Постепенно все начали разъезжаться. Данил увел Марту одной из самых первых, хотя та шутливо сопротивлялась.
– Я сегодня плохая девочка… Будешь меня перевоспитывать?
Олеся прыснула в ладонь.
– Буду-буду, пойдем.
Они попрощались. Вскоре и Марк с Олесей засобирались. Марк вызвал такси.
– Как тебе вечер?
– Очень понравился, – Олеся тоже немного захмелела.
Они вышли из клуба и дожидались машину на улице. Олеся закинула голову назад.
– Марк, ты только посмотри, какое звездное небо.
Голова слегка кружилась от выпитого, от адреналина. Небо немного двигалось, чем вызывало у Олеси желание хихикать. Она не помнила, когда в последний раз чувствовала себя настолько расслабленной. Невесомой, она бы даже сказала. Ей хотелось, как детстве, раскинуть руки и кружиться, смеясь в голос и радуясь каждому пустяку.
– Небо, и правда, красивое. Когда у нас бывает звездопад?
– В августе.
– Значит, не увидим ни одной падающей звезды.
Олеся хихикнула и опустила голову. Легкое головокружение привело к тому, что девушка пошатнулась, но крепкие надежные руки не позволили ей оступиться.
– Осторожнее.
– Ты такой большой, а веришь в исполнение желания от падающей звезды?
Она снова обняла его. На этот раз не за шею, а за торс.
Марк медленно растянул губы в ухмылку, которую она обожала. Иногда Олесе казалось, что он и во сне немного кривит губы. Первые разы, когда они вместе ночевали, и он засыпал первым, она тайком наблюдала за тем, как он спит. Всматривалась в полумрак комнаты, пытаясь запечатлеть в памяти его безмятежное лицо. Морщины, которые уже проявлялись. Трепет ресниц. И вот эту немного искривленную линию рта.
– Лесяяя, – потянул он, наклоняясь к ней и целуя в лоб. – Желания… Они разные.
– Даааа? – переняла она его тягучесть.
– Да. Вот ты – моё желание.
– В смысле?
– В прямом.
– А, ты имеешь в виду ту историю с Мартой, – Олеся не могла без смущения вспоминать авантюру, на которую её подбила подруга. Ни она, ни Марта не могли знать, к чему она приведет.
И Олесе хотелось думать, что история, начавшаяся, как безумие чистой воды, будет длиться ещё долго.
Пришло оповещение, что такси подъехало. Они направились к машине, когда телефон Марка снова зазвонил. Он уже открыл дверь, приглашая Олесю присесть, но та задержалась.
Марк нахмурился.
– Марта…
Брови Олеси сошлись на переносице.
– Она же с Данилой уехала…
Марк принял вызов.
– Да, Шарон… Что? Тихо… Не реви! Я ничего не могу разобрать, Марта! Успокойся! Говори внятнее! В какую больницу вы едете?! Сейчас подъедем, расскажешь всё на месте.
Он прервал разговор и провел рукой по волосам.
– Марк…
У Олеси оборвалось сердце.
– На них напали. Даню сильно избили. Марте, думаю, тоже досталось.
Глава 20
– Спасибо.
– Это вам спасибо, Владимир Игнатьевич.
Судья посмотрел на него и принял папку.
Открыл.
На лице отца Данила появилась предвкушающая улыбка.
– Если бы твой человек не вылетел из машины и не начал палить из травмата, Даню бы забили. Переломами не ограничились.
Марк положил руки на стол, скрестив их в замок.
– Вы же понимаете, что я должен был быть на месте Данилы.
Сидящий напротив мужчина мотнул головой.
– Я не собираюсь копаться, что и как. Я вижу, что есть. Знаю, что имею. А имею я избитого сына и его девушку. А ещё отморозков в СИЗО, которые очень быстро сломались и выдали заказчика.
Ни Марк, ни судья не стали уточнять, что раскалывали тех профессионалы. Да так, что ни один судмедэксперт не найдет следов насильственных действий. Умеют люди работать.
Последняя неделя выдалась очень хлопотной.
Сначала больница, где в яростной истерике захлебывалась Марта и грозилась самолично переломать кости тем, кто их сначала подрезал, заблокировал, а потом и вовсе напал с битами. Олеся испуганно смотрела на Марка, потом бросилась обнимать подругу.
И уже из-за её плеча снова смотрела на него.
Он медленно покачал головой и твердо сказал:
– Даже не смей.
Марк прочел на её лице все мысли, что кружились в красивой головке. Бились и готовы были вот-вот пролиться через край. И её раскаяние, и её сожаление. А так же вина. Всеобъемлющая, как ей казалось в тот момент.
Он подошёл к девчонкам:
– На минутку.
Оторвал Олесю от притихшей Марты и процедил сквозь сжатые зубы:
– Сегодня ты ночуешь у меня. И завтра тоже. Ты ни в чем не виновата. Каждый принимает решения и несет за них ответственность. Он – тоже понесет.
Марк боялся её реакции. Он, который вырос в семье, где страх вытравливают с детства, сейчас замер.
Потому что…
Он не мог объяснить свои чувства. Они хлестали изнутри, разрывая всё в клочья. Олеся рядом. С ним. И он не позволит ей и шага сделать назад. Укроет за своей спиной. Не даст никуда сбежать.
Она жалась к нему. Маленькая… Какая же она маленькая. Её бы на ручки и в темный уголок. Запереть и любить. Снова и снова, пока вся печаль не исчезнет из очаровательных глазок.
Марк прикрыл глаза и самопроизвольно повел носом, в очередной раз втягивая в себя лавандовый запах.
Олеся обняла его за талию и негромко сказала:
– Знаешь что, Марк…
Она остановилась, ожидая его реакции.
– Что?
– Хрен ему. Большой и толстый.
Брови Марка взметнулись кверху, а по пояснице разлилась теплая волна. Аккурат там, где были руки Олеси.
– Будет.
– Марк…
– Олеся, посмотри на меня.
Она послушалась.
– Данил сын судьи. Твой пасынок вляпался по самое не балуй. И да, мы узнали, зачем он летал в Сирию.
Олеся ничего не сказала. Смотрела на него, и он видел, как меняются её глаза. Как в них появляется уверенность. И злость. Здоровая, правильная злость. Та самая, что дает силы для дальнейшего сопротивления, борьбы, а не направлена на саморазрушение.
– Потом мне скажешь. Сейчас… Мне надо к Марте.
– Иди.
Он смотрел на двух девочек. Марте уже оказали первую медицинскую помощь. Позже он узнает, что она получила удар кулаком по лицу. Больше ободралась, когда упала на асфальт. В этот самый асфальт Марку и хотелось закопать тех уродов. Бить женщину… Молоденькую девочку.
