— Нет. Я все помню. Все понимаю. Просто меняется отношение. Я перестаю быть человеком, Тин, а у зверей все проще.
— Понятно, — она продолжала гладить шелк его костюма, она смотрел ей в лицо, внимательно, настороженно.
— Валантен. Я не упрекаю тебя. Но хочу понять, при чем здесь подарок Уне? Как он поможет не быть виноватым? При всех сделать подарок сестре, и чтобы все видели ее признательность? И чтобы все поняли, что ты любимый брат? Что ты…
— Что я человек, — и его когти опять лязгнули по перилам лестницы, — да, Тин, видимо, так. Мне просто неловко, что ты видишь меня насквозь.
— Нет-нет…
— Извини, Тин. Когда пытаются заглядывать ко мне в душу, я могу терять равновесие. Даже если это ты, оказывается.
— Прости. Но я хочу тебя понимать. Ты просто помни, что я всегда твоя, на твоей стороне, хорошо?
Он, помедлив, кивнул.
А Овертина сразу все поняла верно. «Чувство вины плохой советчик». А Тьяна пока просто не разбирается во многих важных вещах. Но она, действительно, не переживала по поводу потерянного титула. На фоне всех ее недавних роскошных приобретений титул для нерожденного пока второго сына не казался чем-то слишком существенным.
— А у меня новость для тебя, — сообщил ей муж, отведя взгляд, — оказывается, прибыл менестрель из Гарратена. Королева желает получить балладу про тебя, которую исполнят на музыкальном вечере во дворце во время Осеннего праздника. Хойр обещал проследить, чтобы парень не слишком увлекся…
— Что? Балладу? О, нет, — Тьяна и осознала это не сразу, и тут же испугалась, — нет-нет, это невозможно, Валантен. Пожалуйста. Не надо.
— Он все равно напишет, у него приказ, — Валантен на мгновенье обнажил клыки, — думаю, он уже видел нас сегодня, так что готов приступать. Но ты можешь проследить за тем, что он пишет. Поговорить с ним. Пока он не уехал.
— Валантен, ты ведь обещал, что про нас нельзя будет писать баллады, — вспомнила она нерушимый аргумент, — я разве такая, как королева Ал Прекрасная? А может, он про Овертину напишет?..
— Я обещал не королеве, — заметил он, — но пойдем, кое-что тебе покажу.
Они поднялись еще на пару этажей, потом Валантен опять отодвинул панель.
Небольшой длинный зал был сплошь увешан портретами.
— Здесь картины, которые не очень нравятся Овертине, — пояснил он, — взгляни на эту.
С небольшого, совсем не парадного портрета смотрела привлекательная молодая женщина, черты которой показались Тьяне знакомыми. Длинные серьги с синими камнями, ожерелье в виде цветочной гирлянды на шее, тоже синее. Белокурые волосы собраны в простую прическу.
— Герцогиня Таней, — прочитала она строчку внизу, над самой резной рамой, — это какая-то ваша родственница?
— Это Ал Прекрасная, — пояснил Валантен, смеясь глазами, и показал на надпись, — родственница Овертины, скорее. Ее родная бабка. Ее муж был поначалу герцогом Танея. Этот портрет написан для него, в подарок. Мне говорили, что на нем Ал чрезвычайно похожа на оригинал. Тебе не нравится?
— Она здесь похожа на настоящую женщину. Я хочу сказать, просто на женщину. И не похожа на портреты, которые я видела.
— Не так прекрасна, да?
— Да, — со вздохом согласилась Тьяна.
— Я считаю, что она очень красива, — сказал Валантен, — но прекраснейшей и несравнимой для всех ее сделала любовь великого короля. Я, конечно, не стану великим королем. Но ваше положение, моя леди, еще более выигрышно.
— Что? — она обернулась к нему.
Муж смотрел на нее и весело, и немного грустно — странное сочетание.
— О вас все равно станут говорить и петь, потому что ваш муж Чудовище. Это необычно. Пусть лучше поют баллады, чем сочиняют глупости. И вы непременно затмите королеву Ал, через сто лет все будут называть вас красивейшей женщиной Грета. Потому что рядом с вами — Чудовище. Очень резкий контраст, верно?
— Хватит смеяться надо мной, Валантен, — попросила она.
— Я не смеюсь. Мало того, так оно и есть, — теперь он сам развернул ее к себе, погладил по щекам пальцами, — вы прекраснейшая женщина Грета. Никого прекрасней я и представить себе не могу. Я не заметил этого в нашу первую встречу, каюсь. Хотя вы мне все равно понравились.
— Вы мне тоже нравитесь, милорд. Но ваша непоследовательность немного удивляет. Сначала вам не нужны баллады. Теперь вы не против баллад. Что будет потом? — когда она терялась, то старалась сказать что-то шутливое.
— Увидим, — усмехнулся он.
Свадьба Уны Айд и Эрката Каридана получилась крайне простой: венчание в Храме, даже без свадебного платья. Молодых поздравили, и, казалось, забыли о них, все занялись своими делами. Впрочем, это ничуть не огорчило новобрачных — они были счастливы. Герцог уединился со своими поверенными и графом Кариданом решать формальные вопросы. Валантен получил известия со своей верфи и тоже ушел. А Тьяна отправилась к себе и передала записку Хойру с просьбой прийти.
Ждать пришлось довольно долго. Хойр пришел через час, уставший, с синевой под глазами, он был живым ответом на вопрос, легок ли хлеб у колдуна герцога Нивера.
— Простите, миледи, — извинился он, кланяясь, — невероятно много дел.
— Это вы простите, эсс, — воскликнула Тьяна, — садитесь. Мое дело не срочное, наверное. Я должна была догадаться, что вам сегодня не до меня. Хотите кофе?
— Хочу, миледи, — вздохнул он, — даже сладкий и со сливками. Надеюсь, про меня все забудут хотя бы на полчаса. И, конечно, я к вашим услугам, миледи.
Тьяна позвонила и заказала кофе себе и колдуну, а сама села напротив и сразу перешла к делу.
— Эсс, я нашла дерево! Потом, конечно, случилось столько ужасного. Но я его нашла. Оно там, где случилось… это. То есть, под этим деревом и был ранен лорд Вилен Каридан.
— Надо же. Миледи, это уже пятое, — развел руками колдун, — его милость распорядился, егеря отыскали.
Два я осмотрел сам, к двум посылал помощника. Это, конечно, тоже осмотрим. Миледи, когда известно, что именно искать, то найти проще. Что искать в данном случае? Призрак ведь никак не намекнул, о чем именно желает предупредить? — он задумался, потирая лоб, — говорите, что все под этим деревом и случилось. А может, он об этом и предупреждал? О том, что вам, увидев это дерево, надо бежать и прятаться? Что тут скажешь, такие рекомендации следует давать четко. А играть в загадки лучше всего в гостиной зимними вечерами.
