Кровь из ранок уже перестала идти, но саднящая боль пока осталась.
Она опять закрыла глаза. Он немного помедлил, а потом она ощутила прикосновения к ладони. Он провел прямо по ранкам… пальцем?
Нет, прикосновения казались влажными.
Языком.
Поняв это, она немного смутилась, но глаз не открыла — может, как раз из-за смущения. Его язык продолжал скользить по ее ладони. Сначала при прикосновениях была боль, совсем легкая, от такой даже морщиться неловко, но скоро стало лишь щекотно и, в общем, приятно.
Да нет, просто приятно. Очень приятно. Эта осторожная щекотка, и мурашки, которые побежали от ладони к плечу, и дальше…
Она не открывала глаз. Он подержал немного ее руку в ладони, и вдруг коснулся языком тыльной стороны запястья, волнисто провел, иногда останавливая язык, потом она почувствовала быстрое прикосновение губ там, где прежде был только язык.
И ран никаких на этом месте совершенно точно не было.
Она открыла глаза. Валантен уже просто смотрел на нее, по-прежнему держа за руку.
— Теперь затянется очень быстро, уже к вечеру, — сказал он. — У меня есть нечеловеческие способности, моя леди. И на мне самом раны заживают вдвое быстрее, чем на других.
— Благодарю вас, милорд, — улыбнулась Тьяна. — Деревенские мальчишки тоже так лечат царапины, чтобы быстрее заживало. Я думаю, в этом нет ничего нечеловеческого.
— Вы близко знаетесь с деревенскими мальчишками? — он смотрел с интересом и руки ее не выпускал, а она не отнимала.
— В моем детстве у нас в замке часто бывали дети из деревни, милорд. И именно мальчишки, девочки, наверное, больше сидели дома. Мы играли вместе, конечно… пока я не подросла и мне не запретили.
— Понятно, — кивнул он. — Мне на минуту показалось, что вам немного понравилось… мое лечение. Поэтому я и позволил себе капельку лишнего. Помня о том, что мы помолвлены, а завтра уже свадьба.
— Мне понравилось, — признала она, — но ведь вы и старались, чтобы мне понравилось!
— Верно. Когда старания успешны, хочется продолжать.
— Милорд! — она отступила на шаг, выдернув руку.
Они все это время так и стояли посреди комнаты — она босиком, в испачканном кровью и пылью платье.
Чудесное свидание!
Его темные губы дрогнули в улыбке.
— Не смущайтесь, моя леди. И не бойтесь. Я тоже иногда шучу неудачно. Присядьте, пожалуйста, — он показал на кресло, — я хотел бы, чтобы вам было удобно. Как вы ведете себя обычно… ну, скажем, у камина в вашем замке?
Все кресла здесь тоже были низкие и широкие — для него.
— Вот так, — она забралась в кресло с ногами и прикрыла ступни юбкой.
Не совсем удачная поза для благовоспитанной эссины, которая в гостях, но если она босиком, и вообще…
Даже самые воспитанные эссины, наверное, не должны ходить по струнке, когда они на свидании. А вот как она вернется в Верхний замок без туфель и в испорченном платье?
Будет видно.
— А зачем вы пригласили меня, милорд? — задала она вопрос, который давно вертелся на языке.
— Просто увидеться. Поговорить. Сегодня единственный день нашей помолвки, каждый час стоит дня. Если не дороже. Если бы я передал вам приглашение через брата или, скажем, вашу тетушку… я ведь не знаком с ней, кстати, — к вам, чего доброго, приставили бы компаньонку, ради приличий. Может быть, мою сестру или невестку. Мы не могли бы чувствовать себя свободно, так или иначе.
Он сел в соседнее кресло, то жалобно скрипнуло.
— А о чем вы хотели поговорить? — настаивала Тьяна.
— Все равно. О чем хотите. Можете спрашивать меня о чем-нибудь. Наконец, сегодня для вас еще есть возможность… — он умолк.
— Возможность — чего?
— Да отказаться от свадьбы, конечно. Каждая лишняя встреча со мной может подтолкнуть вас к этой разумной мысли. А чье-то неудовольствие пусть вас вообще не беспокоит.
— Вы пригласили меня, чтобы мы увиделись и я еще раз подумала о том, не отказаться ли от свадьбы? — удивилась Тьяна.
— Именно так.
— Нет, я этого не хочу. Милорд, вы предлагали мне спрашивать, а сами не желаете ответить на уже заданный вопрос. Почему мне надо закрывать глаза?
Он медлил с ответом, она настойчиво ждала.
— Это просто, — заговорил он наконец, — мое присутствие и мои прикосновения могут показаться вам приятней, если вы не будете меня видеть. Тогда мне этого хотелось.
— Вот как. Понятно, — она кивнула. — А сейчас вы сели прямо передо мной, чтобы я могла вас видеть и вовремя передумать?
— Да.
— Ваши желания так переменчивы милорд, — опять решила она пошутить, — они меняются раз в несколько минут. Мне это немного сложно…
— Это не желание, — он взглянул на нее исподлобья, а голос его зазвучал глуше, — я просто пытаюсь быть честным с вами.
— Я понимаю, не сердитесь, — она легко коснулась его плеча, отчего он слегка вздрогнул.
А ведь казалось, он и почувствовать не должен был такое касание, сквозь свою шкуру и одежду.
— Знаете что, милорд, мы с тетей вчера говорили о вас, — сказала Тьяна, — и все само собой свелось к тому, что вы мне нравитесь больше любого из наших соседей. Считайте это тоже шуткой, если хотите.
— Хм, — он улыбнулся, клаки неосторожно блеснули, — само собой свелось? Хотелось бы мне послушать этот разговор. И даже познакомиться с вашей тетей, пожалуй.
— Вы не планировали с ней знакомиться?
— Нет, по правде говоря. Зачем? Разве моего брата не достаточно?
— Его милость — это не вы. Вы даже не похожи, и я имею в виде не внешность.
— Верно. Мы не похожи. Но что же вы с тетей имели в виду, когда решили, что я вам нравлюсь? Не внешность, а что?
— Ваша внешность вовсе не ужасна, — сказала Тьяна, хоть он спрашивал сейчас несколько о другом, — в ней нет отталкивающего. Я могу представить себе множество действительно ужасного, неприятного, но в вас этого нет. Ну, если серая кожа, бородавки, слюна течет… мало ли. Вот это ужасно. А вы даже красивы, по-своему. Не как человек. Но вы действительно мне нравитесь, и это правда.
— Не как человек, — повторил он, искоса взглянул на девушку, — да, и мне даже странно, что вы смотрите на меня и не пытаетесь отвернуться. Однако у этой медали есть другая сторона. Такое создание, как я, просто не может нравиться женщине, которая в здравом уме. Что можно думать о женщине, которой кажусь привлекательным я, а не мой брат или, тем паче, лорд Вилен? У нее дурной вкус? Так что, может быть, лучше бы мне вам не нравиться?
