Не нашел – все уже было чистым.
– Пищевые отходы отправляются прямо в компостную яму, – объяснил изобретатель, – но крышку легко перенастроить и на другое место.
Шутник. Как же сложно с ним!
Поставив флаконы на стол, я смешала лекарство по инструкции и, набрав полную ложку, подошла к лорду.
– Зелье принцессы Мадлен нужно принимать трижды в день. Не знаю только, как давать его тебе утром – ты же по привычке спишь.
– Можешь меня разбудить, выпью и продолжу спать, – предложил легкомысленно мужчина.
Я вспомнила молнию, ударившую прямо у моих ног, и содрогнулась:
– Угу, вот только на третий этаж мне не пройти – защита не пропускает.
– Нет ничего проще.
Виктрэм стукнул кулаком по стене:
– Виола Джун. Разрешаю доступ первого уровня.
И все? Так просто? Вышло или нет, проверю завтра.
– Хорошо, Рэм, рано утром принесу зелье, если защита не сделает жаркое «Виола в собственном соку».
– Не говори так даже в шутку, – хмуро произнес лорд.
– Ладно, постараюсь. А теперь пора пить лекарство!
Виктрэм напряженно следил, как я подношу к его лицу зелье. Когда между четко очерченными губами и ложкой осталось совсем малое расстояние, мужчина вдруг отстранился.
– Эй! Что случилось? – возмутилась я. – Мы договорились, ты пьешь лекарство, а я с тобой ужинаю.
– Разве так все было? – вскинул брови темный. – Я спросил, поужинаешь ли ты со мной, и ты согласилась. О том, что это плата за прием зелья, речи не шло.
Он издевается? От подобной наглости я утратила способность говорить. Нахал! И ведь прав, что обидно. В самом деле, я не назвала четко плату – он заговорил мне зубы. И что теперь делать? Как заставить его принять присланное зелье?
– Пить лекарство я буду за поцелуи.
У меня все внутри обмерло от подобного заявления. Если я еще и целоваться с ним начну, точно потеряю сердце. Плохая идея.
– Нет уж, я против!
Не успели затихнуть мои возмущения, как лорд оказался рядом и, придержав мое запястье, проглотил зелье.
– Горькое, – пожаловался он обиженно, – без поцелуя точно не обойтись.
И он протянул ко мне свои бессовестные загребущие руки.
Возмущение, негодование и злость переполняли меня – я почти ненавидела этого игривого мошенника!
И когда его пальцы коснулись моего плеча, я, вместо того чтобы сбежать, шагнула вперед и, используя собственное бедро как рычаг, опрокинула лорда на пол. Вышло это легко, как на занятиях по самозащите в КУМ.
– Поцелуи я не обмениваю!
И бросилась прочь из кухни, пылая негодованием. Гад темный! Я расслабилась в его присутствии, поверила, а он!..
А он не возмущался, что его уронила девчонка. Вообще не издавал никаких звуков.
Я резко остановилась на пороге кухни.
Сердце ускорило свой ход, предчувствуя беду. Обернулась – так и есть, мужчина продолжал лежать на полу с закрытыми глазами.
Боги мои, он ударился головой и потерял сознание? Или совсем того?..
В памяти пронеслись все рассказы о нелепой смерти. Один из прославленных пловцов захлебнулся глотком чая, легендарного боевика съел собственный прирученный монстр. Порой даже маленький удар может сделать то, что не удавалось смертельным заклинаниям.
Ох, хоть бы Виктрэм был жив! Может, это все-таки зелье подействовало?
Я упала на колени рядом с ним. Коснулась шеи, ища пульс.
И вдруг оказалась сверху на мужчине.
– Попалась, ягодка! – Хитрый симулянт светился от счастья.
Не знаю как, но через секунду я уже сидела на бедрах приподнявшегося мужчины. Широкая ладонь осторожно удерживала мой затылок, привлекая ближе.
Я испугалась, ожидая грубости. Но я попала в плен, самый нежный из возможных.
Легкие, искушающие касания губ. Поймав в объятия, дальше Виктрэм словно спрашивал разрешения. Медленный, без напора, соблазняющий поцелуй длился вечность. И страх отступил, я растаяла в сильных руках, и не думающих нагло исследовать захваченную территорию: одна ладонь смирно лежала на моем затылке, вторая согревала лопатку.
Пьянящий, вкусный поцелуй – теплые губы Виктрэма хранили сладость ягод – захватил, заставив забыть обо всем на свете. И когда он отстранился, я ощутила себя потерянной.
Виктрэм хрипло прошептал:
– Поцелуй со вкусом клубники и невинности.
Невинности? Это что, намек, что я плохо целуюсь?!
Моя рука взлетела вверх раньше, чем я подумала.
Виктрэм легко ее перехватил и, аккуратно удерживая, принялся исступленно целовать запястье. Кожа зажглась от будоражащих прикосновений – горячих, жалящих.
– Импульсивная, открытая, отзывчивая… Ты не просто ягодка, Виола, ты еще и огонек. Моя пламенная ягодка.
Услышав очередное прозвище и собственнические нотки в его голосе, я в самом деле вспыхнула:
– Твоя?! С каких это пор? Ты что-то мне обещал, а я согласилась?
Хотела обратиться официально, назвав его лордом, но вспомнила о предупреждении. Этот мужчина слов на ветер не бросает, еще и вправду покусает…
Не иначе как чудом, на волне возмущения я освободилась от захвата и выбежала из кухни.
Виктрэм не преследовал, но я все равно не сбавляла скорости. Перед глазами стояло его виновато-задумчивое лицо. Чего это он, а? Как-то не по себе от подобной смены настроения.
В спальне, несмотря на сумбур мыслей, я попыталась проанализировать случившееся.
На притворство темного я попалась уже второй раз, и с этим нужно что-то делать, хватит быть доверчивой до глупости, больше не поведусь на мнимую потерю сознания!
Лекарство не дать утром я не могу – совесть не позволит проигнорировать. Виктрэм, конечно, гад, но жалко его. В нормальном состоянии он наверняка сдержан, воспитан и не бросается на посторонних девиц. Да, жаль его, но и себя тоже. И пока он неадекватен, следует держаться от него подальше. Да и вообще, в сложившейся ситуации должен разбираться тот, кому положено, а не простая бытовая магичка из Латории.
Решено! Утром я напою лекарством Виктрэма и, твердо дав понять, что его поползновения в мою сторону неприемлемы, отправлю сообщение сестре. И не в полдень, а сразу, как смогу. Выгляну за ворота, чтобы кастовать «вестник», – и тотчас спрячусь. Если странная зверюга по-настоящему разумна, она не будет ожидать подобного.
Повеселев, я приготовилась ко сну. Радовалась недолго.
– Торт… – простонала, вспомнив, что забыла убрать его в холодильный шкаф.
Увы и ах, но торт до утра не доживет: начало лета, но временами даже ночью стояла невыносимая духота. Жаль, десерт обещал быть восхитительным.
