Я попытался закрыть глаза, чтобы не есть девчонку взглядом, но стало только хуже: картины, которые рисовало мое воображение, выглядели совсем не целомудренными. В паху стало еще горячее и теснее. Да что ж я как прыщавый юнец со спермотоксикозом? Откуда это все?!
Пользуясь тем, что Полина меня не услышит, я ругнулся, замычал, выпуская из груди вместе с рыком избыток впечатлений.
Лисицына, устав мокнуть под дождем, вернулась, уселась на водительское сидение, взглянула на меня виновато:
– Я безнадежна, да?
– Не безнадежна, но вопиюще безграмотна, – не стал щадить ее самолюбие. – Повыдергивать бы руки и ноги тому инструктору, который тебя учил.
– Что я делала не так?
– А вот это мы с тобой сейчас и разберем по пунктам, раз уж раньше никто не удосужился объяснить. Запоминай. Первое. Как только ты переключилась на нейтралку и выжала сцепление – считай, ты потеряла управление: автомобиль перестает слушаться руля, особенно на мокрой дороге. Поэтому переключаться между передачами нужно очень быстро. – Я убедился, что Лисицына внимает мне, даже почти не моргая, и продолжил: – Второе: при заносе руль автомобиля с передним приводом нужно выкручивать в сторону заноса. Пояснить?
– Да, пожалуйста, – похоже, если б у Полины была с собой тетрадь и ручка, она принялась бы конспектировать мои пояснения.
– Смотри. Ты начала тормозить, зад Шкоды повело налево. Соответственно, и руль нужно было тут же начинать выкручивать влево. Для заднего привода правило обратное, там руль нужно выкручивать в сторону, противоположную заносу. Но тебе предстоит ездить на машине с ведущей передней осью, так что запомни и запиши себе на подкорку первую часть этого правила.
– Запомнила.
Я немного помолчал, давая Полине еще раз осмыслить сказанное. На ее лице читалась напряженная мыслительная работа.
Наконец, глаза девчонки прояснились, она моргнула, уставилась на меня в ожидании дальнейших слов:
– Что-то еще?
– А еще, Полина, ты должна смотреть на дорогу. Или в зеркала. Но никак не на свою руку, которая переключает передачи.
– Но я…
– Понимаю, – не стал даже слушать ее оправдания. – Клади руку на рычаг, выжимай сцепление, закрывай глаза. Буду учить тебя переключать передачи наощупь.
Эта идея пришла мне в голову как раз в тот момент, когда я озвучивал последнее замечание, и показалась удачной – я накрыл сжавшийся на рычаге кулачок Лисицыной ладонью и взялся водить ее рукой в разные стороны, одновременно поясняя:
– Вот сейчас ты не можешь двинуть рычаг ни влево, ни вверх, ни вниз. Это значит, что он стоит на нейтралке. Чтобы включить первую передачу, толкай его вправо и одновременно вверх до щелчка.
Холодные пальчики Полины доверчиво расслабились, позволяя мне вести их за собой. Нежная бархатистая кожа обласкала мою ладонь. В груди у меня что-то надломилось, треснуло, рассыпалось ржавыми осколками. Кровь забурлила, кипящей волной хлынула вниз, к бедрам… Я не любитель игр в подчинение, но покажите мне нормального мужика, которого не заводит женская покорность?
Я с трудом справился с голосом:
– Теперь двигаем руку вниз-вправо до щелчка, а потом продолжаем движение вправо, но толкаем рычаг вверх – легонечко, просто чтобы чувствовать верхний край.
Я прошелся таким образом по всем четырем передачам, потом вернулся к нейтралке и показал, как находить наощупь передачу заднего хода.
– Повторим еще раз. – Выпускать руку девчонки не хотелось до дрожи. – Первая. Вторая. Третья… Чувствуешь?
– Да. – Тихо, с легким придыханием, от которого волоски на предплечьях дыбом, а член – колом.
– Повтори это упражнение самостоятельно еще пару раз, – я все же убрал ладонь с ее кулачка и постарался избавиться от предательской фантазии, которая уже нарисовала мне картинку, в которой Лисицына вот так же покорно кладет свою ладошку и двигает ею совсем другой рычаг – тот, который, болезненно пульсируя, уперся в мою ширинку…
Чтобы остыть и отдышаться, в этот раз под дождь выбрался я. Оперся задом о капот автомобиля. Сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. Потер шею. Трения, скольжения и прочей стимуляции требовала совсем другая часть тела. Я глянул туда – сверху вниз: «Не дергайся, младший брат. Сейчас тебе точно ничего не обломится. И мне тоже».
Пора бы отвлечься от фантазий и привести мысли в порядок. По привычке я взялся считать от трехсот до нуля, каждый раз отнимая тройку: триста, двести девяносто семь, двести девяносто четыре… Досчитав до тридцати, почувствовал, что наваждение развеялось, вожделение схлынуло.
Уселся обратно на пассажирское сидение. Полина разомкнула веки, уставилась на меня сияющим взглядом:
– Получается!
– Вот и хорошо. – Я глянул на часы. До конца занятия оставалось минут сорок. – Теперь давай снова выезжай на трек, будешь делать все то же самое, но в движении.
Брать Полину за руку больше не рискнул: казалось, прикоснись я еще раз к ее коже – меня начнет колотить, словно я схватился за оголенный провод под напряжением в двести двадцать вольт. Впрочем, после тренировки с закрытыми глазами Лисицына и сама прекрасно справлялась.
15. Полина
Никогда не думала, что всего четыре двухчасовых занятия могут дать такой результат, какого в обычной автошколе не удалось добиться за все время, что я там училась! Нет, все-таки Казанцев и Галкин – отличные инструкторы, и к делу обучения они подходят с душой и выдумкой.
Стыд мне и позор: я, психолог, сама не сообразила, что можно потренироваться с закрытыми глазами переключать передачи. А вот Казанцев – тот сообразил. Или знал?
Надо сказать, физический контакт с Александром Аркадьевичем – простое соприкосновение рук – оказался куда приятней, чем все наши разговоры. И узнала я о Казанцеве за эти несколько минут, пока он водил моей рукой, такое, о чем ни администратор Витя, ни второй владелец «ЭргоДрайва» Галкин рассказать мне не смогли бы.
Вот вроде хмурится на меня мой инструктор, злится, ворчит, а пальцы мои, ледяные от волнения, сжимал бережно, заботливо, почти ласково. Казалось, еще чуть-чуть – и погладит их, начнет перебирать. И лицо у него, когда я открыла глаза, такое было, будто я для него не просто ученица-неумеха, а самая желанная женщина на свете.
Но долго рассматривать себя Казанцев мне не позволил – вылетел из машины, как ошпаренный, и минут десять стоял, опираясь на капот Шкоды, пока я его задание выполняла.
Похоже, пора мне все же попытаться разузнать о моем тренере немного больше, чтобы понять, как себя с ним дальше вести и чего ждать от дальнейших встреч.
С этой мыслью, когда занятие закончилось, я поспешила в административный корпус.
Там, в холле, помахала рукой Виктору.
– Ну, как сегодня прошло? – поинтересовался парень.
