Онлайн книга «Жена чудовища»
Она напряглась на мгновение, но ни отстраняться, ни протестовать не стала. В сущности, это тоже не было неприятно.
Его пальцы были осторожными и ласковыми, настойчивыми, и вместе с тем неторопливыми, прикосновение его шерсти — чуть щекотным. И когда она нажал ладонями на ее колени, побуждая их раздвинуть, она лишь глубоко вздохнула и задержала дыхание.
Ни к чему ведь откладывать неизбежное…
Боль… и Тьяна невольно вздрогнула в руках Валантена… но деться было некуда, он теперь окружал ее всю, мягко прижимал к кровати, придерживая ее запрокинутую голову, быстро поцеловал в шею:
— Все хорошо, моя дорогая… уже все.
Она глубоко вздохнула.
Еще несколько движений, и он остановится, замер, медленно вышел и отпустил ее, немного отстранился.
А она сильнее запустила пальцы в его шерсть, потянула, дернула — может быть, мстя за недавние боль и страх, пусть и было их мало, так, на медную мелочь…
Он тихо засмеялся.
— Вы мой подарок, моя леди, — и быстро встал.
Кровать скрипнула.
Она открыла глаза. Луна, видимо, спряталась, и ее свет больше не рассеивал непроглядную темноту в комнате.
Ощущения были… странными. Воспоминания о недавней боли, отголоски ее в поврежденной плоти, раздражение — что-нибудь разбить! — и ощущение не схлынувшего пока удовольствия в теле, там, где ее касались руки и язык Валантена.
Но, кажется, то, страшное, чего следовало бояться, случилось, и, как это чаще бывает, страхи оказались преувеличены.
— Милорд, вы здесь? — позвала она.
— Да, моя леди, — он подошел, присел на рядом. — Кстати, ощипывать меня бесполезно. Моя шерсть очень быстро отрастает, — она расслышала улыбку в его голосе.
— Простите, милорд.
— Да ничего страшного.
— Мне очень понравилось… запускать пальцы в вашу шерсть милорд, — добавила она быстро.
— Вот как? Понравилось?
— Да, как в пушистый меховой ковер, — пояснила она, снова решив пошутить, — простите, милорд, — добавила на всякий случай.
— Вот как? — теперь он расхохотался. — Но я готов, сколько угодно. Если пожелаете. Быть для вас ковром, одеялом, подушкой — только скажите. А сейчас отдыхайте. Закройте глаза.
— Разве недостаточно темно? — заметила она, но глаза закрыла. — И… вы уходите?..
— Да. Говорю же, просто отдыхайте. Увидимся завтра.
И ощутила легкое прикосновение его губ к щеке.
— Доброй ночи, Тьяна.
— Доброй ночи, Валантен.
Он поднялся, опять легко и неслышно, как тень, и исчез за портьерой, закрывающей дверь.
Его намерение уйти не удивило Тьяну, как и не пришло в голову просить остаться. Того, что уже случилось, было достаточно, и теперь стоило, пожалуй, побыть одной.
И поспать, наверное. Сегодняшний суматошный день свалил бы с ног кого угодно. А завтра с утра сюда явится толпа народу приветствовать новобрачных, и каково ей тут будет одной слушать то, что обычно творится под дверью новобрачных? И простыню за дверь должен бросить муж, не самой же ей…
Вообще, молодожены вольны оставаться в постели хоть до обеда, но мало кому этого захочется под гвалт, песенки и петушиные крики.
Но это будет только завтра. И завтра придется надеть красное платье.
Она плотнее завернулась в легкое одеяло, удобнее подоткнула подушку, закрыла глаза.
Пока не спалось. Но все равно, она закрыла глаза…
— Миледи, вы уже проснулись? Вам не дурно? Миледи! — и в нос ударила резкая вонь.
Тьяна так и подскочила на подушках, что-то толкнула перед собой, кто-то вскрикнул…
Она сидела на постели, а рядом стояла и испуганно моргала женщина в сером платье горничной, и еще две жались в сторонке.
— Простите, миледи. Вы хорошо себя чувствуете?
— До вашего появления — замечательно. Во всяком случае, я спала. А что случилось?
— Эсс колдун. Он предупредил, что вам может быть дурно, и это поможет, — она показала флакончик, который сжимала в кулаке, — ох, и напугали вы нас, миледи. Нам показалось, что вы бледная, миледи.
Да, это было смешно, в сущности.
— Я всегда такая, — сказала Тьяна, — это мой обычный цвет лица. А может, тут просто пока не очень светло.
Все равно, не нужно больше травить меня по утрам нюхательной солью. Это ведь нюхательная соль?
Можно? — она протянула руку, горничная отдала ей флакон.
Тьяна открыла крышечку, осторожно понюхала. Пахло ужасно и узнаваемо. Такая соль была у Дивоны, которая, повзрослев, стала периодически падать в обмороки, пока тетя Элла не привезла в Рори хорошего лекаря. Назначенная им микстура со временем помогла.
— Вам угодно вставать, миледи? — горничная развернула перед Тьяной халат.
— Благодарю, — та выбралась из постели, нырнула руками в рукава, затянула пояс.
Что поделать, уснуть уже не получится.
— Так с вами все хорошо, миледи? — не унималась горничная.
— Я слышала о пари на кухне. Вы ставили на то, что я не доживу до утра? — невинно поинтересовалась Тьяна.
— Как можно, миледи! — замахала руками старшая горничная и заметно покраснела, а девушки за ее спиной тем временем дружно давились смешками.
— А откуда у вас вообще такие опасения? — Тьяна требовательно посмотрела на нее, — и вообще, почему тут так тихо? — она поискала взглядом часы, — разве еще очень рано?
— Нет, миледи, но, миледи, — горничная малость растерялась, — вы ведь… о, миледи. Но ведь эсс колдун сказал. И прежняя леди Айд… А тихо потому, миледи, что коридор закрыли, и там стражники стоят, его милость велел. Чтобы вас не беспокоить с утра.
Значит, утреннего свадебного переполоха перед дверью не будет. Что ж, не очень и хотелось.
— Я поняла, — кивнула Тьяна, — так что там было с прежней леди Айд?
— Было все хорошо, миледи, — старшая горничная опомнилась и строго посмотрела на молодых.
Все правильно, прислуга и не должна с ходу начинать сплетничать про хозяев, про покойных в том числе, если дорожит местом, конечно. Вот позже, когда Тьяна узнает тут кого-то ближе, и ее узнают, можно начать осторожно расспрашивать.