— Иди сюда, я тебя от него спасу, — с невыносимо хитрой мордой позвал меня Бизон и сцапал обеими руками, благо кладовка была крохотной. — Вот же он, коварный листик…
Джей усадил меня к себе на колени, коснулся губами ключицы, и тут же лизнул, дразня меня горячим дыханием. Я невольно вцепилась в его плечи — голова закружилась.
— Дже-ей… Так нечестно!.. — попробовала я протестовать, пока еще хоть что-то соображала.
— Ага, нечестно, — согласился Джей, оторвавшись от моей ключицы и заглядывая мне в глаза. — Ты же знала, за кого идешь замуж, моя леди, — бархатно и дразняще шепнул он, наклоняясь к моим губам.
— Бизо-он…
— К вашим услугам, миледи Радуга, — еще горячее шепнул он и меня поцеловал. Безумно горячо и сладко. Одновременно забираясь ладонью мне под юбку. — Вы все еще голодны, миледи?
— Да! — простонала я, позволяя ему раздвинуть мои ноги и добраться до внутренней стороны бедра. — Ты сумасшедший Бизон!
Само собой, я не осталась в долгу — прикусила его нижнюю губу, погладила чувствительное местечко под ухом и запустила пальцы в его идеальную прическу. Ничего. Будет не так похож на Малфоя.
— А ты крышесносная Радуга, — ответили мне, спуская платье с плеча и добираясь до груди.
Я вздрогнула от прикосновения его губ к соску, и тут же — от проникновения его пальцев под тонкое кружево трусиков. Это было так сладко, так остро и непристойно, позволять ему брать меня в этой чертовой кладовке прямо на нашей свадьбе! Совершенно невозможно противиться.
Я и не противилась, когда он поднял меня на ноги и встал сам, одной рукой придерживая за плечи, — и целуя, — а другой вжикая молнией на брюках. Я сама развернулась к стене, подняла пышную юбку и оперлась о тот самый тюк непонятно чего, на котором мы только что сидели.
Я хотела Джея до сноса крыши, до полного сумасшествия. Мне казалось, если он сейчас же не возьмет меня, я умру от пустоты и разочарования.
— Пожалуйста, Джей, — простонала я, выгибаясь под его рукой.
Джей что-то невнятно рыкнул, еще раз провел ладонью между ног, сдвигая мокрую ткань — и вошел, сначала медленно и осторожно, а потом…
О боже, как же это было хорошо! Чувствовать его в себе, слышать его хриплое дыхание, его запах, его голод! Каждый его толчок задевал внутри меня что-то такое, что заставляло меня выгибаться, извиваться в нетерпении и стонать:
— Дже-ей, еще!
Какая к черту осторожность? Он трахал меня резко и жадно, до звезд перед глазами, до слез, до крика. Ему даже пришлось зажать мне рот — а я укусила его за палец, когда кончала.
Когда мы вместе кончали.
И сквозь сладкую истому, сквозь гул крови в ушах, мы одновременно услышали голоса:
— Мак, ты должен знать, где он! — леди Мелисса, моя новая мама.
— Понятия не имею, миледи, но точно не здесь, — верный друг Мак, грудью прикрывающий своего лорда. — Идемте посмотрим в галерее, миледи. Наверняка Джеймс там.
— А что это за звуки? Вот тут, за дверью?
— Это с кухни звуки. Там никого нет, миледи. Кладовка заперта.
— Ты уверен, Макдауэлл? Опять Джеймса куда-то унесло, ну что за безответственный мальчишка!
— Вы совершенно правы, миледи, мы должны немедленно его найти. О, слышите? Кажется, это Джеймс! Вон там, да, там, миледи! Скорее!
На последних словах нам с Джеем пришлось снова целоваться. Чтобы не ржать и не выдать себя. И мы так увлеклись… и так удачно еще не успели привести в порядок одежду… И стояк у Джея так и остался стоять, прямо просясь мне в руку… ну не только в руку, я же не железная!
— Джеймс! О боже, Джеймс!
— Миледи! Прости, Джей, я пытался…
— Прямо на свадьбе! Джеймс, как ты можешь?! Какую-то горни…
— Мама, закрой дверь. Не смущай мою жену.
— Жену? О боже… Лиз… Прости, я… о нет, я ничего не видела! Но вас все ждут! Джеймс!
— Мы уже идем, мама. Закрой дверь.
— А… конечно… — хлопок двери, и уже за дверью: — Макдауэлл! Предупреждать же надо!
— Я пытался, миледи. Прошу прощения… э… пойдемте в зал, Камилла нас потеряла.
— О, Камилла, если она увидит…
— Не беспокойтесь, миледи, Камилла очень ответственная. Ну неужели вы можете себе представить Камиллу в кладовке?
— Конечно нет, какая глупость.
— Разумеется, миледи, вы совершенно правы, — прозвучало уже совсем тихо.
И только тут я оторвала руку ото рта и наконец-то засмеялась, уткнувшись в Джея. Бессовестно, хоть и беззвучно ржущего.
— Значит, леди Камилла у нас очень ответственная… — тоном предвкушающего развлечение хулигана (лет пятнадцати) сказал Джей.
— И никаких кладовок, ага, — почти икая от смеха, подтвердила я.
— Ну-ну, — пообещал Джей.
А если Джей что-то обещает, он всегда это делает. Научно доказанный факт.
Так что…
Мы вернулись в зал. Разумеется, приведя себя в порядок, насколько это было возможно. Хотя я не сомневаюсь, что все прекрасно поняли, чем мы только что занимались. Уж слишком у Бизона был довольный вид. Ну и его рука…
— Джей, талия — выше.
— Неужели? А так удобно держаться.
Ну вот как-то так, да. Бизон, он такой Бизон.
Нас опять поздравляли, желали счастья и наследников выводок. Даже несколько музыкальных номеров подарили — на удивление, не только наши же друзья-коллеги из труппы Сая, но и… Нэнси!
Сегодня Нэнси Бринкс была не помощником и организатором. То есть не только помощником и организатором, но и гостьей. В шикарном алом платье она смотрелась великолепно, ее крупноватые черты с правильным макияжем стали очень выразительными. В общем, когда ей не надо было создавать леди Камилле выгодный фон — она наконец-то стала самой собой.
И она пела. Кто бы мог подумать, да? У Нэнси Бинкс, строгой офисной мыши и идейной феминистки, оказалось изумительное сопрано. А еще — сценическая харизма. Я была поражена в самое сердце. И не только я. У нашего математического и театрального гения Сая так глаза разгорелись!
А у Кристи, языкастой примы, точно знающей что нужно лордам — клыки полезли. То есть конечно она просто скривилась и явно сказала Саю, с которым пришла, какую-то гадость про Нэнси. Судя по виду Сая, он гадость не одобрил. А судя по тому, что через некоторое время был замечен танцующим с Нэнси — счастливой и веселой Нэнси! — сегодня он приложит все усилия к тому, чтобы убедить ее в необходимости мужчин для личной жизни. Надеюсь, у него получится. Честно говоря, мне до сих пор немножко неловко перед Нэнси. И очень хочется, чтобы она была счастлива.
Вот дедуля с бабулей сегодня точно были счастливы. Они так трогательно нас поздравляли! Бабуля даже слегка прослезилась.
