Мне кажется, боги сейчас смеются над моей сестрой, ведь я нахожусь рядом с лордом Глау, принимавшим жуткий эликсир.
– Сейчас я шокирую тебя повторно, – взволнованно и в то же время с некоей долей торжества сообщила Филиппа. – Создатель этого зелья – Мадлен! Да-да, наша непогрешимая, неподкупная зельевар сделала этот эликсир!
Что? Быть того не может! Не верю, нет. Мадлен в годы студенчества отказывалась за огромные деньги создавать привороты. И ее преследовали, шантажировали, даже несколько раз пытались побить отчаявшиеся девчонки, но Мадлен – кремень, она держалась и ни разу не взяла заказ. Да она легенда нашего университета! Не могла она создать подобное!
– Ты сейчас кричишь «не верю», не так ли? – В голосе сестры отчетливо слышалась неприкрытая насмешка. – И ты отчасти права. Мадлен приготовила мягкий, успокаивающий эликсир, в который кто-то добавил лишние ингредиенты.
Диверсия? Некто испортил лекарство? И я могу точно назвать его имя. Неужели Арчиваль подмешал яд своему кузену? Больше некому. И мотив у него железный: когда Виктрэм, глава рода Глау, успешный изобретатель с десятками патентов, помешается, кто получит его титул и богатства? Разумеется, Арчиваль!
Следующие слова сестры пошатнули мою уверенность.
– Знаешь, когда Мадлен вопила, что не она добавила вредные травки, то делала это как-то не слишком уверенно!
– В каком смысле «не слишком уверенно»? – Вопрос вырвался сам собой, я на миг забыла, что Филиппа меня не слышит.
Словно отвечая, голос сестры прозвучал с сомнением, задумчиво.
– Мадлен возмущалась, что кто-то опошлил ядом ее уникальный рецепт, но при этом чувствовались ее сомнения. Может, это все-таки она сама?
Кощунственное предположение! Не верю, что-то тут не то.
– Ну, может, она была пьяна, когда смешивала ингредиенты? Или сама подчинена чужой воле? Ладно, это уже не важно. Главное, давать присланные зелья по инструкции, они в ускоренном режиме выведут из организма все токсины. И да, прежде чем Мадлен отключилась, она хотела узнать, откуда у тебя эликсир. И что говорит целитель, у которого ты его взяла. Как чувствует себя его пациент? У какого именно лорда ты находишься? И как там очутилась?
Какие странные вопросы! Мадлен не знала, кто получил ее эликсир? Точнее, какой именно лорд. Значит, их много? А еще какой-то целитель в наличии. Только нет здесь никого, кроме Виктрэма и меня.
Сестра перевела дух, чтобы с новыми силами забрасывать вопросами.
– Виола, во что ты влезла? Я ничего не поняла из того, о чем спрашивала Мадлен, поэтому повторила ее вопросы дословно. Она отказалась что-либо объяснять, только требует. Жду от тебя вестей. Если не отправишь ответ сегодня, жду завтра, в полдень. И попробуй только проигнорировать меня!
Послание закончилось, моя выдержка тоже.
Нет, это же надо? Младшенькая меня костерит бессовестно, словно имеет на это право. Если они с Болесом делают глупости, так ничего страшного, ошибки удел тех, кто не сидит на месте. Стоило мне огрести от судьбы мешок неприятностей, так сразу претензии и угрозы. Вот уж родственнички!..
Мне было душно в помещении, и, спрятав флаконы (из небьющегося материала, кстати) в шкаф, я отправилась в сад в поисках утраченного равновесия.
Меня тянуло философствовать недолго, до случайной находки, заалевшей в высокой траве. Клубника! Неухоженная, заброшенная грядка обнаружилась среди разросшихся, утративших форму шара кустов аран-ягоды. Когда ловила Арчиваля на лжи и говорила о мороженом из клубники, я не ожидала, что найду ее в поместье. И вот неожиданность, первая приятная за день.
Мелкие и крупные ягодки манили, обещая ароматную свежесть. Не удержавшись от соблазна, я собрала несколько горстей в лист лопуха. Помою и съем. О, а ведь еще можно приготовить десерт! На кухне у меня всегда хорошее настроение, особенно когда готовлю сладкое.
Им я и занялась, когда вернулась в особняк.
Карамель и дробленые орехи, шоколад и взбитые сливки… Два вида коржей: тонкие, хрустящие и пышные, мягкие.
Я увлеклась и, опомнившись, увидела свое детище как бы со стороны.
Огромный, двухъярусный, покрытый белым шоколадом торт словно парил над столом. Осталось самое интересное – украсить. Сделать это разрешила магическим пчелам. И несколько минут они забавно таскали подготовленную клубнику, тяжелее их самих раз в десять.
Десерт готов – и мои горькие мысли окончательно отступили. Брата и сестру я опекала от души, по велению сердца помогала им, когда требовалась моя поддержка. Они отвечали мне тем же в меру своих сил. И если на меня кричат, значит, неравнодушны, ведь переживания могут выражаться по-разному.
А сколько сейчас времени? Я должна за ним следить!
Бросила быстрый взгляд на часы у печей. Три часа дня! Я забыла о времени, а оно продолжало свой бег неумолимо. Следовало взяться за ужин для лорда, пока он не проснулся. Приготовлю что-то быстрое, чтобы скрыться в своей комнате до его прихода.
Густой суп, сочное мясо средней прожарки, салат и клубника со взбитыми сливками – все это я успела благодаря магии и опыту в ресторане. Осталось пчелкам убраться – и я свободна.
Вскоре и это было сделано. Успела, я все успела!
Вот только покинуть рабочее место – нет.
– Здравствуй, ягодка, – мягко пророкотал глубокий голос, когда я уже развязывала передник.
Обернулась – и разучилась, как дышать.
В других, темно-синих штанах, но с обнаженным торсом и босиком, техномаг выглядел иным. Увереннее, чем раньше? Его словно окутывала невидимая пелена силы. Какой же у него уровень дара, раз даже в спокойном состоянии лорд производил подобное впечатление?
А еще мускулы, живые татуировки и ясный взгляд невероятных глаз…
Усилием воли я сбросила оцепенение и, надавав тумаков девичьей впечатлительности, с трудом сделала вдох.
Досада на себя переполняла, придавая смелости, и я не сдержала укора:
– Ягодка – это клубника на блюде. А я – Виола!
Я подбоченилась, готовясь спорить, а лорд…
Лорд улыбался. Странная нежность в его медовых глазах вмиг погасила пламя моей вспыльчивости.
– Я знаю, ягодка. Ты – Виола Джун.
О, ему и фамилия известна? Но откуда? Он умел сбивать с толку.
Словно читая мои мысли, лорд без рисовки ответил:
– На стене висит грамота лучшему кондитеру столицы Латории.
Я почувствовала себя глупо – забыла, что повесила ее здесь. Для меня свидетельство моего давнего триумфа привычно и уже ни о чем не говорит. Давелиец же мимо не прошел, отметил важное.
– Лорд Глау…
– Рэм, – поправил он, – для тебя только Рэм.
Опять он за свое? И стоит слишком близко. Недопустимо.
