Я отошла к первой печи, якобы проверить, выключен ли огонь, тем самым увеличивая между нами расстояние.
– Вы, наверное, голодны?
– В точку, ты даже не представляешь насколько, – усмехнулся он, а я почему-то покраснела, как будто он сказал что-то неприличное.
Так, пускай я невольно угадала подтекст, на этом пора заканчивать начинающийся флирт. Больше не буду замечать его попыток смутить меня!
– Лорд Глау, ужин готов. Но прежде вам следует выпить противоядие.
Темная бровь взлетела на лоб.
А я, раз уж решила говорить честно, не увиливая, поспешила объяснить:
– В успокоительном зелье, которое велели вам давать, обнаружились вредные травы. Они подавляют волю, усиливают внушаемость. Принцесса Мадлен прислала вам антидот, который выведет все дурное из организма.
– Даже так?
Морщинка на миг рассекла переносицу мужчины, а затем на губах заиграла лукавая улыбка.
Приблизившись на один шаг, лорд вкрадчиво спросил:
– Ягодка, ты ведь хочешь, чтобы я выздоровел?
Не хотела бы, не выходила бы за ограду, где бегают жуткие звери.
– Естественно!
Называть Рэмом было сложно, а лордом – рискованно, можно сбить с нужного настроя – кажется, он не против лечиться и без уговоров.
– Значит, желаешь мне добра?
Странный допрос. Настораживает.
И все-таки я покорно подтвердила:
– Да, желаю только добра.
– Очень-очень хочешь, чтобы я пил лекарство?
– Да!
К чему же он ведет? Не просто так ведь настойчиво задает одинаковые по смыслу вопросы?
– Тогда ты обязана разделить со мной ужин, чтобы я не скучал. – Давелиец солнечно улыбался. – Согласна?
Весь диалог с позитивными ответами с моей стороны рассчитан на последнее важное «да»? Наивно… и мило.
И я не сдержала ответной улыбки:
– Да.
– Отлично, ягодка!
Я не успела моргнуть, как лорд уже командовал моими пчелами, приказав накрывать на стол. Ладно, его это были пчелы, имел полное право распоряжаться своим творением.
– Лорд Глау, надеюсь, вы не обиделись, что я активировала пчелок. Это вышло случайно.
– Обиделся, что ты упрямишься, не желая называть меня по имени. А пчел забирай. Рад, что они тебе понравились.
Самый щедрый подарок, что вручал мне посторонний человек, и отказаться нет сил. Да и не надо – случайно я их активировала, а лорда они слушались лишь потому, что он их создал.
– Красиво… – Давелиец застыл возле нашего десерта.
Невольно я почувствовала себя польщенной – получается, войдя в комнату, он видел только меня, не заметив белый тортище.
– До утра он должен постоять, чтобы хорошо пропитаться, – с сожалением сообщила я, – иначе вкус будет не тот.
– Я не против подождать, если оно того стоит, – серьезно сообщил мужчина, будто гладя меня теплым взглядом.
Испытывая легкое смущение, закончила накрывать на стол. Радовало, что лорд не настаивал на ужине в столовой, а по-домашнему, по-простому выбрал кухню.
Как само собой разумеющееся, мне пододвинули стул.
Ужинали в молчании, прерываемом комплиментами – лорду Глау нравились блюда. Мне же трапезу отравляла мысль, что противоядие так и не выпито, мы незаметно сменили тему, и я на несколько минут о нем забыла от волнения.
– А теперь вам пора выпить лекарство, – решительно заявила, когда от порции клубники в сливках остались белые разводы на блюде.
– Тебе, – поправил лорд.
– Зачем мне? – удивилась я и почувствовала, как приливает жар к щекам после запоздалого озарения.
Близость темного лорда смущала, мешая ясно думать. Я до сих пор побаивалась его, толком не знала, как вести себя. Образно говоря, я опасалась допустить ошибку, осваивая новый рецепт с дорогими редкими ингредиентами.
Давелиец проигнорировал мой промах.
– Ягодка, если и дальше будешь мне «выкать», я тебя покусаю. – Он неожиданно щелкнул зубами. – Я уже присмотрел себе местечко, если решишься проверить серьезность моего обещания.
После откровенно неприличного, хоть вроде бы и шутливого заявления меня снова бросило в жар.
Виктрэм бесцеремонно рушил барьеры, что я возводила между нами. Только зачем? Меня все устраивало, я не любительница временных интрижек.
К разуму взывать бесполезно – он все еще немножко (надеюсь, не преуменьшаю степень) не в себе.
Сделав глубокий вдох, на выдохе выпалила:
– Рэм, если ты и дальше будешь сбивать меня с темы лекарства, в дальнейшем будешь ужинать кашей без масла!
В золотых глазах скакали игривые шмыри, когда Виктрэм грустно протянул:
– Жестоко… Ягодка, не надо кашу, я хороший и посуду помою.
Темный лорд помоет посуду? Очень смешно, лучшая шутка за день.
Тихонько фыркнув, я резко поднялась из-за стола и отправилась за лекарством. Сколько там его предписали давать? Одну столовую ложку?
Обернулась, когда позади послышался звон.
Виктрэм зачем-то снял со стены самую большую куполообразную крышку, которую используют для предохранения готового блюда от заветривания и остывания. Накрыв ею стопку тарелок и ложек, что-то произнес. Хлопок.
– Вот и все, – довольно произнес лорд.
– Вот и все – больше у нас нет ристийского фарфора? – поинтересовалась я спокойно, старательно гоня от себя мысли о стоимости одной тарелки.
Специфический звук указывал, что посуда или куда-то переместилась, или вообще разбилась вдребезги.
– Почему больше нет? – искренне удивился темный и поднял крышку.
Белоснежный фарфор сверкнул в лучах солнца, заглядывающих в окно.
– О, извини, что усомнилась… Звуковой эффект необычный, словно у боевого или телепортационного заклинания.
– Так и есть, – кивнул Виктрэм и накрыл крышкой кастрюлю из-под супа. – В основе изобретения – почтовое заклинание переноса.
Хлопок – и кастрюля порадовала ослепительным блеском боков.
С минуту я наблюдала, как крышкой был очищен жирный противень, а затем встрепенулась.
– Заклинание переноса?.. Переносится грязь? А куда?
Лорд равнодушно пожал плечами:
– А шмырь его знает!
Ох… Тогда в массовое производство подобный артефакт запускать нельзя! Я в ужасе содрогнулась, представив потоки помоев, льющиеся с небес на ничего не подозревающих прохожих.
– Да пошутил я, пошутил, – хмыкнул Виктрэм, обводя хищным взором кухню в поисках еще чего-то, что можно «помыть».
