– Отлично, перевяжу позже, – она подошла почти вплотную к моему лицу, – Чао! – улыбнулась и пошла в сторону больницы.
Мы сели в машину, отъехали метров за пятьсот и хором сказали:
– Ну и жопа!
– Слышишь, гусар, какого ты влез в разговор? – спросил я Сергея.
– Сколько ты уже перевязок пропустил?
– Эта, кажется, третья была. А она всё ходит.
– Поверь мне, она и продолжит.
– Хрен этих женщин разберешь, её динамишь, а она кокетничает, – сказал я с выдохом.
– А ты думал. Ладно, приближаемся к выезду из города. Обсудим это позже.
Ехать до блок-поста пришлось по хорошо укатанному, но – просёлку. Он стоял на перекрёстке дороги, по которой можно было проехать и в Росток. С точки зрения контроля, место неплохое. Естественно, БТРа и след простыл.
– Смотри-ка, БТР упёрли.
– А ты думал! Делаем ставки – в каких кустах он находится?
Мы остановились метров за пятьдесят до поста, решили осмотреть место. Здание, окружённое бетонными блоками, несколько укреплений на дорогах, шлагбаум. Боя, как такового, не было, место просто вымерло в прямом смысле, над телами уже поработало зверьё, но кое-что можно было понять.
– Я, конечно, не судмедэксперт, но, бьюсь об забор чем угодно, что стреляли в упор, – Сергей осмотрел тела возле выхода из здания поста.
– Ребят в укреплении убили выстрелами в спину, я читал, что если стрелять с глушителем в упор, то может остаться ожог. Надо посмотреть.
– Это объясняет, почему в расположении спящие были. Не услышали.
Мы направились к телам в укреплении на дороге. Что характерно, все трупы были обезоружены, но не все обезображены, значит, кто-то из зверья наелся и ушёл. На посту в укреплении сидели два человека, осмотр первого ничего не показал, а вот на одежде второго я заметил тёмный ореол вокруг раны.
– Серёга, смотри, похоже на ожог?
– Выглядит похоже. Поехали дальше, от этого места у меня мурашки с палец. И вроде понятно, как всё произошло, по крайней мере мне – дилетанту, так, точно.
Даже неважно, как убили ребят, ясно, что, они дали к себе подойти, значит, они знали кто идёт. А потом – дело техники или толпы людей, тут уж как посмотреть.
Мы направились в село Снегири.
– С этого момента, ни слова по-русски.
– Понял, – ответил Серега по-английски.
Мы не стали общаться на английском на посту, потому что по нашим действиям, если кто-то следил, было понятно, что мы знали, что ищем.
Я заметил движение в кустах вдоль дороги.
– Останови! Быстро! – Серёга резко остановил машину, и я выскочил на обочину с немкой в руках, – Стой! Стрелять буду! – прокричал я на-английском.
Я начал целиться в кусты, движение прекратилось. Сергей тоже вышел и подстраховывал меня. Я выкрутил взрыватель из гранаты.
– У меня граната! – сказал я и бросил её в кусты.
Как только граната туда упала из них вылетел парень лет двадцати с АК наперевес. Я навёл на него ствол.
– Стой. Ты у меня на мушке, ен заставляй меня стрелять! Брось оружие и подойди. Сейчас же!
Парень нехотя откинул АК и медленно двинулся навстречу, руки у него были за спиной. Когда он был в полутора метрах от меня, Серёга заорал:
– Ник, у него нож! – и дал ему очередь по ногам, свалил, но не убил. Не стушевался, закричал на английском – молодец.
– Спасибо, ты спас мою жопу, я тебе должен.
– Слышите, два придурка, хватит чесать не на нашем. Я слышал, как вы говорили на посту.
– Ну раз ты слышал, тогда не обижайся. Серёг, у нас наручники есть?
– Есть.
– Тогда вяжем гада и назад на пост. Там и пообщаемся.
Мы надели на него стяжки на руки и на ноги и закинули на заднее сиденье рэнджа; сев рядом, я держал его на мушке.
Мы прибыли на пост и затащили его внутрь расположения.
– Если хочешь жить, то тебе лучше сказать как есть. Кто ты, откуда, зачем следил за нами.
– Я вам ничего не скажу, – он замотал башкой.
– Хорошо, а если так? – я надавил ему стволом на рану на ноге отчего он начал извиваться как уж.
– Сука! Я тебя грохну! Тварь!
– Кто ты и откуда, и зачем следил за нами? Серёга – меткий стрелок, или же косой, дырка навылет. Ну?
– Я скажу, только ствол убери от ноги!
– Я слушаю, – я достал оружие из раны.
– Староста послал, я все леса в округе знаю, не пропаду, он знал, что вас пошлют. Сказал, чтобы я проследил, кто появится на посту и по рации ему доложил. У меня охотничья лёжка в лесу рядом, потому проблем мне это не составило.
– А с какого ты тогда пешком назад пошёл?
– Рация не работает, помехи одни. Вот и пошёл, сообщить-то надо – и он заскулил.
– Ну-ка, а вот и раааация, тэкс, – я включил звук и из рации донеслись помехи, – Понятно. Ты один, или здесь вас как клопов?
– Староста только меня послал, все отказались, а кроме меня больше некому.
– В селе военных сколько?
– Местные, ополченцы, да наёмников десяток. Староста нанял. Сказал, что нечего Мигаловцам платить, когда сами можем прокормиться.
– Картина маслом, он не депутат там у вас, часом?
– Не знаю. Но БТР наши отогнали в село. Я видел.
– Ну, раз видел, – я перевязал ему ногу в месте ранения, – теперь лежи и слушай. Мы тебя заберём по пути назад. Пока!
Мы закинули его на второй ярус нар, замотали ему рот, чтобы не орал и закрыли дверь в расположение, завалив её. Не брать же его с собой, на самом деле?! Мы решили забрать его на обратном пути. И снова прикинулись англичанами.
Дорога до Снегирей заняла около десяти минут. Рэнджик упорно полз, везя нас как на перине. И вот оно – село Снегири. И блокпост на въезде. Нас остановил солдат арабской наружности и осмотрел номера.
– Что вы здесь делаете? – спросил он на ломаном английском с сильным арабским акцентом.
– Хотим закупиться кожей, рыбой, да и отдохнуть немного.
– Хорошо, проезжайте.
Мы проехали к центру села и увидели, как староста провожал нашего знакомца на крыльце. Решили посмотреть, куда он направится, а он зашёл в домик неподалёку. Типичный для этого села одноэтажный домик. Один есть. Мотель был неподалёку от мэрии. Сняв номер, мы пошли по селу в поисках рыбы и кожи, навели небольшой переполох среди продавцов кожи, сказали, что вернёмся завтра.
Неплохое село, но провинция, как она есть, ухоженная конечно. Сколько ни пробовал, не получилось найти, где базируются наёмники. Решили посмотреть на смену караула; не могут же они появиться из воздуха и потом туда же деться?
