— Если бы не Эль, я бы до сих пор не узнала о своей беременности, — заметила Тьяна.
— Этот довод меня сразил, миледи, — кивнул Хойр, — будем считать ее бегство оправданным, и я обещаю избавить ее от всех возможных наказаний. Где она?
— Я не знаю. Она убежала из Рори раньше моего отъезда.
— Мы, разумеется, ее найдем.
— Из девочек с таких характером и получаются лучшие колдуньи, — заметил эсс Кален, — миледи, в свою очередь, меня беспокоит вот что: из скаратского отчета следует, что вас не допрашивали совсем. Там нет ни слова о вас, миледи. А между тем, мы знаем со слов вашей горничной, что вы долго гуляли в городе с этой самой Эль.
— Я полагаю, что, поскольку виновник найден, прогулка леди по городу в компании юной колдуньи не имеет значения для короля и Тайного совета, — поморщился Хойр, — напротив, не надо давать им повод для лишних предположений. Вы это понимаете, брат мой? — он выразительно посмотрел на Калена.
— Я понимаю, что выводы лучше делать, видя ситуацию целиком, а не частично, — невозмутимо заметил тот, — миледи, не смею давить на вас, однако прошу, расскажите нам откровенно и последовательно, как вы именно проводили время в Аттаре? Может быть, произошло что-то такое, что вам запомнилось? Даже несущественное на первый взгляд? Потом мы вместе составим ваш допросный лист, — он показал глазами на Хойра, — миледи, чем больше я думаю об этом деле, тем больше уверен, что здесь не хватает чего-то важного.
Сначала Тьяна колебалась, но взгляд Калена был сочувственным и настойчивым. В конце концов, у нее осталось ощущение, что он на ее стороне. И он вполне реально помогал ей сегодня.
— Если вкратце, эссы, — сказала она, — мы гуляли по улицам, зашли в кондитерскую, встретили там графиню Каридан, которая была в городе проездом. Поговорили. Она направлялась в свое имение по делам. Я даже не знала, что у Кариданов есть владения в Скарате.
Тут Тьяна прикусила губу, сомневаясь, стоит ли говорить о предположениях Эль насчет скрываемого дара графини, но все же сказала:
— Потом Эль решила, что от графини пахнет средством с кавелью, а ей не нравится этот запах.
После этого Кален сразу подался к ней, быстро спросил:
— Она сказала, какое именно средство заподозрила?
— Зелье, глушащее дар, в виде духов. — ответила Тьяна, — но она тут же сказала, что есть много зелий с кавелью, которые служат для другого.
— Брат мой, вы прекрасно знаете, что эти байки о зельях, которые якобы полностью позволяют заглушить дар, и тем паче полностью скрыть его от проверяющих амулетов — это ненаучно, достойно полуграмотных знахарок, которым недоступны настоящие методы, — заметил Хойр. — В Грете есть немало людей благородной крови, имеющих задатки дара, они носят блокирующие амулеты, и даже покупают зелья, приготовленные мастерами гильдии. Все эти люди известны в гильдии. Графини нет среди них.
Она только что несколько месяцев провела при дворе — а там проверяют всех!
— И тем не менее, мы упомянем об этом в допросном листе леди Айд, — невозмутимо сказал эсс Кален, — пусть и представим это как бездоказательное утверждение. Колдуньи-травницы обычно легко определяют зелья по запаху и не путают их. И не стоит их недооценивать, брат. Там есть большие искусницы в своем деле. Тайному совету будет интересно узнать что-то новое про матушку первого министра его величества.
— Знай я об этом год назад, то иначе рассуждал бы по поводу смерти ее племянника, — насупился Хойр, — а также о его странных амулетах. Год назад на руках этой леди умер любимый племянник, о котором она заботилась много лет, — пояснил он Калену, который ничего не знал о тех событиях, — его случайно ранил лорд Валантен. Айз ряда вон выходящее поведение племянника объяснили плохим подбором амулетов.
Эта смерть принесла леди Каридан большое горе, и в то же время дала возможность ее младшему сыну жениться на сестре герцога. Они давно любили друг друга.
— Вы ведь не думаете, что она колдунья? И что она могла?.. — Тьяна слегка растерялась.
А чего, собственно, могла и не могла графиня?..
Недавно она сама решительно прогнала прочь такие мысли. Но теперь, озвученные колдунами, они производили иное впечатление.
— Но дело в том, что я сам проверял ее, и не раз, негласно, разумеется, когда она гостила здесь, — заключил Хойр, — как и всех особ, близких ее милости. Ни один из моих амулетов не сработал. Конечно, точное определение дара это специальный ритуал и в одиночку не проводится, но по косвенным признакам можно было заподозрить.
— А если исключить из рассуждений чувства, например, горе графини и давнюю любовь между молодыми людьми, то что останется? — тихо заметил Кален. — Смерть племянника открыла сыну возможность для слишком блестящего для него брака — он, даже не будучи наследником титула, женился на единственной дочери герцога.
— Молодые люди были помолвлены с детства, — пояснил Хойр, — их отцы были друзьями, и герцог Нивер в свое время поддался порыву. В дальнейшем Айды сделали несколько попыток разорвать помолвку, последний раз это чуть не случилось по воле короля. Впрочем, Кариданы сейчас занимают очень высокое положение при дворе.
— И все же они не слишком богаты и родовиты по сравнению с большей частью высшей знати, — заметил Кален, — не стоит скрывать подозрения, мой вам совет, — он встал, поклонился Тьяне, — пожалуй, мне пора оставить вас, миледи. Наверное, ваш семейный колдун желает сообщить вам что-то наедине, а мне не все следует знать. Я ведь в первую очередь служу графу Скарату, миледи.
— Благодарю вас, эсс, — сказала она, — ваша помощь сегодня была неоценима для меня.
Он опять поклонился, и ушел. Хойр остался.
— Почему в смерти герцога обвинили Валантена, эсс? — с места в карьер начала Тьяна, — и каково самое первое обвинение, которое — в государственной измене? Откуда оно вообще взялось? И почему… Что вообще происходит, эсс Хойр? Почему он бежал? Где он? И как в это поверил король?
— Это все правильные вопросы, миледи, — покачал головой Хойр. — Но напрасно вы задали их все разом. Я так понимаю, что если не отвечу, вы не уснете, верно? По поводу самого первого обвинения, в измене его величеству: Тайный совет получил донос осведомителя из Пузаны, а потом обнаружились письма, написанные лично лордом Валантеном. Лорд Валантен якобы пошел на это в обмен на обещание наследственных прав для себя, и герцогского титула в дальнейшем.
— Эсс, разве вы замечали когда-нибудь, чтобы мой муж желал для себя этот титул?
— Титул — нет. Однако он высказывался, и не раз, о несправедливости лишения его прав. Лорд Каридан мог бы подтвердить. Да и сам король, думаю, тоже. Его милость тут же заявил, что письма — колдовская подделка, и напомнил о том происшествии с Дайне, когда был похищен документ. На что ему возразили в том смысле, что, раз такое дело, то сам лорд Валантен мог и устроить тот спектакль с похищением документа, чтобы иметь оправдание на всякий случай. Тем более что он сбежал, а не сдался людям короля, чтобы уповать на его правосудие.
