— Но…
Я произношу это слово, потому что чувствую: есть какое-то «но».
— Но рельеф местности там очень сложный. Все время подъемы и спуски. Очень большие подъемы и очень большие спуски.
— Увидишь, как легко справятся с этими твоими подъемами и спусками мои собаки!
Арно, ранее скептически относившийся к способности собак преодолевать более шестидесяти километров за день, уже изменил свое мнение, но в данном случае его опять охватили сомнения.
— Идеальный вариант состоял бы в том, чтобы разбить данный этап на две части, однако церемония прибытия на остров запланирована на послезавтра, все уже организовано… Но…
— Но ты не веришь в способности моих собак…
— Да нет же, верю, однако речь идет о восьмидесяти километрах по горам…
— А я тебе говорю, что мы преодолеем их одним махом, эти твои горы!
Хотя Арно почти всегда находился далеко от меня, подготавливая маршрут, по которому мне предстояло проехать, он несколько раз видел, как я еду на собачьей упряжке, поэтому в конце концов поверил моим словам.
Что касается того, насколько я верю в своих собак, то моя вера в них такая же огромная, глубокая и чистая, как это озеро.
Мое прибытие к конечному пункту путешествия похоже на прибытие победителя трансатлантической регаты, при котором многочисленные суда всех размеров устремляются навстречу одному-единственному судну и эскортируют его, включая на последних милях свои сирены. Кто на автомобиле, кто на мотосанях, кто верхом на лошади — множество людей присоединяются к нам, извещенные о нашем прибытии «таежным телефоном» или же средствами массовой информации, освещающими путешествие француза, ставшего хорошо известным россиянам после того, как он приехал на собаках на Красную площадь.
Оливия, руководившая организацией и проведением данной экспедиции из нашего маленького парижского офиса и занимавшаяся всеми административными вопросами и отношениями со средствами массовой информации и с партнерами, тоже приехала сюда, на Байкал. Стоя рядом с Дианой, она с любопытством смотрит на бегущих ездовых собак, которых раньше видела только в фильмах и на многочисленных фотографиях, а теперь вот вживую. Она передает тысячам учеников, которые следят за ходом нашего путешествия, информацию в режиме реального времени, и то же самое делает Оливье, мой друг из журнала «Пти котидьен», присоединившийся к встречающей меня толпе. Благодаря появлению здесь этих людей караван, сопровождающий меня на последнем этапе, приобретает праздничный вид.
Арно был прав: тропа идет то резко вверх, то резко вниз, поскольку пролегает через целую череду гор. Однако я, ничуть об этом не жалея, наслаждаюсь невероятно красивым видом, который открывается с некоторых возвышенностей. Тут может перехватить дух не только от движения по крутым подъемам и спускам. Над замерзшим озером пляшут дымки, исходящие от свободной ото льда воды, сверкающей на солнце. Лед блестит и переливается у подножия гор, окружающих озеро и похожих благодаря крутизне своих склонов на крепостные стены. В эти горы врезаются фьорды различных конфигураций, соперничающие друг с другом по красоте. Многочисленные табуны диких лошадей, живущих на возвышенностях, иногда бегут параллельно упряжке, приводя в восторг моих собак, охотно соперничающих с ними в скорости бега и выносливости. У некоторых жеребцов, ведущих за собой табун, такой гордый взгляд, такой высокомерный вид и такая царственная манера двигаться, что это невольно вызывает уважение. Что может быть более завораживающим, чем кавалькада лошадей с развевающимися гривами, свободно скачущих галопом в снежном облачке? Ком — на седьмом небе от счастья. Он аж опьянел от радости, которую доставляет ему участие в эффектном прибытии на остров. Это ведь не только мое, но и его прибытие. Он приспособился к роли ассистента и помогает мне во всем, образуя со мной своего рода спортивный дуэт, которым дорожит и в котором хочет сберечь свою роль любой ценой. У меня вскоре появится трогательное тому подтверждение.
Как я и предполагал, собаки преодолевают трудности рельефа с ошеломительной легкостью. Они пребывают в прекрасном расположении духа, чувствуют, что что-то готовится и что вокруг нас началась какая-то необычная суета, а потому я позволяю им кое-какие вольности — так, как это делают преподаватели по отношению к ученикам за несколько дней до начала летних каникул. Мои ученики — то есть мои собачки — ведут себя взволнованно, игриво, жизнерадостно. Они взбираются вверх по склонам, как прыткие серны, и мчатся вниз по ним, как болиды. Им не терпится узнать, что же интересное для нас готовится. Они знают, что ждать ответа осталось не очень долго, и любопытство — главный фактор, который заставляет их бежать как можно быстрее.
Они бегут просто с невероятной скоростью!
Фабьен, который заботился о собаках и тренировал их в течение всей осени, с удовольствием смотрит, как быстро они бегут и в какой прекрасной форме пребывают. Достойная награда для человека, приложившего столько усилий ради того, чтобы сделать из них настоящих атлетов.
Мы преодолеваем восемьдесят пять километров менее чем за шесть часов, что является, если учитывать сложный рельеф местности, немалым достижением. На последнем перевале, прежде чем начать спускаться к маленькой деревне, я замечаю вдалеке знаменитый мыс Бурхан, являющийся священным местом сибирских шаманов и считающийся благодаря своей феерической красоте жемчужиной озера Байкал. Именно этот мыс я выбрал в качестве конечного пункта своего путешествия, и именно туда я прибуду завтра.
Да, завтра.
Завтра все закончится.
34
15 марта, 14 °C ниже нуля
Озеро нас неожиданно очень сильно подводит — если, конечно, не считать, что виновата Сибирь, которая, насмехаясь надо мной, вдруг устраивает последнее испытание, хотя этот день обещал быть погожим, а преодоление последнего участка пути является всего лишь формальностью. Подумайте сами: остается пятьдесят километров хорошего льда всего с несколькими участками торосов и большой трещиной, которую Саша заметил и запросто сумел бы преодолеть. Пустяки, детские игры. Можно сказать, праздник, за которым должен был последовать еще один праздник, запланированный на сегодняшний вечер для всех, кто приехал из Франции, Москвы и Иркутска, чтобы присутствовать при моем прибытии к мысу Бурхан.
Однако сегодня утром небо внезапно заволокли тучи, поднялся северный ветер, дующий прямо в лицо. Он как будто хотел удержать меня и не позволить прибыть в конечную точку путешествия вовремя.
— Ну что же, вперед! Нам придется потрудиться!
Я переношу время отправления в путь: хочу выехать намного раньше, чем было запланировано. Ветер может еще усилиться, поэтому мне хочется побыстрее добраться до того участка пути, на котором нас защитит остров. Затем я стану двигаться вдоль берега, даже если там будут торосы. У меня нет другого выбора. И это отнюдь не та ситуация, когда можно опустить руки. Нет, сейчас отступать никак нельзя.
