Словно поняв ее чувства, Джо взял Фиону за руку и сказал:
— Не забудь мои слова. Это не навсегда. Я вернусь раньше, чем ты успеешь опомниться.
Она кивнула.
— Береги себя, — промолвил Джо, целуя ее на прощание.
— А ты — себя, — пробормотала Фиона, следя за тем, как Джо шел по улице. За тем, как он уходил от нее.
Родди О’Меара стоял, согнувшись пополам, и стонал. Его желудок одним махом изверг съеденную на ужин запеканку с мясом и луком. Он прислонился к выщербленной кирпичной стене дома номер двадцать девять по Хэнбери-стрит и заставил себя глубоко дышать в надежде, что тошнота, от которой выворачивало внутренности, пройдет. Потом провел рукой по потному лбу и понял, что потерял шлем.
— О господи, неужели он испачкался?
Родди украдкой осмотрелся, нашел шлем, поднял его, быстро проверил, водрузил на место, подтянул ремешок и заставил себя снова вернуться к трупу. Слабый желудок не должен был мешать работе.
— Ну что, полегчало? — спросил его полицейский врач Джордж Филлипс.
Родди кивнул и поднял фонарь, оставленный им около тела.
— Вот и молодец, — сказал доктор Филлипс, нагнувшись к трупу. — Посвети-ка сюда.
О’Меара направил луч на голову женщины. Пока доктор чиркал в блокноте, записывая рассказы и ответы старшего офицера, инспектора Джозефа Чандлера, и других сыщиков, Родди рассматривал тело. Еще несколько часов эта женщина жила и дышала, а теперь превратилась в труп. Она лежала на спине, бесстыдно раскинув ноги, с распоротым животом. Убийца освежевал жертву и положил рядом блестевшие в темноте кишки. А потом вогнал ей нож между ног. Шрам, пересекавший горло, напоминал гранатовое ожерелье; в свете фонаря запекшаяся кровь казалась почти черной.
— Господи Иисусе, — сказал один из сыщиков. — Все кишки наружу. Только подумать, что об этом напишут газетчики…
— Никаких газетчиков! — оторвавшись от осмотра трупа, крикнул Чандлер. — Дэвидсон, возьми десяток людей, оцепи дом и проследи, чтобы здесь не было никого, кроме полицейских!
Ничего худшего нельзя было себе представить. Несмотря на усиление патрулей после убийства Полли Николс на Бакс-роу девять дней назад, убийца зарезал еще одну проститутку.
Родди уже доводилось видеть мертвых. Женщин, забитых до смерти пьяными мужьями. Беспризорных детей, умерших от голода. Жертв пожаров и несчастных случаев. Но все это были цветочки. Здесь присутствовали ненависть и безумие. Тот, кто убил всех этих женщин, люто ненавидел их. Но за что?
О’Меара отложил в памяти еще одно злодеяние убийцы. Нет, на этот раз ничто не отвлечет его от дела; ужас и гнев должны прибавить ему сил. Рано или поздно они поймают его. А когда это будет сделано, его повесят. Даже сейчас, пока доктор Филлипс осматривает тело, десятки констеблей и детективов обшаривают окрестности, ищут следы, стучатся в дома и будят жителей: может быть, кто-нибудь из них что-то видел или слышал.
— Теперь сюда, — сказал доктор Филлипс, переходя от шеи женщины к ее животу.
Родди сделал шаг в сторону, переступив при этом лужу крови, и направил луч фонаря в рану. Его желудок снова сжался, став размером с грецкий орех. Сладкий запах крови, отдававший медью, вонь человеческих органов и их содержимого делали свое дело.
— Горло перерезано слева направо. Она умерла с полчаса назад и еще не успела окоченеть, — сказал Филлипс инспектору, продолжая что-то писать в блокноте. — Брюшная полость изуродована сильнее, чем у предыдущей жертвы. Похоже, что…
Где-то с шумом распахнулось окно. Доктор Филлипс поднял глаза; Родди и остальные полицейские последовали его примеру. Изо всех окон верхних этажей домов, окружавших крошечный двор, торчали головы и указательные пальцы.
— Пожалуйста, вернитесь в комнаты! — крикнул доктор. — Это неподходящее зрелище для порядочных людей!
Несколько голов исчезло, но большинство осталось.
— Вы слышали этого человека? Вернитесь в комнаты, иначе схлопочете обвинение в препятствовании следствию! — прорычал Чандлер.
— Черта с два, начальник! — злобно ответили ему. — Я заплатил живущему здесь хмырю два пенса за зрелище!
— О господи, — простонал Филлипс. Он повернулся к трупу спиной и нахмурился. — Все, хватит. Давайте накроем ее. Чем меньше увидят эти шакалы, тем лучше.
Доктор закончил осмотр, отпустил Родди, и тот присоединился к остальным констеблям, стоявшим у фасада здания. Пока инспектор и детективы осматривали землю вокруг тела в поисках улик, Родди и его товарищи сдерживали возмущенную толпу.
На О’Меару уставилась женщина в мужском пальто, надетом поверх ночной рубашки; в ее глазах горели страх и гнев.
— Констебль! — крикнула она, сделав несколько шагов. — Это он, верно? Уайтчеплский Убийца! Опять кого-то зарезал, да? Почему вы, копперы
[10], не можете его поймать?
Соблюдая приказ, Родди молчал и смотрел на дом напротив.
— Вы ничего не делаете! — пронзительно завопила женщина. — Потому что все эти женщины — бедные, да? Никому нет до нас дела. Ждете, пока он пойдет на запад и начнет угрожать тамошним леди? Вот тогда вы его схватите!
— Ах, миссис, — крикнул ей в ответ какой-то мужчина, — эти раздолбай не смогут схватить даже триппер в борделе!
Толпа, сыпавшая насмешками и оскорблениями, росла с каждой минутой. Инспектор Чандлер протиснулся между полицейскими, пытаясь понять причину шума. Он посмотрел на толпу, потом повернулся к подчиненным и велел немедленно прислать карету скорой помощи.
— Как только тело увезут, толпа рассосется, — сказал он.
— Скольких еще он убьет? — взвизгнула женщина. — Скольких?
Чандлер смерил толпу уничтожающим взглядом, отвернулся и пошел к своим сыщикам. Но уйти ему не дали.
— Да, инспектор, скольких еще? — закричали люди.
Чандлер скорчил гримасу.
— Скольких, сэр? Публика имеет право знать!
Родди посмотрел на говорившего. Этот высокий, возбужденный, почти веселый голос был ему знаком. Он принадлежал лохматому жилистому человечку, торопившемуся к Чандлеру.
— Мне нечего тебе сказать, Девлин, — проворчал инспектор.
— Горло перерезано?
— Без комментариев.
— Тело освежевано?
— Я сказал, без комментариев! — бросил Чандлер. Он приказал подчиненным никого не пропускать и присоединился к Филлипсу.
Тогда неугомонный репортер начал приставать к стоявшим перед ним констеблям.
— А вы что скажете, ребята? Наш малыш ущучил еще одну жертву, верно? А полиции, как обычно, рядом не было. Я слышал, ее убили только что. Может, была бы жива, если бы вы быстрее поворачивались. Эх вы, недотепы…
