Тот, кого я искал, даже и не думал прятаться. Пока я был в небе и неспешно составлял для себя полётную карту, настал вечер. И возле Ростока в лесу я приметил довольно здоровый костёр, на фоне которого виднелась большая фигура. Пара проходов – и я кое-как посадил самолёт на поляну. Хватит ли этого, чтобы взлететь, я не знаю, но то, что разговор будет занятным – я уверен.
Мотор прекратил рычать, я выпрыгнул из самолёта и подошёл к огню, мохнатая рука протянула мне миску похлёбки, моя в ответ отдала сухпай из БМВ.
– Я знал, что ты придёшь. Чувствовал, но чтобы по небу, человек, признаю, ты меня удивил.
– Привет Когхур. Есть дело.
– Думаю, дело твоё может подождать, а вот ужин – нет. Жуй. Потом поговорим, может быть, я тебе что-то смогу показать даже, если ты захочешь.
– Хорошо, очень вкусно, – ответил я, пробуя прожевать большой кусок мяса.
Мой новый знакомый, на самом деле, ожидал меня, куски у него в тарелке были гораздо больше моих, но это не мешало ему чавкать ими без зазрения совести.
– Когхур, не хочу обидеть, но ты не мог бы так не наслаждаться приемом пищи. Не столь громогласно.
– Постараюсь, – после этого чавканье уменьшило свой звук.
– Спасибо большое, с детства не люблю чавкающие звуки и людей. Иногда так и тянет им дать погрызть кирпич, или ещё что, лишь бы прекратили.
– Я, просто, так привык, когда челюсти могут размолоть любые кости, про звуки как-то не печёшься, – ответил мой собеседник.
– Я понимаю, потому и попросил максимально вежливо.
– У тебя были вопросы. Можешь их задать. Я готов ответить.
– Ты говорил про интерес ко мне за многие горы, что это может значить?
– Странный поток внимания к тебе тянется издалека.
– Это странно, я ведь попал сюда не так давно, и все мои знакомые только в этой местности.
– Я говорю только то, что чувствую, а чувствую – к тебе интерес. От кого – не могу сказать, зачем? – тоже.
– То есть, ты, получается, как бы, сканируешь инфополе? Или, как я читал в некоторых книгах, "Эфир"?
– Именно так, думаю, тебе можно кое-что показать.
Мы направились в сторону небольшой расселины в пролеске. Заметить её было бы очень сложно, поскольку мишка постарался сделать её максимально незаметной. Он убрал слой маскировки в виде массивного деревянного щита.
– Прошу в моё северное пристанище.
Приют медведя представлял собой пещеру, в которой был очаг, кипы каких-то записей, отдельное помещение для еды, топчан и шкуры. Также, очень грубый стол и стул, судя по всему, как раз для записей.
– А это что такое? – спросил я, увидев странную арку в конце зала. Пещера была слепой, сделанной, явно, специально. Я подошёл ближе к арке в письменах.
– Что ты чувствуешь, когда приближаешься? – спросил меня Когхур.
Глава 7
Со временем глаза пообвыкли, и я заметил на потолке едва светящихся жучков. Интересно, из-за слабого света очага они давали мерцающий свет, похожий на северное сияние.
– Итак, Ник, что ты чувствуешь? – Когхур спросил более настойчиво.
– Не могу определиться. Тебе говорить внутренние ощущения или всё? – спросил я с лёгкой толикой недоумения.
– Говори всё, что чувствуешь, человек, раскрой все эмоции и не забывай, что я почую ложь и лукавство.
Я медленно двинулся к арке с письменами. Язык, явно, мне неизвестен, немного похоже на письмена какого-либо из древних народов, будь то майя, или же египтяне. Также наблюдалось тихое жужжание, как от трансформатора в телевизоре. Это вызвало у меня неподдельный интерес: что же делает эта штука?
– Когхур, мне очень любопытно, занимательная вещь, могу сказать, что меня к ней тянет. Очень странно.
– Продолжай.
– Можно изучить подробнее? – спросил я медведя.
– Конечно, за этим я тебя сюда и привёл. – кивнул он.
– Интересно, не похоже на литьё или что-то в этом роде, чистая работа, выборка камня ручным методом,– подошёл ещё ближе и решил потрогать письмена. На ощупь это был монолит естественного происхождения, но письмена – несомненно, рукотворные, они были как вылитые, но явно работа высококлассная, каждый узор исполнен мастерски. Мне в нос попал слабый запах моря, – чувствую запах моря, откуда он здесь? Как будто морской водой, капля за каплей, упорно вытачивали эти знаки.
– Как думаешь, что это? – вопрос прозвучал из-за спины, и я услышал, как собеседник закрыл проход в пещеру.
– Не знаю, меня глаза обманывают? Я вижу слабое свечение по периметру.
– Хорошо излагаешь, человек, я думаю ты готов.
Далее последовал хлопок, после которого меня очень сильно толкнули в спину, но я не ударился в стену.
– Твою мать!! Когхур, где мы?!
Я осмотрелся, за спиной у меня оказалась аналогичная арка, стоящая посреди большой поляны, скрытой от посторонних глаз частоколом кустарника, в котором присутствовал и забор. Когда я садился на поляну под Ростоком, был вечер, холодно и темно, здесь же стоит жара, солнце светит и я явно слышу шум прибоя. Мы вышли на какую-то поляну среди высоких деревьев, таких же исполинов, только, я бы сказал, в более тропическом варианте. Высоко под макушками деревьев летали птахи различных размеров, только колибри, или что-то похожее на них, выглядели здесь как орлан, довольно могущественно и соответствовали размером. Я начал побаиваться.
– Успокойся, человек. Я видел многих людей с различными намерениями. Я видел воинов, просто пустых людей, и даже учёных, но все они держали себя в рамках. Ты же доверился и проявил истинный интерес, я его почувствовал. Интерес без жажды чего-то с этого заполучить. Поэтому мы здесь.
– Когхур, здесь – это где?
– Следуй за мной, Ник, – ответил он и направился по тропе.
Дорога от этого места была прилично вытоптана и не выглядела какой-то заброшенной или запущенной, явно, за этим местом следят и заботятся. Довольно быстро я покрылся испариной.
– Сними тёплую одежду, позже я дам тебе рюкзак, иначе придётся тебя нести на себе. Этот маршрут ты должен преодолеть сам. Здесь тепло, и зверей рядом нет, так что не бойся, – сказал Когхур и снял свою мантию, обнажив спину, которая была испещрена ранениями.
Я последовал его примеру и остался в одной футболке да нижнем белье. Штаны были также утеплены, в любом случае я бы упрел, поэтому я справедливо рассудил, что могу пройти и в таком виде.
– Снимай всю одежду кроме той, что скрывает половую принадлежность, – велел мне проводник. Спорить я не стал, в любом случае футболка промокла насквозь.
– И отдай мне оружие, тебя никто не тронет.
