела не иметь.
В доме моего соседа находилось орудие преступления. Если сюда придут с обыском, ему не поздоровится.
– Тот мужчина был здесь из-за меня, – призналась я. – Об этом я и собиралась тебе сказать. Это он нашел меня двадцать лет назад. А теперь у меня его письмо, так что придется поставить в известность полицию. И сын его тоже здесь.
Рик помолчал, потом кивнул на нож.
– Я хорошо почистил, думаю, следов больше нет. На всякий случай потру еще раз хлоркой. – Он помолчал. – Оставь его здесь.
