Вэл задохнулась от мгновенно охватившего страха, сжимая пальцами край одеяла, разомкнула губы и, кажется, едва не подавилась удущающе горячим воздухом, втягивая его сквозь сжатые зубы от ощущения входящего в нее Раза.
Вэл застонала, прикусывая одеяло. Губы Раза нашли ее шею, зубы до боли впились в нежную кожу.
С каждым толчком Вэл чувствовала, что все больше теряет связь с реальностью. Сознание уплывало, потерявшись в поглотившем чувстве. Пальцы мужчины нырнули под живот, коснулись клитора, и Вэл не сумела сдержать вырвавшийся тихий стон.
– Ты моя. – Глухой голос Раза ворвался в уши, заставляя сердце ухнуть в бездну. – Ты слышишь, Кролик? Ты моя. Не забывай об этом.
Бедра Раза с силой вдавились в ягодицы Вэл, а затем он вышел из нее, оставляя на разгоряченной коже поцелуи. Сильным и властным движением он развернул покорную, едва соображающую Вэл к себе, впиваясь в губы, не щадя, едва не разбивая тонкую кожу о зубы.
Вэл задрожала, прижимаясь к невообразимо горячему телу Раза. Она слышала сиплое, теплое дыхание мужчины у своего уха, чувствовала вес его тела и боялась произнести хоть слово.
– Ты вся дрожишь, – прошептал Раза, приподнимаясь на локтях и заглядывая в голубые глаза. – Почему?
– Все хорошо, – с трудом ворочая языком, ответила Вэл.
Как же было невыносимо больно смотреть в это полное тревоги лицо! Невыносимо, потому что Вэл знала, что будет дальше – ничего.
В мире Раза для нее нашлось идеальное место – место случайной любовницы, милой игрушки, забавной до тех пор, пока это не надоест избалованному хозяину.
– Не ври мне. – Ладонь Раза легла на щеку, большой палец с нежностью погладил нижнюю губу. – Ты злишься на меня из-за того, что я так долго не приходил к тебе?
– Нет, – ответила Вэл, понимая, что дрогнувший голос выдает неприкрытое вранье.
– Я хотел дать тебе время.
– Время? – спросила Вэл, набирая в грудь воздуха, тщетно пытаясь восстановить сбившееся дыхание.
– Чтобы ты приняла то, что… ты видела. – Раза вдруг опустил голову, закрывая глаза и прижимаясь лбом ко лбу Вэл. – Скажи мне, все в порядке?
Она задержала дыхание, лишаясь возможности связно мыслить.
Ра действительно волнуется из-за этого?
– Да, – поспешно ответила Вэл, и Раза поднял голову, смотря в ее лицо. – Все в порядке.
Хотелось исчезнуть, испариться, рассыпаться на месте в пыль, только бы не видеть пронзительных черных глаз, выворачивающих душу наизнанку.
Вэл знала, что если и обманула кого-то, то только себя.
Глава 18
Через невысокий забор Вэл перепрыгнула с легкостью. Тело ее, избавившись от чрезмерной худобы благодаря щедрым угощениям Зеффа, налилось силой, и вернулась давно забытая, прежняя кошачья ловкость.
Она неслышной тенью скользнула вдоль здания, прижалась спиной к серой стене и выглянула за угол. Городской стражник, невысокий и крепко сбитый, мочился на траву в паре метров от нее.
Вэл прищурилась, оценивая ситуацию. Если она действительно хотела добраться до указанного места встречи, то просто необходимо было миновать этот отдаленный пост городской стражи.
Большая темно-желтая луна ярко светила в чистом небе, но сегодня у Вэл не было времени любоваться красотами природы. Рассеянный свет, мягко освещающий окрестности, лишь добавлял ненужных проблем.
Она опустила глаза, раздумывая всего мгновение, а потом, двигаясь совершенно бесшумно, так, как умели делать только те, кому ночь была ближе и роднее светлого дня, вытащила из-за пояса свой короткий кинжал. Подошла к стражнику сзади, размахнулась и тяжело ударила его рукоятью по голове. Стражник тихо охнул, струя мочи окатила его штаны, тело грузно упало на землю.
Вэл огляделась, сунула кинжал в ножны, оправила черную куртку, скрывая от возможных свидетелей свое оружие, а затем продолжила путь. Она должна была поторопиться, пока никто не увидел бездыханное тело стражника. Вэл не рассчитывала на то, что коренастый мужик слишком долго пробудет без сознания, поэтому ускорила свой шаг.
Впереди замаячили первые дома. Вэл с легким налетом горечи тут же почувствовала себя в родной стихии. Грязные одноэтажные домишки с выбитыми стеклами, покосившиеся, болтающиеся на одной петле двери, покрытые чем попало крыши с зияющими дырами и – грязь, кругом грязь.
Вэл выпрямила спину, останавливаясь около лежащего на земле в куче лохмотьев человека. Гноящиеся полуслепые глаза устремились вверх. Она приветственно кивнула бродяге.
– Я ищу Янису, – произнесла Вэл. Бродяга, трясясь всем телом, протянул ей покрытую язвами ладонь.
Вэл сунула руку в карман, вытащила пару медных монет и кинула их под ноги нищему. Тот резво опустил голову, шаря скрюченными пальцами в грязи.
– Ты знаешь ее? – нетерпеливо спросила Вэл, оглядываясь назад. Время утекало сквозь пальцы, и она начинала понемногу нервничать.
– В Дыре все знают обо всех, – прошелестел сухой, как бумага, голос. – Зачем она тебе? Ты не похожа на одну из нас. Такая чистенькая.
Она сжала губы, смотря в мутные, покрытые бельмами глаза нищего. Золотая монета упала в грязь, тут же исчезая в тряпье бродяги.
– Дом с черным кругом на двери, отсюда близко. – Покрытая язвами рука указала направление. Вэл прибавила шагу, не произнеся ни слова. Она шла по узким улочкам, несмотря по сторонам и не удивляясь окружающим ее развалинам, лишь выискивая глазами упомянутый черный круг.
В этом богами забытом месте все было для нее знакомо – и гнетущая атмосфера, в которой существовали местные обитатели, и повсеместная разруха, словно по кварталу пронесся сметающий все на своем пути ураган, и даже прогорклый запах потных человеческих тел, смешанный с вонью дерьма и блевотины. Вэл половину своей жизни провела в похожем месте и теперь, шагая по так называемой Дыре, грязному пятну на чистом фасаде опрятного и милейшего города, чувствовала себя так, будто вернулась в свой мир. Здесь, по другую сторону гор, все казалось совсем иным, но Вэл глубоко ошибалась. Нет, все оставалось неизменным.
Там, где жили люди (или долбаные оборотни), там, где существовали сильные, всегда находилось место для слабых.
Когда пару дней назад прошелестевшая близ щеки стрела воткнулась в стену конюшни, Вэл резко дернулась, чувствуя обжигающую ухо боль. На шею стекла тонкая струйка крови. Она, не успев толком испугаться, с изумлением увидела серое оперение и маленькую бумажку, тщательно прикрепленную к древку стрелы. Мгновенный испуг сменился любопытством. Вэл, оглянувшись по сторонам, не заметив вокруг себя ничего подозрительного, протянула руку и выдернула стрелу. Послание, которое она прочитала на клочке смятой дешевой бумаги, предназначалось именно ей.
Первым ее порывом было все рассказать Раза, который в тот момент общался с конюхом насчет своего черного жеребца, но спустя пару секунд размышлений она поняла, что его это не должно касаться. Кто-то искал именно Вэл, и кто-то хотел сообщить ей нечто важное – неизвестный весьма недвусмысленно указывал на то, что надеется на молчание.
