— Потрясающе! Мы сможем продержаться несколько дней, — ответил Гарри.
— И вторую корзину тоже оставлю. Там шерстяные одеяла. Становится холодновато, а папа заботится только о том, как бы не замерзли его яблоки и апельсины.
Убрав еду и сложив скатерть, Гарри помог Милли надеть плащ, поднял ей капюшон и завязал под подбородком.
— Осторожнее по дороге, — предупредил он. — Мы с Джо проводим тебя до кареты.
Гарри начал спускаться по лестнице; Джо и Милли пошли следом. Дождь прекратился, но вечер был темный и слякотный. Газовые фонари мигали, их свет отражался в мокрой мостовой. Фонари горели и по обе стороны кареты Милли.
— Добрый вечер, Харрис, — сказал кучеру Гарри.
— Добрый вечер, сэр, — приподняв шляпу, ответил тот. Гарри открыл дверь кареты.
— Счастливо, глупышка Милли. Жалко, что ты уезжаешь.
— Я приеду еще. В более удачный день. И мы все пойдем пить чай или прогуляемся в парке. — Она встала на цыпочки, чмокнула Гарри в щеку, потом повернулась к Джо и поцеловала его тоже. Когда девушка прижалась к нему, он снова ощутил запах ее духов. Милли коснулась губами его щеки и сжала руку. Потом Гарри подсадил ее в карету, хлопнул по борту, и она уехала.
Молодые люди смотрели ей вслед, пока карета не скрылась из виду, а потом поднялись наверх. Теперь комната выглядела серой и унылой.
— Она молодец, правда?
— О да, — ответил Джо. — Без нее тут пусто.
— Отличная девчонка, — сказал Гарри, садясь у печки. — Вот что я тебе скажу, тот, кому она достанется, будет счастливчиком. Хорошенькая мордочка, отец богатый и сиськи что надо.
— Я не заметил, — ответил Джо. Он взял ведро с углем и бросил в огонь несколько кусков.
Гарри хмыкнул:
— Ага, как же… — Он вытянул ноги, погладил себя по животу и довольно вздохнул. — Мало кто из женского пола может дать ей фору. Не будь она моей кузиной, я бы сам на ней женился.
Внезапно Джо стало не по себе. Тон Гарри был слишком серьезным.
— Старик, может, ты так и сделаешь? Лучшей пары тебе не найти.
Гарри состроил гримасу.
— К несчастью, ты ошибаешься. Есть эта ужасная Кэролайн Торнтон.
— Кто? — Джо закрыл дверцу и сел по другую сторону печки.
— Девушка, которую для меня нашла дорогая матушка. В Брайтоне. Глаза навыкате, грудь плоская, зубы как старый штакетник, но денег куры не клюют. И влюблена в меня как кошка.
Джо засмеялся:
— Да она просто ангел!
— Скорее дьявол, — фыркнул Гарри. — Но ей не удастся вонзить в меня свои когти. Нет, сэр. Джо, я же говорил, что уплыву. Поклянись, что не скажешь дяде…
— Я уже поклялся.
— Поклянись еще раз.
— Клянусь, — подняв глаза к небу, ответил Джо.
— Это случится еще до Рождества. Подальше от Лондона, Брайтона и мисс Кэролайн Торнтон. А заодно и от яблок с апельсинами. Я не могу заниматься этим бизнесом. Не хочу и не буду.
— Может быть, тебе все же следует предупредить дядю, — предложил Джо. — Может быть, он поймет.
— Ни за что. Когда все обнаружится, дядя Томми убьет меня, но не успеет. В это время я буду на пароходе, плывущем на восток. — Гарри немного помолчал, глядя в огонь. — Дядя хочет, чтобы я заменил ему сына, которого у него никогда не было… которого он потерял… но это не для меня.
— Он не может рассчитывать на это. Гарри, ты имеешь право жить по-своему. Дядя это переживет. Найдет кого-нибудь другого, верно?
Гарри задумчиво кивнул, потом повернулся к Джо и улыбнулся.
— Может быть, уже нашел.
Глава восьмая
В Лондоне не было более волнующего, захватывающего и шумного места, чем продуктовый отдел универсального магазина «Харродс» в субботу вечером. Это был настоящий храм кулинарии. Роскошные дамы выбирали здесь пирожные и печенье, властные экономки совали сверток за свертком в руки запыхавшихся кучеров, приказчицы упаковывали покупки со скоростью света, а пареньки в фартуках сновали взад и вперед, наполняя товаром быстро пустевшие полки.
У Фионы кружилась голова. Девушка бродила по проходам, держась за руку Джо, чтобы не упасть. У бедняжки разбегались глаза.
— Посмотри-ка! — говорила она, показывая на мозаику из рыбы, сложенную на горе крошеного льда. Дальше со стальных крючьев свисали кролики, фазаны, гуси, утки и куропатки. Слева находился мясной ряд, где торговали только толстыми кусками нежного филея и румяного окорока. Это была еда богатых людей. Они прошли мимо секции пряностей и винного отдела с полками, уставленными лучшим портвейном и мадерой, в овощной отдел, где Джо с гордостью показал на горы алых яблок «бромли» и золотистых «боск» от Питерсона с Ковент-Гардена.
Последним на их пути оказался кондитерский отдел, где Фиона во все глаза уставилась на свадебный торт из сливочной помадки, украшенный каскадами красных сахарных роз, неотличимых от настоящих. Карточка у его основания извещала, что торт является копией изготовленного для свадьбы Лилиан Прайс-Хаммерсли из Нью-Йорка и Джорджа Чарльза Спенсера-Черчилля, восьмого герцога Мальборо. Сообщалось также, что образцом для сахарных цветов стал новый сорт североамериканских роз под названием «америкен бьюти»
[12].
— Когда-нибудь у нас тоже будет такой, — сказал Джо. — Только его розы будут называться «уайтчепл бьюти».
— «Уайтчепл бьюти»? Никогда о таких не слышала.
— Они более известны как маргаритки
[13].
— Интересно было бы посмотреть, как «Харродс» доставит его в Уайтчепл! — засмеялась Фиона.
— Да уж, зрелище было бы хоть куда! — со смехом ответил Джо. — В Уайтчепл въезжает карета с надписью «Харродс»! Вряд ли там знают, что в Лондоне вообще есть такое место.
Выйдя из кондитерского отдела, они расхохотались. Только представить себе, что по их ухабистым улицам скачет и прыгает зеленая карета «Харродс», которой правит величественный кучер в белых перчатках, а следом бегут уличные мальчишки и беспризорные собаки!
— Ну, куда дальше? — спросила Фиона, синие глаза которой еще слезились от смеха.
— Мимо Гайд-парка на Бонд-стрит и Риджент-стрит. Там тебя ждет сюрприз. Пошли.
Перед тем как Джо прибыл на Монтегью-стрит и постучал в дверь ее дома, Фиону ждало множество сюрпризов. Девушка побежала открывать, зная, что это ее возлюбленный. Не зря же Джо еще две недели назад письменно пригласил ее на экскурсию!
Она заранее спросила разрешения у матери. Та отослала ее к отцу. Отец немного поворчал, но все же разрешил. Затем девушка сбегала к мистеру Минтону и попросила дать ей полдня отгула. Тот слегка попыхтел, но в конце концов согласился — естественно, за свой счет.
