– В таком случае – удачи завтра. А за это Палыч вычтет стоимость из зарплаты, – ответил на русском заведующий складом, молчавший до этого момента в углу.
– Что он сказал?
– Пожелал удачи.
Не хотелось мне сразу начинать ей говорить про деньги и грузить взрослой "жизнью", лучше пусть всё будет спонтанно и более подарочно, что ли. Может, маленькие радости помогут ей быстрее освоиться, а я постараюсь подсобить в этом. Иногда не хватает маленьких чудес, чтобы представить человека и раскрыть его, с другой стороны, придав ему уверенности. Я мужик, и некоторое время назад мне это доносили в лоб, а Картинка, как её теперь прозвали, – человек другой натуры, нажмёшь и переломится, хотя снаружи сильная. Но это моё впечатление, как оно на самом деле – я пока не знаю.
После вручения снаряжения я решил, что пора бы ехать домой, там и кот не кормлен, и еда в холодильнике, да и выспаться перед завтрашним днём не помешает. Пока мы ехали, мне показалось, что напарница стала какая-то задумчивая.
– Эй, ты чего задумалась? – я решил поинтересоваться, в чём дело.
– Да так, ничего. Одели – снарядили. О чём думать?
– Ну, мало ли.
– Ты мужик и тебе не понять. Я перешла сюда раздетой и нашла радушный приём, это подозрительно.
– Осспаде, так говоришь, будто дело в том, что нет сменных трусов.
– Не поверишь, но и в этом тоже. Нет ничего, абсолютно. И это – в обмен на роскошную жизнь в особняке в Ницце.
– Знаешь ли, я тоже не бомжом был, и тоже – мозги и труд. Так что ничего не потеряно. Посмотришь мир, архитектуру, глядишь, и дадут тебе работу. Палыч хочет делать новый район, я попросил там для себя дом, так будь архитектором того района, могу посоветовать ему поставить на эту работу тебя.
– Район – это много, тем более, для меня, а вот дом… Я бы себе проектировала.
– Спроектировать можно, главное, чтобы денег хватило.
– Денег?
– Завтра всё узнаешь, надо зарегистрировать тебя в едином банке, здесь он – главная власть. Если есть счёт, значит ты человек и существуешь. Технологии!
– Неплохо. И всё-таки, давай заедем в магазин одежды, а то полная задница с ней.
– Ладно.
Мы развернулись к центру городка. На удивление, всё-таки, несколько магазинчиков было в наличии. Не всё военторгами живёт Мигалов, есть и околобутики, и собственно бутики, с красивой и модной даже по меркам мира прошлого одеждой. Естественно, произведённое в этом мире дешевле. Мы подъехали к магазину нижнего белья, я помню она упоминала про него.
– Вот тебе карта, сильно не траться, но и не экономь, отдашь после того, как вернёмся из Феррума.
– Имей в виду, что в другой ситуации я бы карту не взяла, – сказала Бланш с удивлением.
– Понимаю. А сейчас, дают – бери.
Она взяла карту и убежала в магазин. В нём было не только нижнее бельё, там были и футболки, и какие-то сарафанчики, если верить картинке сквозь витрину. Да, конечно же, я заметил комплект белья на манекене – изумрудные кружевные чулки с подвязками, пояс и очевидные детали гардероба. Я задумался про новогодний подарок для Марты, в этой суматохе порядком подзабыл, что она должна приехать на новый год.
Пока Картинка одевалась, я предпочёл прогуляться до оружейного.
Мне не нравится то, что осталось от трофейного ТТ, пушка безотказная, но не по мне. Его я поднял ещё там, в Снегирях, и забыл в кармане, а теперь на этом стволе кровь новоприбывшей. Такая пушка мне не нужна, пора заняться мужским шопингом! Надо пополнить коллекцию оружия! С восторгом ребёнка я открыл дверь и зашёл в оружейный.
– О, здарова, Ник! – встретил меня Серый.
– Привет, Серёга, завтра идём на Феррум?
– Ага, вот отовариваюсь, а ты чего?
– Да тоже, – я положил ТТ на прилавок, – уважаемый, его сдаю в трейд-ин, хочу что-нибудь элегантно-весёлое.
– Сейчас сделаем, – ответил продавец и достал узнаваемый с лёта USP tactical с глушителем.
– Заверни. Поразил в самое мурчало, а беретта 92 есть?
– Конечно есть, популярная же пушка, – влез в разговор Серёга.
– Есть, – сказал продавец и достал беретту.
– К ним по пачке патронов и по паре обойм, – и тут я вспомнил, что карту оставил Бланш, – чёрт. Серёга, выручишь? Карту отдал.
– Кому? – тот удивился.
– Новоприбывшей. Она, в прямом смысле, перешла без трусов сюда, пришлось одеть.
– Старую поговорку знаешь? – мой кореш сделал ехидное лицо.
– Какую? – я и правда не понимал намёка.
– Кто женщину одевает, тот её и раздевает, – сказал тот с ухмылкой.
– Тьфу, типун те на язык с лошадиную голову, мне в этом гареме только француженок не хватало.
– Ты так всю Европу объездишь скоро, с твоим-то везением, – подметил Серёга, – причём – верхом.
– Тэк, ты свой недобор женского внимания на мне не компенсируй, а то вставлю тебе что-нть куда-нть не туда и не так.
– Ладно -ладно. Чуть что, сразу угрозы. Я заплачу.
Сергей оплатил мои маленькие слабости, и мы прошлись до машины, возле которой стояла Бланш с несколькими пакетами.
– Бланш – Серёга, Серёга – Бланш, – я представил их друг другу.
– Я слышал, ты наш санинструктор на завтра?
– Да, сегодня меня Хелена драконила по теме оказания первой помощи. Но почему-то она особо указывала на ранения от пуль и осколков и диких зверей.
– Лучше тебе не знать причины такой тренировки. Ладно, мне пора. Ник, ты что делаешь на новый год?
– Думал с Мартой встретить.
– С Мартой и со мной тогда, и не обсуждается.
– Обломщик – ответил я по-русски.
– Ну да ну да. Обломщик, – Серёга подмигнул, сел в гольф и уехал.
– Карточку отдай, юная модница.
– Держи. Спасибо. Теперь не стыдно ходить. Ух. Может, поедем домой? Завтра тяжёлый день, мне кажется.
Эх, бедный котяра. С моей занятостью, скоро он сам себя научится обихаживать. По приезде домой я первым делом покормил Дизеля, а в это время Бланш отправилась в гостевую, выйдя оттуда в джинсовых шортах и футболке. Я же сообразил несложный ужин. Наевшись до отвала мы разошлись по своим комнатам.
– Эй, Бланш! – окрикнул я её с лестницы, остановив на пороге комнаты.
– М? Что-то случилось? – она вопросительно на меня посмотрела.
– Лови, с прибытием! – я бросил ей шеврон, – Спокойной ночи! Viva La France!
– Спасибо! Спокойной ночи!
Пока я ворочался и пытался уснуть, Дизель пришёл ко мне в кровать и улёгся вдоль меня. Ну что же, братец, сам напросился, если ночью задушу в объятиях, то я не виноват! С этой мыслью я засопел, как младенец.
