Девушка так и встрепенулась:
— Какое?
— Сейчас покажу, — пробормотал, впиваясь в девичьи губы жадным поцелуем.
Глава 23
— Большой парень, скажи честно, ты идиот? Не стесняйся. Тетя Бритни разное повидала… хотя нет, таких долбанутых ни разу.
— Заткнись, и без тебя хреново.
Блэйк сжимал в пальцах так и не начатую бутылку джина. А на столешнице перед ним лежали новые документы и билеты на автобус. Нахрен тянуть? Сегодня все и закончит.
— Слушай, валил бы ты вместе с ней, а? Думаешь, я дура слепошарая?
Не думал. Бритни вообще на редкость умная женщина, даром что молчаливая и замкнутая. И правильно — языком трепать невелик труд, а вот вовремя пасть закрыть и вокруг себя оглядеться — для этого мозги нужны.
— Ты глухая. Сказал же, почему так поступить решил.
— Ой-ой, и что же это за болезнь такая?
Не верила ему… Или это он врать разучился? Сплел ведь красивую легенду о серьезном диагнозе и скорой кончине. Бритни выслушала с каменным выражением лица, только бровь выгнула. А потом высказала ему все что думает, не стесняясь в выражениях. Хорошо, что их никто не слышал, за такие фразочки можно и в участок загреметь.
— Тебе какая разница?
— Такая. Есть шанс начать новую жизнь — хватай его и используй. Девчонка-то хорошая. Может, и сам человеком станешь.
— Сама-то чего не использовала?
Бритни промолчала. Смотрела в окно своей квартиры и даже не думала набросить на плечи халат. Как встретила его полуголой, так и продолжила сверкать своими прелестями. А Блэйк разглядывал аппетитные формы бывшей любовницы и понимал, что будь она хоть мисс Вселенная, все равно не среагировал бы. Его больше не интересовали другие женщины. Только с Мэлоди было по-особенному. Каждая секунда — как глоток чистого воздуха. Когда так под кожу влезть успела? Блэйк не мог назвать точную дату, и без Мэлоди тоже уже не мог. А надо.
— Поможешь мне?
— Ищи себе актрису в театре. И так напомогалась по горло.
Да, планы он ей попортил знатно, заодно с нервами. Бритни не жаловалась, но по всему видно, эти десять дней провела не слишком весело. Про то, были ли еще угрозы, тоже не распространялась, но теперь бояться точно нечего. Блэйк успел новости глянуть. Шум на весь Портленд — стая диких собак устроила резню. Бред полнейший, зато вся полиция на ушах. Одно скверно — латинос не приволок главного. Приехал с бандой в шесть человек. Ну всех шестерых волк и положил. Теперь важная шишка наверняка на дно заляжет: такие обычно трусливы, как шакалы. А хорошо бы ублюдка вовсе со свету сжить.
— Бритни, мне нужна твоя помощь, — повторил настойчиво. — Один я не справлюсь.
— Объясни девочке по-человечески…
— Она не поймет.
— Так нахрен вообще лез?
Он и сам себя об этом постоянно спрашивал. Наверное, слишком слаб. Если бы мог переиграть, все равно бы напортачил. Пара она и есть пара. А он все же не совсем человек. Тут притяжение по всем фронтам, и ладно бы Мэл стервой оказалась, так ведь нет. Хорошая, уютная девочка — ну как тут удержишься? Тепло рядом с ней, спокойно. Будто свою гавань нашел, да только корабль уже на куски разваливается.
— Так получилось.
— Роскошно. А теперь, значит, в душу плюнуть решил.
— Решил. Пусть лучше ненавидит. Так ей легче будет.
— Слушай, а ты часом не психологом раньше подрабатывал? Не смотри так. Я в этом дерьме участвовать не буду.
Понятно. Если Бритни уперлась рогом, ее хрен сдвинешь с места. Да и есть ли у него право настаивать? Придется самому решить, как думал в начале. Но с женщиной было бы эффектнее. Хотя… В чем проблема снять шлюху на часок?
— Как хочешь, — поднялся, сгребая со стола паспорт и билеты. — Это за квартиру и моральное беспокойство, — положил на стол деньги. — Спасибо, что выручила. Бывай.
Женщина ничего не ответила, а он последний раз оглядел комнату, где однажды очнулся. Видавшие виды обои неприятного цвета, старый телек, вытоптанный ковер и пустые банки пива на подоконнике. Единственная приметная деталь — огромная картина с бегущими лошадьми. Красивыми и свободными. Бритни часто на нее смотрела.
— Бывай, — повторил зачем-то и вышел.
Надо сделать один звонок. Вики обрадуется.
* * *
Перед глазами стелился багровый туман, а пол под ногами ходил ходуном.
— Ублюдок, хренов… альфа! Живучая тварь!
Клыки царапали губы, вплетая в брань рычащие нотки. Алан жался где-то в углу комнаты, но сейчас Вики было не до смердящего страхом недоноска. Жив! Кристиан Сильвер жив и, более того, смеет разевать на нее пасть!
«Привет, сучка. Не надоело еще бегать, высунув язык? Устала, бедняжка…Как в стае? Я слышал, не очень».
Ублюдок смеялся над ней! Его голос стальным стержнем драл нервы, выписывая образ несломленного и все такого же сильного оборотня. Каждое слово — как кусок скалы. Будто и не было ритуала. Волчица внутри скулила побитой псиной. Признавала вожака, но Виктория быстро окоротила слабовольную шерстяную дуру.
Больше никаких промашек! Сам Кристиан Сильвер назначил ей свидание. И как воспитанная оборотница, Виктория Тейлор приняла приглашение. Вот только захватит несколько сопровождающих.
— Отбери дюжину лучших бойцов. Нет. Два десятка. Сегодня вечером повеселимся. Луны ждать не станем.
Бледный, как полотно, Алан, торопливо кивнул, а ей захотелось сплюнуть. Ладно, перетерпит как-нибудь. Место вожака того стоит.
Глава 24
Мэл еще никогда так не нервничала. Даже когда собирала сумку сразу после своего восемнадцатилетия. Правда, в тот момент она была уверена, что поступает правильно, пусть и ждала от матери хотя бы намека на нежелание расставаться, а вот сейчас уверенность в своих силах отсутствовала.
С чего бы? Эта ночь была особенна прекрасна… Даже не так — волшебна от первой и до последней секунды. Мэл схватилась за пылавшие щеки, и внизу тоже стало жарко. Такого Блэйк с ней еще не делал. Идеальное сочетание нежности и страсти… Как будто мужчина пытался насладится близостью на несколько дней вперед. Мэл сама не заметила, как оказалась в очень пикантной позе «шестьдесят девять». Широко раскрыв ее бедра, Блэйк жадно обводил языком каждую складочку, а она впервые пробовала ласкать мужчину ртом. Это было так волнующе! А едва слышные стоны любовника казались особенно сладкими. Ему было приятно. Настолько, что, вопреки ее полному неумению, Блэйк все равно кончил.
На языке вспыхнул странный, слегка водянистый привкус, и Мэл облизнула губы. Щеки пекло невыносимо. Сейчас, при свете дня, и вспоминать об этом неловко, а несколько часов назад она вела себя как прожжённая развратница.
