Все дружно смеются.
— Пора! — восклицает Тэйлор и машет рукой ловчему и охотоведу, когда киваю ему, что можно начинать.
Ловчий спускает собак.
Псы тут же начинают выслеживать зверя.
Гончие натасканы так, что не отвлекаются они на мелочь, вроде лисы или зайца. Только крупного зверя они будут выслеживать — вепря, либо оленя.
Идут минуты. Мы ждём с напряжёнными лицами, дышим белесым паром в холодном влажном воздухе.
Проходит немного времени, и мы слышим заливистый лай гончих псов.
Все взоры обращаются на меня.
Скалюсь в довольной и хищной улыбке и кричу:
— Взять зверя!
Мы все тут же устремляемся галопом в лес.
Ловчий и охотовед поднимают изогнутые рожки и трубят.
Нелегко на всём скаку огибать деревья и перепрыгивать через рвы.
Гончие ведут по лесу извилистым путём в самую глубь. Деревья растут плотно, что приходится придерживать лихих скакунов, дабы самим не убиться о ветку какую крутую или не выколоть себе глаза.
Лай псов побуждает спешить, но приходится замедлиться.
Мы несёмся через бурелом, через глубокие и быстрые ручьи.
Лай гончих приближается.
Зверь близко.
— Это вепрь, Ваше Величество! — взволнованно кричит охотовед.
Кабан оказывается громадным.
Мы нагоняем гончих и вепря. Лучники тут же пускают стрелы. Но ни один выстрел не настигает цели. Зверь ловко и быстро уносится в чащу.
Мы мчимся за вепрем и снова видим его.
Лучники опять стреляют и две стрелы смазано ранят зверя — одна ранит ногу, другая задевает крутую бочину. Но эти лёгкие раны лишь прибавляют зверю прыти и ярости.
Разъярённый вепрь резко разворачивается и опускает голову к земле так, чтобы насадить врага на свои смертоносные бивни.
Раненые кабаны никогда не уступят своим убийцам — охотникам. Кабан второй после медведя по выносливости на рану. Лишь пробитое сердце может уложить этого выносливого во всех смыслах зверя. Не пробитое лёгкое, даже вспоротое брюхо не даст повода ликовать. Раненый кабан, даже с выпущенными кишками не станет спасаться бегством. Он будет драться до конца, чтобы утащить за собой в могилу своего обидчика.
Невероятная сила воли, ярость и мощь этого зверя меня восхищают.
Кабан глядит на нас глазами-буравчиками, шумно дышит, мехами раздувая крутые бока.
Гончие заливаются до хрипоты в судорожном лае, но без приказа не атакуют сильного зверя.
Лучники натягивают тетиву, но я вдруг меняю решение.
Мой дар — это сильное чутьё на выполнение следующего шага. Я чувствую, будут ли верными мои следующие действия, али нет. Прямо сейчас я явственно ощущаю, что не должен убивать этого зверя.
Он обязан жить.
Поднимаю вверх руку и кричу:
— Нет! Не убивать!
Друзья и звездочёт знают меня и не выказывают возмущения или удивления.
Охотовед, смачно сплёвывает от разочарования и приказывает ловчему накинуть на гончих поводки.
— Роланд! Вы как всегда умеете убить всё удовольствие! — восклицает Тэйлор. — Понимаю, почему вы до сих пор не женаты!
Раздаётся хохот друзей.
А я гляжу на кабана, который всхрапывает и мгновенно уносится прочь, подальше от этого места.
— Клянусь, Инмарием! Сроду таких здоровенных вепрей не видывал! — удивляется звездочёт.
— Могу одолжить вам зеркало, господин королевский звездочёт! — острит Лукас, и все снова гогочут.
Я тоже смеюсь, а старый Бьёрк грозится пальцем и говорит:
— Ох, и договоритесь, молодые люди! Как придёте совета и мудрости моей просить, многое вам поведаю.
И улыбается хитро-хитро.
Друзья умолкают и дружески хлопают Бьёрка по плечу.
— Что ж, охота не удалась. Возвращаемся, Ваше Величество?
— Возвращаемся, — говорю я. — Вместо охоты займёмся делами королевства. Хочу отправить по всему королевству тайную проверку. Без предупреждения пусть вызнают, как живут люди и дворянство.
— Хорошее дело, Ваше Величество, — соглашается Бьёрк. — Ваш покойный отец любил подобные дела. Таким образом, изменников искал, а после их жестоко казнил.
— Про казнь речи не идёт, Бьёрк.
— Пока не идёт, Роланд, — говорит Тэйлор. — Как только истину узнаешь, возможно, изменишь своё решение.
— Всё может быть, — не затеваю спор.
Вдруг, в разгар нашего разговора, я слышу свистящий звук.
В следующий миг, Тэйлор толкает меня в плечо, и я вылетаю из седла.
Мой советник спасает меня, подставив под стрелу свою спину.
Стража выхватывает мечи и бросается на поиск того, кто пытался меня убить.
Мужчина сжимает зубы и соскальзывает со своего седла.
— Тэйлор! — кричу в страхе за жизнь верного друга.
— Скорее! Скорее возвращаемся в замок!
— Лукас! Скачи впереди нас наравне с ветром! Пусть немедля целитель готовится спасти моего советника!
Лукас взлетает на своего резвого скакуна и отправляется в путь.
Несколько стражников уходят на охоту за убийцей, а мы быстрее молнии возвращаемся домой.
— Держись, мой друг! — молю Тэйлора. — Инмарий! Не позволяй ему умереть!
Глава 7
* * *
Изабель Ретель-Бор
Мой день проходит быстро — я много думаю, обращаюсь к воспоминаниям Изабель и жду ночи.
Попутно мысленно рисую себе новый интерьер своей спальни, потому как этот повергает меня в ужас.
Стены, с которых сняты портреты в тяжёлых рамах, оказываются не менее отвратительными. Стены задрапированы тканью рубинового цвета — с отпечатками картинных рам в местах, где они висели.
Давящий на психику цвет определённо не идёт мне на пользу. И мне также кажется, что комната стала выглядеть ещё более неуютно и зловеще.
Словно склеп вампира, честное слово. Вместо кровати гроб поставить и будет идеально.
Но я пока не высказываю своего мнения.
Теперь я жду. Мне нужны знания, информация о том, кто же в этом мире женщина. Насколько всё плохо и имею ли я, как графиня, хоть какой-то голос?
Когда замок погружается в тишину и практически все засыпают, я кутаюсь в тёплый халат, беру ещё и накидку, так как в библиотеке может быть сильно холодно, обуваюсь в мягкие шерстяные и бесшумные тапочки, вооружаюсь тяжёлым подсвечником, который могу использовать не только как источник света, и направляюсь в храм, таящий в себе многочисленные знания.
