– А то. – Тон Зеффа стал все более походить на учительский. – Слухи расходятся быстро, малая, и мы тут не исключение, понимаешь?
– Зефф, не тяни. – Вэл положила локти на стол, исподлобья поглядывая на мужчину. – О чем ты?
– О том, что куча народу видела, как Раза встал на твою защиту, – произнес Зефф. Вэл, не скрывая своего удивления, посмотрела на него, широко раскрыв глаза. – И он четко дал понять, что ты принадлежишь ему.
– Ч-что? – дернувшимся голосом спросила Вэл.
Это очередная дурная шутка? В этот раз она, судя по всему, зашла слишком далеко.
Лицо Зеффа было серьезно как никогда, и именно от выражения его лица, а вовсе не от произносимых слов Вэл почувствовала, как где-то в животе собирается нехорошее гнетущее чувство.
– Не хочешь неприятностей – веди себя тихо и будь послушной, поняла? Ты хорошая девица, я бы не хотел, чтобы у тебя были проблемы.
– Зефф, да что ты несешь? – не выдержала Вэл, чуть наклоняясь вперед; нервная улыбка возникла на ее лице. – Какое всем дело, какой девушке я улыбаюсь? Какому мужчине я киваю, в конце-то концов?
– Да в общем-то никакой, – пожал плечами бородач. – Только у нас так принято. Ему скажут, вот и все.
– Кому скажут? О чем? – Вэл едва не смеялась. Этот разговор вдруг стал казаться ей нелепым до крайности и совершенно неуместным.
– Малая, ты дурная, что ли? Или притворяешься? – огрызнулся Зефф, посматривая на Вэл так, словно действительно сомневался в ее умственных способностях.
– Зефф, я правда не понимаю…
– Раза. Я говорю о Раза, – жестко произнес бородач, и Вэл на какой-то миг задержала дыхание, оглушенная его словами. – Ему скажут, а тебе это совсем не нужно, понимаешь ты или нет, мать твою?
– Зефф, да я Раза неделю не видела! – чувствуя, как нервный смешок прорывается сквозь губы, повысила голос Вэл. – Между нами ничего нет! У него есть Вторая! Да, он помог мне, и я ему благодарна, но…
– Малая, слушай меня внимательно! – Зефф подался вперед, впиваясь взглядом серых глаз в лицо Вэл. Тяжелая ладонь легла на ее пальцы, пригвождая руку к поверхности стола. – Он открыто, понимаешь ты, открыто встал на твою защиту! А по нашим правилам это значит, что ты принадлежишь ему! И каждый в городе теперь знает об этом!
– Зефф, – растерянно пробормотала Вэл, слушая в ушах удары собственного сердца, это все… реальность?
– Вы, люди, живете по правилам Книги, но на самом деле вы не верите в эти правила. Он спас тебе жизнь, и, если следовать написанному в этой вашей пустой бумажке, она теперь принадлежит ему. Если тебе так будет легче – думай об этом именно так. Остальное ты поймешь со временем. – Зефф стиснул зубы и недовольно покачал головой. – Не я должен объяснять тебе все… Девчонка, разве же ты не сама этого хотела?
Вэл молчала, слишком шокированная услышанным, чтобы произнести хоть слово.
– Нет, – наконец выдавила она из себя. – Я хотела не этого. Не… так.
– Тогда у тебя проблемы, – серьезно произнес Зефф, отпуская ладонь Вэл.
Деревянная кружка стукнула о стол, и Лили, улыбаясь прелестной улыбкой, повернулась к Вэл:
– Может быть, вы все-таки отведаете нашего мяса? Оно отличное, я обещаю.
– Нет, – мотнула головой Вэл, ощущая, как сильно вспотели руки. – Нет, спасибо.
Глава 16
За следующую неделю Вэл отчетливо поняла, что самой большой проблемой для нее является тот факт, что она не знала, как убить время, которое теперь имелось в избытке.
После событий в таверне, перевернувших сознание, жизнь, казалось, замедлила свое течение и остановилась. Не происходило ровным счетом ничего, и Вэл осознала, что это самое ничего куда страшнее всего случившегося с ней за последнее время.
Просыпаясь утром, Вэл тщательно умывалась, наслаждаясь чистой ледяной водой, от которой ломило зубы. Зефф, поглядывая на нее, каждый раз не забывал вставить свое словцо, удивляясь тому, как старательно Вэл намыливала лицо мылом. «Ты хуже последней шлюхи, ей-богу», – ухмылялся бородач, вызывая на лице девушки скупую улыбку.
Вэл, даже если бы и захотела, не смогла бы объяснить, что значит просыпаться под крышей настоящего дома и знать, что каждое утро ее ждет свежая колодезная вода да кусок настоящего, пенистого мыла.
После обильного завтрака, чаще всего состоящего из поджаренных куриных яиц, наскоро приготовленных Зеффом, Вэл получала от бородача небольшой список покупок и послушно отправлялась на рынок. Ей, не привыкшей жить за чужой счет, нравилось быть хоть в чем-то полезной. Она надевала свою новую куртку, каждый раз поглаживая приятную на ощупь ткань, шнуровала сапоги, не веря в то, что дожила до того момента, что надевает подобную обувь, и, внутренне наслаждаясь этими ничего не значащами для окружающих людей вещами, отправлялась в путь, получая от бородача необходимое количество монет.
Днем она чаще всего убиралась в доме, каждый раз придумывая себе какую-нибудь цель – отмыть мутные от грязи окна или вычистить наконец отхожее место.
Зефф, поначалу ворчавший и игнорирующий действия Вэл, вскоре проникся прилагаемыми усилиями и, заметно подобревший, начал указывать на пропущенные грязные пятнышки на каминной полке. Девушка лишь улыбалась и спешила угодить хозяину дома. Она видела, как медленно, но верно настороженный Зефф стал доверять ей самое сокровенное – и кошелек с деньгами, и самые пошлые и откровенные истории своих похождений.
За ужином, приготовление которого Вэл взяла на себя, Зефф неизменно выпивал бокал настойки (а бывало и куда больше) из своих нескончаемых запасов в буфете и, заметно покрасневший, довольно откинувшись на отчаянно скрипевший стул, начинал рассказывать о грудастых девушках с большими упругими задницами и тех всевозможных вещах, которые он с ними творил.
Вэл слушала его, улыбаясь и смотря в горящий камин, наслаждаясь каждой спокойной минутой своей новой жизни.
Когда бородач начинал клевать носом, Вэл осторожно вставала и уходила, тихо прикрывая за собой тяжелую дверь. Именно там, за порогом, для нее открывался чуждый ей мир, притягательный и завораживающий своей неизвестностью.
Она шагала по улицам, рассматривая окружающий город, и каждый раз не переставала удивляться его аккуратной и правильной красоте. Узкие улочки были сплошь вымощены камнем, и Вэл, старательно глядя под ноги, так и не смогла понять, как же часто нужно подметать дороги, чтобы поддерживать их в таком идеальном виде.
Мусор, к которому привыкла Вэл, половину своей жизни проведя под открытым небом, являлся для этих мест настолько редким явлением, что она не раз и не два задавалась вопросом – кто и какими средствами смог приучить жителей быть такими опрятными.
Поначалу Вэл терялась, плутая по однообразным проходам и переулкам, но к концу своей второй недели пребывания в городе научилась безошибочно ориентироваться на местности. Сложного ничего не было, город лишь немного отличался от тех мест, где выросла Вэл, – имелась и главная площадь, на которой, судя по всему, проводились различные городские праздники и мероприятия; и большой крытый гостиный двор, где торговали дорогостоящими овощами, фруктами и мясом; и жилые кварталы – ближе к центру сплошь богатые каменные дома, а чем дальше от площади, тем проще – серый камень сменялся на дерево, не изменяя одному – излишне чрезмерной опрятности.
