- Потом, Лена, не сейчас.
Она согласилась, но настроение было испорчено.
Но и это было еще не все. Пожаловали господа Лешковы в полном составе. А с ними и Кисельниковы. Ни тех, ни других Лена видеть не хотела. Однако поздравления и подарки принимать пришлось. Удивил новый образ Инны, но комментировать не стала. Просто молчала и улыбалась, слушая, что ей с мужем говорят.
А дальше произошло еще одно событие.
Вячеслав Лешков, который до того держался нейтрально, соизволил пригласить невесту на танец. Он смотрел Белецкому в глаза, тому хотелось грубо послать, но отказывать Главе города в танце с невестой не было причины.
Лена чувствовала омерзение, когда его руки коснулись ее и повели в танце, успокаивая себя только тем, что это скоро закончится. И тут он заговорил. Негромко, с улыбкой:
- Думала, за него вышла, от меня скроешься, и будешь жить долго и счастливо?
Обомлела. А он продолжал:
- От меня не скроешься. Ни ты, ни он. Кстати, ты уверена, что все о своем муже знаешь? О его вкусах, привычках? А знаешь, что за девочки с его тестем приходили?
- Мне все равно. И мне неприятно, вас слушать.
Она обдала Лешкова холодом и стала высвобождаться из его рук.
- Стой, сссука! Я с тобой не закончил!
С него слетело все благообразие. Он схватил Лену за руки и притянул к себе силой. Белецкий в один прыжок перелетел стол и уже шел туда быстрыми шагами, готовый на все. Но оказавшиеся рядом Сергей Лешков и Магнус Флеминг мгновенно оттащили взбешенного Главу города от бледной невесты и повели на выход. А Энцо встал, так, чтобы закрыть собой Лену.
И это произошло на глазах практически у всего города.
На глазах у жены Лешкова. Позор. Ярость. Дикая обида. Женщина была оскорбленная до глубины души и жаждала мести.
И на кого же должна обрушиться ее месть? Разумеется, на соперницу. При этом Ирина Васильевна улыбалась, старалась перевести все в шутку, мол, выпил лишнего, расслабился, поскользнулся, решил за невесту подержаться. Лена сделала вид, что все нормально и не стала опровергать ее байку.
Однако это оказалось последней каплей. Как только увели Вячеслава Лешкова, Белецкий объявил тожество закрытым.
Как он ни старался обозначить границы, все равно не вышло. Значит, их ждет полномасштабная война.
***
Даже после того, как увел ее в спальню и запер от всего мира, Костя сильно нервничал. Лена была молчалива и ушла в себя. Не выдержал.
- Что с тобой?
Ответила она не сразу, брови еще с минуту хмурились, потом подняла на него взгляд:
- Костя, что еще есть, чего я о тебе не знаю?
Он готов был взорваться. Гад! Гад! Гад! Падла! Успел...
- Ничего, - ответил, мгновенно замкнувшись, и отошел от нее.
Лена смотрела пристально, ее взгляд ощущался спиной, затылком. Ее взгляд жег.
- Костя...
Запустив обе руки в волосы, он сжал голову и с трудом удержался, чтобы не забегать по комнате. Ответил холодно:
- Тебе не нужно об этом знать.
- Почему? – спросила она после минутного молчания.
Он так и не решился повернуться к ней лицом. Не мог увидеть осуждение в ее глазах. Хрипло проговорил через силу:
- Ты никогда об этом не узнаешь.
Остался стоять спиной, отсекая ее от своих тайн. Лена видела, что он не намерен с ней разговаривать. От его недоверия стало ужасно горько и обидно. Захотелось оказаться как можно дальше отсюда. И глупое это свадебное платье снять скорее...
Развернулась и пошла на выход из спальни.
Нагнал в три прыжка. Схватил, прижимая спиной к себе.
- Нет... Ты не уйдешь, - сжал еще крепче, не давая шевельнуться, но не причиняя боли.
- Пусти, - холодно, ей было холодно.
- Нет... – он затряс головой, не разжимая рук. – Не пущу.
- Зачем все это, Костя? Если ты не можешь доверять мне? Зачем? Что еще я могу узнать, страшнее того, что знаю?
- Нет, - прошептал он, закрывая глаза. – Ты отвернешься от меня.
На эти слова она стала поворачиваться в его руках, чтобы видеть лицо. Сначала пытался удержать, потом позволил. А вот взгляд ее выдержать было трудно. Ох, как трудно... Она ведь его личный судья.
- Это мне позволь самой решать.
Знал ведь, что не помилует.
- Лена... ты... – слова не шли из этого сильного, решительного, безрассудно смелого человека.
Так и волк, пусть самый разсамый страшный и сильный, никогда не сможет сопротивляться своей волчице. Никогда не причинит ей зла. Рычать будет, огрызаться, но ее воле подчинится.
- Костя, скажи, что тебя мучает, и мы решим это вместе.
Хорошо это прозвучало, это дало надежду. Силы на признание. Но слова из него приходилось клещами тянуть. Признался, что те две женщины, с которыми его бывший тесть приходил... Что спал он с ними в разное время. А откуда тесть про то узнал, остается догадываться, но притащил он их на его свадьбу специально, чтобы его из себя вывести. Оскорбить. И тесть опасен, на этом не остановится.
Это Лене было не особо приятно, но в том, что молодой сильный мужчина когда-то с кем-то спал, нет ничего удивительного. Так она ему и сказала. Мужчина кивнул обреченно, Главное было то, что он никак выдавить из себя не мог. Но выдавил:
- Ножи... Мне нравятся ножи...
- Что? – ничего она не поняла. – Ну, нравятся ножи, и что тут такого?
Он мучительно застонал:
- Ты не понимаешь, Ленаааа...
Пожала плечами, запустив пальцы в его волосы:
- Тогда объясни, чтобы я поняла.
Оооооо!!! Объяснить... Его и так от неловкости выворачивало.
- Лена...
Елена Сергеевна не зря была прекрасным преподавателем. Ее брови взметнулись вверх, выражая... Бог его знает, что выражая, но он наконец выдавил:
- Секс. Ножи... Прости, не могу...
- Так, мой милый, или ты говоришь, или я сейчас ухожу.
Мужчина был в смятении. Кто бы мог подумать, что им так будут вертеть...
- Лена, поклянись, что это не отвратит тебя.
- Как я могу поклясться, если не знаю?
Они уже завелись оба. Для него нож был тайным фетишем, а ее толкало любопытство. Блеск глаз, тяжелое дыхание.
- Ты мне веришь?
- Да... – ее ответ.
- Смотри, если не захочешь, мы сразу все прекратим...
А сам уже оглаживал ее тело, скрытое платьем, остановиться было трудно, невозможно. Непонятно откуда в его руке возник нож. Блестящее лезвие, обоюдоострое, длинное.
